С добром наперевес

Аня ТОКИШЕВА, выходя замуж, договорилась с женихом на берегу. Она ему сказала:
- У меня скверный характер, не очень люблю готовить, не люблю гладить белье....
В ответ любимый перечислил, что не любит он.
И теперь, по словам Ани, никто никому не взрывает мозг.
Даже когда Аня звонит мужу на работу и сообщает, чтобы он сам сегодня забрал из садика ребенка, а она едет в Талдыкорган и вернется поздно.
“Хорошо”, - говорит он. В семье кроме сына растут еще две девочки постарше.
В то же время практически то же самое происходит в семье Оли РЯБЕВОЙ.
И едут они потом в даль дальнюю, чтобы попробовать спасти еще одну судьбу.
Где-то там голодают дети. Или женщина собирается отказаться от новорожденного. Или мама с больным ребенком не знает, что им полагаются бесплатные лекарства.
Девушки выясняют, почему там кто-то остался за гранью нищеты, а потом бьют во все колокола и подключают единомышленников. Никто их не заставляет. Они даже не представители какого-либо фонда. Они называют себя волонтерами.
Анна работает юристом.
Олина работа была связана с туризмом. Сейчас она временно не работает.
При этом Оля не отдыхает за границей, хотя работающий муж может позволить эту роскошь своей семье.
Аня путешествовать любит и делает это с удовольствием.
Но мы отвлеклись.

Как наркотик
Зачем им, вполне по средним меркам обеспеченным дамам, решение чужих проблем?
Зачем вывозить на двух Камазах мусор из маленького домика, если хозяева его, извините, довели до уровня свалки? Там же волонтеры вычищали помещение с масками на лице: дышать было нечем.
- А потому что там шестеро детишек, - отвечают.
Зачем Аня, вызнав адрес, ехала к незнакомым людям, чтобы сказать им:
- У вас родился внук. И если вы не хотите, чтобы он рос в детском доме, вот мой телефон.
И... оставив визитку, ушла. В машине за рулем сидел молчаливый муж. А на заднем сиденье - молодая женщина, решившая отказаться от ребенка.
Дедушка с бабушкой пришли, чтобы взглянуть на малыша. Через пару месяцев Ане позвонила молодая мама и сообщила, что они с отцом ребенка живут вместе и вполне счастливы.
Аня говорит:
- Неважно, что это забирает огромное количество времени, важно, что ты получаешь реальный кайф.
- Как наркотик, - добавляет Оля.

Без жалости
Я, кажется, все-таки сказала, что они добрые, поскольку жалеют многих.
- Мы не добрые, я даже считаю себя жесткой, мы справедливые, - заметила Оля.
- Жалость хуже воровства, - произнесла Аня. - Нужна холодная голова, чтобы понять, нужно ли помогать или человек сможет выбраться сам.
Потому что бывали случаи, когда заваливали семью продуктами, а когда через два месяца они заканчивались, к ним опять те же самые люди приходили: вы обязаны!
Девушки считают, что людям, которые ничего не хотят менять в своей жизни, они ничем не обязаны.
К одной из них домой пришла женщина, громко стучала в ворота (а они как раз ездили в Талдыкорган), вышедшему мужчине сказала:
- Я не поняла, а где ваша жена? Скоро школа, она должна собрать моим детям рюкзаки.
Поэтому тем, кому помогают, своих адресов девушки не дают. Вы ж помните: помощь должна быть с холодной головой.
Оля говорит честно, что это вообще их отличительная черта - ни в чем не врать: “90 процентов семей начинает врать. Спрашиваешь: сколько тебе денег привезли? Отвечают: 20 тысяч. А мы уже знаем, что сумма в четыре раза больше. Таким перестаем потихоньку помогать”.
А одна мама, собиравшая деньги на лечение своего ребенка, потратила всю сумму на пластическую операцию себе, любимой.
- И как результат пластики - удачный? - интересуюсь.
- Она в первую очередь себя обманула и наказала. Стала красивой, но вопрос не решила, - отвечает Аня.
Чтобы добавить черной краски, скажем еще о так называемых черных волонтерах. Берут они фото настоящего ребенка, которому требуется на операцию собрать деньги, и подставляют свои реквизиты. Или как-то девушкам в благотворительный склад отдали партию новых джинсов, представители “черных” волонтеров тут как тут нарисовались. Сказали, что они от Ани, и забрали джинсы. Пришлось придумывать схему выдачи помощи, при которой чужие не смогут прикарманить пожертвования.

Склады
За восемь лет, которые девушки занимаются волонтерством, они создали два благотворительных склада. Аренду одного оплачивают две волонтерки из их круга. Другой склад - это помещение, которое им безвозмездно отдал в пользование практически незнакомый мужчина. Сказал, что наблюдает за ними давно, видит, как реально они помогают людям, и отдал ключи. Есть человек, который время от времени выдает девушкам талоны на бензин: я ж понимаю, говорит, что вы тратите свои...
Мужья привыкли, что когда не хватает денег на доброе дело, жены ласково их просят “добить цену”. Добивают.
Лучшей историей одна назвала ту, где сошлись мама с папой малыша.
Другая - историю, когда у отказника появилась приемная мама.
Для себя я отметила историю, когда волонтеры собрали сумму, чтобы помочь женщине с четырьмя детьми. Мама деток не могла найти работу. На сумму, которую ей собрали, женщина купила... компьютер. Стала давать объявления в Интернете, что может заниматься уборкой квартир. Теперь у нее есть еще и машина, которую ей дал один хороший человек с условием, что она через несколько лет, если сможет, выкупит ее. Или отдаст назад. Эта женщина теперь сама стала волонтером и участвовала со своими друзьями в вывозе мусора из дома, где потребовалось два
КамАЗа.

Спасатели
Кстати, волонтеров таких, утверждают девушки, у нас в Алматы много.
Приходит мужчина, вручает 10 тысяч долларов и говорит: часть - для больных онкологией, другая часть - на ваше усмотрение. Такой случай был. Один раз. И даже когда люди не хотят называть своего имени, девушки в соцсетях отчитываются за каждую тиынку.
- Волонтерская среда - это нереальные люди, - объясняет Анна.
Тут девушки встали, извинились, им предстояло ехать в онкобольницу к детишкам. Они с друзьями приготовили праздник для детей.
Одной - 34 года, другой - 36. Спасатели человечества, утверждающие, что они совсем не добрые.

Хельча ИСМАИЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы