Гордость

Звонит женщина. Долгое повествование о своем роде, о мужественных батырах и замечательных женщинах, которыми гордятся.
Слушаю. Уважение к возрасту - да. Достойная биография поколения за поколением - да. Неумение резко оборвать длинный разговор ни о чем - тоже, увы, да.
Наконец возникает небольшая пауза, и я вклиниваюсь:
- Извините, что вы хотели?
- Найдите, где похоронен мой отец.
Отец ее был человеком непростой судьбы, вернулся инвалидом с фронта. Она помнит какие-то детали, которые для поиска ничего не дадут: как он ее обнял, прижал к себе, как кололась щетина, как блестели на солн­це награды на военной форме. Ничего-то она об отце не знает. Так сложилась судьба, говорит. И опять продолжает долгий разговор уже не по теме: соседи обижают, мусор под дверьми своими оставляют и музыку громко включают…
- Хорошо, - говорю, прерывая все-таки разговор.
Наверное, со стороны выглядит это несколько бестактно:
- Диктуйте фамилию вашего отца и какой-нибудь адрес: где жил до войны или куда вернулся с фронта…
Она называет город, куда вернулся отец.
Дальше я три дня сижу на телефоне. Военкомат города, куда вернулся отец бабушки, дает мне телефон краеведческого музея. Там, говорят, работает женщина, которая знает о наших фронтовиках все.
Дальше та милая женщина обе­щает найти мне адрес фронтовика и через пару часов сообщает улицу и номер дома.
Набираю номер звонившей женщины:
- Узнала адрес, - сообщаю, - по которому ваш отец жил.
- Какой? - спрашивает она.
Читаю.
- Так там кто-то из его детей от второго брака живет, - отвечает. - Знаю я тот адрес, а куда он переехал, жив ли, не узнали?
Так, сделать глубокий вдох, помолчать… Все, можно продолжать разговор:
- Вы все это знали. У вас есть дети?
- Есть, - гордо отвечает и рассказывает, какие они посты занимают.
Ничего себе так посты. Не позорят, выходит, род и всю родню.
- А они не могут позвонить в тот город, где жил ваш отец, свозить вас, поговорить с вашими сводными братьями-сестрами?
- Моим детям и внукам некогда, - говорит она.
Пытаюсь понять, чего в этом ответе больше: гордости за занятых детей, продолжающих славить род, или все-таки признания, что детям плевать, чем живет мама и бабушка в свои преклонные годы.
- Скажите кому-нибудь из детей, пусть мне позвонят, я им дам адреса, куда следует написать запросы, чтобы узнать все, что вас интересует.
- Вы должны все это сделать! - отвечает.
- Мне кажется, это должны все-таки сделать ваши дети.
Я слышала потом, что бабушка очень плохо отзывается обо мне: мол, ничего-то я не умею, черствой женщиной оказалась. Алматы не такой уж и большой город, слухи распространяются быстрее, чем круги на воде, и куча знакомых всегда готова передать все в красках.
А дети ее так и не позвонили. Я бы без лишних слов отдала им все адреса и телефоны, где им могут дать информацию о человеке, который относится к роду, которым так гордится их мама…

Хельча ИСМАИЛОВА, Алматы