Мемориальная тоска
Милана ГУЗЕЕВА
Павел ЖУКОВ (слева) и Юрий СВИРИДОВ.
Павел ЖУКОВ, краевед: Память не прощает забвения! Наши потомки с нами поступят точно так же
Павел ЖУКОВ из Семея заткнулза пояс самого Дэвида КОППЕРФИЛДА! Всемирно известный иллюзионист заставлял на глазах изумленной публики исчезать самолет и статую Свободы. А вот местный краевед вызвался помочь чиновникам увидеть... памятник-невидимку!
Читательница написала в местной газете: мол, почему власти в упор не видят два заброшенных памятника в Затонской части города? Один - на площади Борцов революции, а другой - на дамбе. И что, вы думаете, ей ответил начальник отдела культуры и развития языков Берик КОПБАЕВ? - усмехается Павел Николаевич. - Он сказал: “Специально созданная комиссия установила: в районе остановки Борцов революции... никогда не было памятника, посвященного тому или иному историческому событию! Нет тому никаких документальных подтверждений. Не подтвердил его существование и опрос старожилов на месте”. У меня напрашивается вопрос: а комиссия точно куда-то выезжала? Может быть, чиновники, сидя в своих кабинетах, пришли к умозаключению, что памятника не существует?
Справедливости ради надо сказать, что отыскать его не так уж и легко. В разгар стихийной застройки города скверик, где к 50-летию советской власти установили памятник Борцам революции, поглотил частный сектор. Да, вдалеке среди коньков крыш возвышается что-то большое и железное. Но человек, который раньше не видел памятника, может просто не догадаться, что это он и есть.
Подходим с Павлом Жуковым ближе. Нашим взглядам открывается картина, достойная сюрреалистического фильма. Громадная железная стела, с которой время еще не стерло надпись “Слава борцам революции!”, служит опорой для хлипкого сарая.
- Надо же! - сокрушается краевед. - Еще недавно строения только подступали к нему. А глядишь, на следующий год памятник вообще окажется в чьем-то дворе!
На наш стук из дома вышла женщина и начала причитать: “Ой! Не надо меня снимать! Я ничего не могу сказать. Это другой человек здесь строился...”. Поняв, что никто не собирается с ней воевать, смягчилась: “Видите, на самом верху колокол? Проходите во двор. Отсюда лучше фотографировать”. И точно, железнодорожный колокол. По ком он звонит?
- По жертвам белого террора! - говорит Павел Жуков. - 1 января 1918 года в Семипалатинске к власти пришли большевики. Трудящиеся приняли перемены с воодушевлением. Но уже через полгода контрреволюционеры, чувствуя поддержку приближающихся белогвардейских частей, совершили переворот. В городе начался белый террор, и он набрал обороты с приходом войск атамана АННЕНКОВА. Его черные гусары грабили, пороли и убивали всех подряд, без идеологической привязки. Идет патруль по городу, видит свет в окне, бросает туда гранату! Зачем? Просто так! У анненковцев убийство было ради забавы. Но в первую очередь удар пришелся по рабочему люду, как по ненавистному классу. Неслучайно памятник поставили именно в Затоне. В этом промышленном районе было много обреченных на смерть...
На дамбе в конце Затона анненковцы зимой 1919 года массово расстреливали рабочих судоремзавода. А их трупы сбрасывали под лед. В 1957 году, к 40-летию советской власти, на месте расстрелов установили памятник. Он также обветшал, как его собрат на площади Борцов революции. Но ему повезло больше. Комиссия, отреагировавшая на письмо сердобольной читательницы, не стала оспаривать его существование и даже признала, что он нуждается в косметическом ремонте. Тогда же чиновники отчитались: покрасит судоремзавод.
- Совсем другое дело! - радуется преображению обелиска Жуков и тут же хмурится - по свежей краске чья-то шаловливая ручонка уже нацарапала “Настя плюс Паша”.
- Спасибо, что ни этот, ни тот памятники на металлолом еще не сдали! - вздыхает краевед. - Я же понимаю, что у кого-то сердце ноет: вот сколько тонн железа пропадает! Да что говорить, если в самом центре города - в сквере Победы - у фигуры солдата отпилили ленту на автомате!
Идем к следующему забытому памятнику времен Гражданской войны в Затонской части города - в район кожзавода, на улицу Арычная, 16. Он появился благодаря Павлу Жукову. В 70-х годах краевед - тогда преподаватель близлежащего техникума - вместе со своими студентами взял шефство над одинокой старушкой Верой Степановной КАРЧЕВСКОЙ. Однажды весной она попросила помочь закопать у себя на огородике... человеческие кости, которые вымыл из земли ручей. Тогда бабушка и поделилась с Жуковым детскими воспоминаниями, которые навевали ужас. Ночью, на краю обрыва, расстреливали людей. Было удобно скидывать трупы вниз, которые прямиком попадали в их огород. Как только светало, мать с маленькой Верой предавали расстрелянных земле. Потом на протяжении всей жизни Вера Степановна ухаживала за захоронениями. Когда Павел Жуков донес эту щемящую историю до журналистов, в прессе поднялся шум! Власти обязали кожзавод облагородить братскую могилу и поставить памятник.
После часового плутания по извилистым улочкам мы уперлись в глухой забор. И тут краевед с радостным криком... юркнул в кусты!
Кто бы мог подумать, что в непроходимых зарослях могут скрываться ступеньки, обложенные кафельной плиткой. А вот и памятник - на громадной лиственнице высечен суровый профиль красноармейца в буденовке. Напротив - тополь-великан. На его коре, как будто иссеченной глубокими морщинами, явственно проступают очертания скорбного лица!
- Как вы здесь можете жить, зная, что в двадцати шагах от дома - могилы? - спрашиваю у Юрия СВИРИДОВА - нового хозяина жилища ныне покойной Веры Степановны.
- Не мертвых надо бояться, а живых! - выдает он. - Призраки нас не беспокоят. Может, потому что по мере возможности мы стараемся поддерживать тут порядок. Нападают ветки, листья - уберем. Но все со временем ветшает. Памятнику давно требуется основательная реконструкция. Вот только о нем уже лет 25 никто не вспоминает. А я помню, как тут детей в пионеры принимали!
Павел Жуков мрачнеет:
- А, может, правда: нужно окончательно вычеркнуть из нашей жизни памятники былой эпохи? Так легче, так проще. Но в том-то и дело, что память не прощает забвения! Наши потомки с нами поступят точно так же. Историю надо знать и помнить, хотя бы ради того, чтобы она не повторялась.
В Семее есть два крупных памятника, напрямую связанных со зверствами анненковцев, которые язык не повернется назвать заброшенными. Но и здесь не обошлось без болевых точек...
Недалеко от Затона находится мемориал героев Гражданской войны и революции, в народе известный как “вагон смерти”. Он находится у той самой железнодорожной ветки, где стояли вагоны атамана Анненкова, которые битком набивали заключенными, чтобы перевезти их в тюрьмы под Барнаулом и Омском. Внутри томились люди, измученные пытками, невыносимой теснотой, стужей и голодом. А снаружи круглосуточно дежурили матери и жены узников с детьми, тщетно пытаясь узнать у конвоя о судьбе близких. Героев тех страшных событий в 1977 году воссоздали в камне. При акиме Семея Мейрамхате АЙНАБЕКОВЕ мемориал привели в идеальный порядок. Вот только к тому времени памятник истории и культуры республиканского значения оказался зажат в тиски наступающих коттеджей. Прежняя городская власть распродала почти всю землю сквера мемориального комплекса под частные застройки!
Растут цветочки и в Центральном парке у мемориала героев Гражданской войны. Когда в декабре 1919 года Красная армия вошла в Семипалатинск, с улиц города в подвал городской больницы свозили изрубленные шашками тела - жертв лютовавших анненковцев. Их похоронили в братской могиле сквера Никольского собора, где впоследствии разбили Центральный парк. 43 фамилии на мемориале - это те, кого удалось опознать. Всего здесь покоятся 183 человека. История умалчивает: кто и когда распорядился погасить там навсегда Вечный огонь. Но это произошло. Вместе с ним угасла и память о тех, кто свято верил в светлое будущее и погибал за него.
Памятник борцам революции.
Памятник в Затоне.
Мемориал героев Гражданской войны в Центральном парке.
Памятник на Арычной.
Милана ГУЗЕЕВА, фото автора, Семей
24.08.2013
