Это только начало другой войны

Ранним утром 24 февраля российский президент Владимир ПУТИН объявил о начале военной операции на недавно признанных Москвой самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР). Однако нападение на Украину не ограничилось только территориями ДНР и ЛНР. Вслед за международным осуждением прозвучали заявления об очередных санкциях, которые затронут сразу несколько секторов экономики. И независимо от того, к каким итогам придет военная операция, очевидно одно - архитектура безопасности в Европе перестанет быть прежней. Почему российское руководство пошло на такой шаг, почему Запад не хочет втягиваться в конфликт и как будет перестраиваться система европейской безопасности? Эти и другие вопросы Lenta.ru обсудила с профессором МГИМО и программным директором международного клуба "Валдай" Олегом БАРАБАНОВЫМ.

- Почему Россия решилась на операцию в Донбассе? Какие интересы она защищает?

- Первое большое выступление Путина, в котором он объявил о признании народных республик, помимо ожидаемых экскурсов в историю содержало картину активного использования Украины как американского и натовского плацдарма. В речи Путина были сюжеты о подлетном времени ракет (НАТО к Москве. - Ред.) в несколько минут, о радарах, о разведоперациях, о военно-морской базе (ВМС Украины. - Ред.) в Очакове, а также о линии по Волге от Астрахани до Казани - зоне досягаемости ВВС НАТО при их размещении на Украине. Все это говорит о том, что ситуация на Украине несет России первостепенную угрозу.

С этой точки зрения первая речь Путина, сам масштаб обвинений Украины был гораздо сильнее, чем просто необходимая преамбула в признании народных республик. Замах аргументов был сильнее, чем просто признание ДНР и ЛНР. Но мало кто ожидал, что следующий шаг будет сделан так быстро. Практически день прошел в дискуссиях о том, в каких границах признавать народные республики - в фактических или конституционных, - звучали самые разные заявления от официальных лиц. Точку поставил сам Путин во втором выступлении утром 24 февраля.

Сейчас уже третий шаг - начавшаяся военная операция. Поскольку она носит штатный характер, и, судя по всему, удары наносятся по территории Украины за пределами Донецкой и Луганской областей, можно вести речь о том, что поставлена цель полной демилитаризации Украины - быстрого и полного разрушения ее оборонного потенциала. А затем уже фиксация нового статус-кво. Это идеальный сценарий при условии, что военные действия не затянутся, а украинская армия будет деморализована и сложит оружие.

- Украина уже заявила о разрыве дипотношений с Москвой, другие страны также призывают к изоляции России. Насколько серьезна эта ситуация?

- Если говорить о разрыве дипотношений с Украиной, то я всегда считал, что Украина поступила лицемерно, сохранив дипотношения в 2014 году.

Сейчас очевидно, что да, изоляция будет. Но она, мне кажется, не может стать сдерживающим фактором для российских властей. Изоляции самой по себе в российском руководстве никто не боится.

Потому что ситуация жесткого конфликта и изоляции от Запада началась в 2014 году. Какие-то ее элементы были и до 2014 года. То есть здесь серьезного доверительного диалога, в общем-то, никогда не получалось. Поэтому изоляция - это не тот случай, который кого-то испугает.

- Нынешняя ситуация коренным образом изменила систему евробезопасности. Есть у России сегодня какое-то видение будущего после украинского кризиса?

- Сейчас никакого точного ответа на этот вопрос дать нельзя, по крайней мере в отношении ближайшего будущего. Во-первых, понятно: то, что случилось, - это по большому счету приговор прошлой системе европейской безопасности, потому что она оказалась неэффективной, она оказалась неспособной предотвратить новый конфликт.

Здесь долго можно обвинять друг друга, кто виноват в этом - Запад, который не слушал Россию, или Россия, которая не слушала Запад. Но медицинский факт состоит в том, что предыдущая система оказалась неэффективной.

Что будет в будущем? Во многом это будущее будет зависеть от итогов российской военной операции. Если операция с военной точки зрения закончится быстро и успешно, то может произойти, например, раскол Украины на две части. В одной из них будет создана какая-нибудь Малороссийская народная республика, которая выйдет из конфликта и начнет диалог с Россией. В этом случае этот раскол Украины в какой-то степени может быть похож на расколотую Германию после Второй мировой войны. И тогда с большой долей вероятности Запад может исключить Россию из Совета Европы и ОБСЕ.

Соответственно, никакого многостороннего формата общеевропейской безопасности, на мой взгляд, уже не будет. Будет расколотая Украина и ситуация, напоминавшая первые годы холодной войны, конец 40-х - начало 50-х в Германии: с различными кризисами, локальными эскалациями и попыткой их остановить.

В идеальном варианте при успешных политических последствиях российской военной операции мы получим россиецентричную часть Украины, которая вместе с Россией останется отдельно от остальной западной системы европейской безопасности. И на такой расклад российская власть вполне готова.

- Возможна ли сейчас какая-то конференция по примеру ялтинской или потсдамской, где мировые лидеры встретятся и будут устанавливать новые правила игры?

- Новая "Ялта" всегда была идеальным вариантом для российских властей. Причем даже до 2014 года. Встретиться, обсудить зоны влияния и затем спокойно существовать. В какой-то степени в эту политику "Ялты" пытался играть и Дональд ТРАМП (предыдущий президент США. - Ред.). Он говорил о зоне влияния России, которая очень далеко от Штатов, и зачем США в это вмешиваться. Но у Трампа ничего не получилось.

Сейчас говорить о "Ялте" почти невозможно, поскольку Запад един в осуждении России и даже при успехе российской операции вряд ли пойдет на какие-то контакты, кроме минимальных гуманитарных вопросов. Итогом, скорее всего, будет долгий раскол.

Но даже сегодня уже звучали заявления, что конфликт несет ущерб не только России с Украиной, но и Европе, в частности Германии - с этой точки зрения какая-то совместная работа по управлению этим ущербом может состояться. В нем могут быть заинтересованы европейцы.

- А какие у России будут позиции? На чем она может настаивать?

- Российские позиции - нерасширение НАТО на Украину, демилитаризация Украины, ее нейтральный статус. Решение этих вопросов (если переговорный процесс состоится) зависит от результатов и продолжительности военной операции.

Другие российские требования, которые были озвучены в пакете предложений по гарантиям безопасности, - это неразмещение ударных натовских войск на границе России. Этого добиться скорее всего не удастся. Американцы сейчас как раз наращивают группировку НАТО по линии соприкосновения с Россией (Прибалтика. - Ред.) и по границе стран НАТО с Украиной (Румыния, Венгрия. - Ред.).

- Какое будущее теперь ждет переговоры по контролю над вооружениями? Вопрос насущный для всех сторон. Чего здесь может добиться Москва?

- Если говорить о переговорах, то в будущем ключевым станет вопрос подлетного времени, который уже озвучил Путин, вопрос о размещении ракет средней дальности вблизи от российских границ. Между Польшей и Украиной в этом плане нет особой разницы - это все равно несколько минут.

Стоит отметить, что с точки зрения контроля над вооружениями, прежде всего стратегическими ядерными вооружениями, мы видим успех политики ядерного сдерживания.

Основная причина, почему США, Британия и другие страны НАТО не втягиваются напрямую в конфликт на Украине, отказываются посылать свои войска, - это страх перед возможной ядерной эскалацией конфликта. Система ядерного сдерживания с российской стороны сработала. С военной точки зрения, Украина воюет сама и воюет одна.

Украина осталась одна в этом конфликте, и здесь сыграл фактор российского ядерного оружия. Многие незападные страны, которые уже обладают ядерным оружием (Китай, Индия, Пакистан), поймут, что это их ключевая и единственная защита в случае военных обострений. Это же может подтолкнуть так называемые пороговые страны к попытке выхода из договора о нераспространении ядерного оружия - они начнут создавать свой ядерный арсенал.

- Вот даже президент Украины Владимир ЗЕЛЕНСКИЙ заявил о том, что готов вернуть стране ядерный статус.

- Та фраза из мюнхенского выступления Зеленского о том, что Украина готова выйти из Будапештского меморандума (документ, подписанный 5 декабря 1994 года лидерами Украины, России, Великобритании и США, подразумевал гарантии безопасности для Украины и ее территориальной целостности в обмен на отказ от ядерного оружия. - Ред.), стала серьезной политической ошибкой. Эту тему создания ядерного оружия на Украине Путин активно использовал в своей аргументации, почему Украина несет угрозу.

Но если гипотетически представить, что у Украины осталось ядерное оружие со времен Союза или было бы создано свое, то понятно, что такого конфликта не было бы, он не перерос бы масштаба стычек Индии и Пакистана, которые не выходят за рамки пограничных столкновений.

- Как Россия будет реагировать на дальнейшее расширение инфраструктуры НАТО на восток, которым грозятся в альянсе? Можем ли мы увидеть ответное продвижение российской военной инфраструктуры на запад, скажем, в те же ДНР и ЛНР?

- Что касается продвижения в ЛДНР и до определенных пределов в Белоруссию, мы это видим и сейчас по этому конфликту. Очевидно, что после его окончания линия соприкосновения России с Украиной или с ее частью, а также линия соприкосновения России с НАТО будет насыщена вооружениями, будет находиться в состоянии повышенной боеготовности.

Здесь ожидать прорыва и деэскалации не стоит. Но ждать разговора на каком-то этапе после начала конфликта о минимизации ущерба и о минимальных мерах доверия, может быть, и возможно.

lenta.ru