Земский врач

Доктор медицинских наук. Профессор. Пожалуй, самый известный эндокринолог Казахстана. Блокадник. Последний оставшийся в живых ребенок, который жил вместе со своей мамой в Акмолинском лагере жен изменников родины. Михаил Ефимович ЗЕЛЬЦЕР (на снимке).

Потрясающий жизнелюб и оптимист, он будто светится изнутри, радуется каждой минуте. Такие люди нынче - редкость. Это кажется еще более удивительным, когда знаешь, через что пришлось пройти Михаилу Ефимовичу. Но именно испытаниями он все и объясняет:
- Жизнелюбами становятся те, кто знает, почем фунт лиха. А у меня за плечами блокада, потом не менее тяжелые годы в эвакуации - там тоже на моих глазах люди умирали десятками. Я наелся-то только в 60-х годах и до сих пор имею привычку ни крошки не оставлять на тарелке. По нашей семье катком прошелся 1938 год - тогда расстреляли отца. Маму отправили в Акмолинский лагерь жен изменников родины, где я с ней прожил два года. Об АЛЖИРе, как его прозвали в народе, у меня противоречивые воспоминания. С одной стороны, там были колючая проволока и овчарки, заключенных избивали у меня на глазах. С другой же - мы, дети, были окружены такой заботой этих обездоленных женщин, что сравнить это с чем-то очень трудно. Хочешь танцевать - с тобой занимается балерина, петь - известный певец. И школа там была удивительная: учитель математики - старший научный сотрудник конструкторского бюро Туполева, вместе с ним ее и арестовали. Литературу вела Зинаида ГИНЗБУРГ, говорили, что за неделю до ареста ее представили к ордену Ленина. В старших классах я учился уже в Ленинграде, эта школа в подметки не годилась той, что была в АЛЖИРе. Потом в 1949 году маму арестовали во второй раз - началось врачебное дело с его антисемитским акцентом. Тогда я был уже студентом, и мне хотелось залезть в петлю. Но сегодня я могу сопоставить все это и сказать, что жизнь гораздо ценнее.
И Михаил Ефимович наслаждается каждой ее минутой. В сентябре ему исполнится 85 лет. Каждый день он традиционно начинает со ста отжиманий. Убежден: чем старше человек, тем выше должны быть нагрузки, иначе рассыплешься. Пока не закончился зимний сезон, катается на горных лыжах. На них наш герой встал в 75 лет. О том, как это произошло, профессор вспоминает, как он сам говорит, с тихим ужасом.
- Нельзя сказать, что я доехал: это был спуск, большую часть которого я провел на пятой точке, - смеется он. - Думал, все: сюда я больше не ходок. Но свою роль сыграла некоторая настырность характера. И в следующие выходные я снова отправился в горы. С тех пор прошло уже десять лет. Теперь я катаюсь довольно лихо. Мне кажется, что сейчас на Шымбулаке на меня смотрят как на местного сумасшедшего: это тот самый чудак, который катается на лыжах на девятом десятке.
Примерно в то же время, что и лыжи, Зельцер освоил Интернет. Хотя сам он уверяет, что со Всемирной паутиной у него достаточно сложные отношения. “Кнопки - это не мое”, - отмахивается профессор. В соцсетях его нет, электронкой старается не пользоваться, а вот пообщаться с друзьями по скайпу или опубликовать свой доклад в Сети может. Он говорит, что после ухода на пенсию работы стало не меньше, а больше. В день Зельцер принимает пять-семь пациентов. Недавно вышли специализированный медицинский справочник под его редакцией и еще пять авторских, совсем ненаучных книг. Стихи, записки, эпиграммы. Одна из них посвящена его любимым “деревяшкам” - скульптурам из коряг, которые он привозит со всего света. Вот так профессия и увлечения причудливо сочетаются в одном человеке.
- Вам кажется, что это парадоксально? Не думаю, - не соглашается со мной Михаил Ефимович. - Таких, как я, много. Основатель романтизма Шиллер - врач, он даже защитил диссертацию. Булгаков, Чехов, Вересаев, Аксенов. Скажем, Коперник был более известен современникам именно как доктор, а не как астроном. И среди моих нынешних коллег есть увлеченные люди: писатели, барды. Так что я не исключение.
Чаще всего о нем пишут и говорят с восхищением и даже с некоторым пиететом. К этому Зельцер относится как к юбилейным разговорам. По этому поводу он даже сочинил четверостишие:
- То, что вы других милее
И на лбу таланта мета,
Скажут вам на юбилее,
Врут, но все ж приятно это.
- Так что я к себе отношусь реалистично, - улыбается он. - Вот раньше было понятие “земский врач”, к ним бы я себя и отнес. О чем мечтаю? Думаю, было бы хорошо, если бы я продолжал работать до конца жизни.
Зельцера часто спрашивают, как, дожив до столь солидных лет, сохранить такую форму. На это полушутя-полусерьезно он неизменно отвечает: надо удачно выбрать родителей, не забывать о том, что небо синее, даже тогда, когда оно закрыто тучами, не терять чувства юмора по отношению к себе и работать.
- Мне в этом году стукнет 85 лет. И мне по-прежнему интересно жить, - улыбается он.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы