Вынужденное закрытие театров спровоцировало цифровой театральный бум
Государственный академический русский театр для детей и юношества имени Наталии Сац для алматинцев имеет особое значение. Именно с него начинается знакомство маленьких горожан с театральным искусством. Любовь к театру дети проносят через годы. И если, став взрослыми, в театр уже не заходят, то все равно следят за театральными новостями с особым интересом.
В последние несколько месяцев новостей из театра много, и они радуют поклонников. Первая и самая важная дата ‒ в ноябре. 7 ноября 2020 года театру исполнилось 75 лет.
А еще в этом году исполняется сорок лет зданию, в котором театр располагается более двадцати лет. В общем, поводов для визита в любимый с детства театр было предостаточно. Мы пришли поздравить сотрудников театра с этими событиями, а они организовали нам экскурсию по зданию. Экскурсоводом выступила главный администратор театра Раиса Иосифовна ЛЕШЕВА: она ж старожил, пришла работать в это здание раньше, чем здесь появился театр.
‒ Здание было построено в 1981 году. Когда я сюда пришла, на стене была табличка «Дворец культуры и техники Алма-Атинского хлопчатобумажного комбината». Здесь в основном была кружковая работа для жителей района. Располагались ансамбль народного танца, оркестр народных инструментов, курсы кройки и шитья, курсы вязания крючком, спицами, изостудия, школа бального танца, школа игры на фортепиано, гитаре и многое другое. И ДК на этом базировался. Второе ‒ мы проводили все мероприятия АХБК. И третье – тут проходили многие городские мероприятия, ‒ рассказывает Раиса Иосифовна.
Алма-Атинский хлопчатобумажный комбинат (АХБК) появился в конце 50-х годов ХХ века и был одним из крупнейших предприятий легкой промышленности не только города и республики, но и всего Советского Союза.
Здесь выпускали 74 миллиона метров ткани в год. Комбинат был оснащен современнейшим для того времени оборудованием. И работали в нём почти 10 000 сотрудников.
Это была огромная армия специалистов! Далеко не все из них были алмаатинцами. Многие приезжали в Алма-Ату со всей страны. Их всех надо было где-то селить, как-то организовывать их досуг. С квартирами вопрос решили самым кардинальным способом – возвели новые жилые микрорайоны. А для организации досуга было решено строить собственный Дворец культуры. Строили долго, почти 10 лет, но все-таки построили.
Дворец был очень популярен у жителей микрорайонов – сюда ходили заниматься в кружках и на разные мероприятия. А потом случился развал Союза, АХБК тоже развалился, вместе с ним пришел в упадок и Дворец культуры…
‒ В 2000 году по поручению президента Казахстан Нурсултана НАЗАРБАЕВА и на основании решения акима города Алматы здание передали в пользование Русскому театру для детей и юношества имени Наталии Сац. А вообще торжественное открытие алматинского Театра юного зрителя состоялось в ноябре 1945 года, тогда он размещался в здании бывшего кинотеатра «Алатау», ‒ рассказывает Раиса Иосифовна. Впоследствии театр переехал в другое здание – на проспект Абылай хана. И уже в феврале 1985 года Театр для детей и юношества был разделен на два самостоятельных учреждения: казахский государственный академический театр для детей и юношества им. Габита Мусрепова и государственный академический русский театр для детей и юношества им. Наталии Сац. А поскольку оба театра размещались в одном и том же здании, спектакли ставились через день, что было неудобно и актерам, и зрителям.
И театр им. Сац переехал в здание Дворца культуры. Это действительно дворец. Здание выглядит роскошным и величавым даже сейчас, сорок лет спустя. А тогда, в 1980-е, оно вообще поражало воображение горожан своими формами и размерами. И отделкой внутренних помещений – сплошь мрамор. Это яркий представитель стиля «модернизм» – брутальное пятиэтажное сооружение с крытой галереей.
Когда-то существовал единый архитектурный ансамбль: здание и фонтан рядом. Фронтальная часть галереи украшена горельефом работы Владимира ХЛЕБНИКОВА и Юрия ФУНКОРИНЕО.
‒ Мозаика на входе и чаша фонтана вначале были оформлены одинаково, в едином стиле. Потом фонтаны отдали городу, и во время реконструкции 2014 года композиция была переделана, мозаику с чаши фонтана убрали. Возможно, таковы были технические требования. А вот внутри здания наши знаменитые горельефы сохранились. Это мозаика из натурального камня. И все тематически связано с женщинами. Это не случайно – на АХБК работало много женщин, ‒ поясняет Раиса Иосифовна.
В холле по всему периметру висят массивные люстры из чешского стекла. Их изготавливали для Дворца культуры по специальному заказу. С ними, конечно, много хлопот ‒ на одну люстру приходится 101 лампочка. Чтобы вымыть весь этот хрусталь, нужен как минимум месяц. Но люстры придают театру особую торжественность, величавость…
Пол здесь мраморный, стены выложены мангыстауским ракушечником, а лестницы на второй этаж (тоже мраморные) снабжены каменными перилами, выполненными в форме необычного геометрического узора.
В центре фойе – массивная колонна. Она не только поддерживает плиту зрительного зала, но и создает оригинальные образные характеристики помещения, символизируя древо жизни. Рядом две картины – подарки от Елбасы Нурсултана Назарбаева и Президента Казахстана КасымЖомарта Токаева к 75-летнему юбилею театра.
По случаю одного из главных православных праздников – Рождества Христова митрополит Астанайский и Казахстанский Александр передал в дар театру образ иконы Рождества Христова.
Главная ценность театра – это сцена. Из зала она выглядит огромной: зеркало сцены – 9 на 16 метров. «Зеркалом» в театре называется то, что мы видим, заняв свои места в зале: портал, который открывает взгляду зрителя происходящее на сцене. Но когда сам стоишь на этой сцене, понимаешь, что на самом деле она еще больше.
– У сцены есть карман, он представляет собой двухуровневое помещение. В нем хранятся мягкие и жесткие декорации различных спектаклей. Это позволяет не загромождать сцену и ускорить процесс выноса декораций во время смены мизансцены спектакля, - рассказывает наш экскурсовод.
В «кармане» можно увидеть самые удивительные вещи: огромные балалайки, волшебные кареты, теремок, вазоны с цветами, лестница из замка…
В нужный момент эти декорации ставят на специальные движущиеся площадки и на них вывозят на сцену.
– Эту сцену в театре называют исторической, потому что есть и другая – камерная. И если на камерной ставят экспериментальные спектакли, то на исторической «работают» как с классическими пьесами, так и с современным материалом. Вот сейчас идут репетиции спектакля «Кентервильское привидение», – отмечает Раиса Иосифовна.
Прямо с исторической сцены мы проходим на другую – камерную. Когда-то, еще при Дворце культуры, здесь было помещение для VIP-персон. Оно выглядит действительно камерным – уютное пространство с отдельным входом из холла, удобное и для артистов, и для зрителей.
– В этом помещении были кухня, гардероб, комната отдыха. В 2007 году мы все это убрали и сделали единое пространство. Получились сцена и зал на 52 места. Отсюда выход есть на историческую сцену, к гримеркам и гримерному цеху, – Раиса Иосифовна показывает нам выход к обновленному гримерному цеху, в котором до недавнего времени стояли обычные столы с подсветкой.
Сейчас же совсем другое дело… В закулисье есть удивительные места. Даже жаль, что они надежно спрятаны от глаз зрителей. Тут понимаешь, что театр – это большое производство, и спектакль – результат длинного технологического процесса.
Бутафорский цех – здесь расписывают декорации и изготавливают бутафорию по эскизам художника-постановщика. Это, пожалуй, одно из самых волшебных мест театра. Вазы, фрукты, маски, посуда – здесь могут сделать любой предмет, который нужен для спектакля. Порой из самых необычных материалов. Работа тщательная и долгая. Вот такая маска из папье-маше делается 10-12 дней…
Пошивочный цех. Здесь по эскизам художника создаются костюмы для артистов. Чаще всего именно на этот цех выпадает самая большая нагрузка: чем больше в спектакле персонажей – тем больше требуется костюмов. И сшить их – непростая задача. Ведь сегодня необходимо пошить скромное платьице, а завтра – роскошный наряд королевы. Потому любая из сотрудниц пошивочного цеха – мастерица и рукодельница. Она должна много знать и уметь.
– Все костюмы мы шьем, полностью соблюдая технологию пошива: подкладка, фурнитура. Все сделано по законам портновского искусства. И по-другому здесь никак не получится. Ведь артисту в этом костюме должно быть комфортно петь, танцевать, дышать. Самые сложные театральные костюмы – другой эпохи, исторические. А современный костюм проще, – делится секретами мастерства технолог по изготовлению театральных костюмов Галия Курмангалиева. Она работает в театральной сфере 48 лет, 23 из них проработала в Театре им. М. Ауэзова, работала также в Национальном театре оперы и балета им. К. Байсеитовой, «Астана Опера» и «Астана Балет».
Из пошивочного цеха перебираемся в костюмерную. Здесь легко можно потеряться в самом прямом смысле слова. Каждый свободный сантиметр помещения занимают роскошные платья, кафтаны, бархатные камзолы, расшитые золотом; необычные головные уборы, украшенные пышными белыми перьями; инкрустированные камнями и бисером пояса…
– Художник придумывает костюмы, рисует эскизы. Закупаются ткани, и пошивочный цех отшивает костюмы. Потом костюмеры принимают эти костюмы, гладят-утюжат, готовят к спектаклю. Во время спектакля всегда присутствуют в театре – мало ли что случится. Костюмы служат по-разному – по 5-10 лет, и даже больше. Это добротные нормальные вещи. На каждого артиста шьется индивидуальный костюм к спектаклю – будь то восточный женский костюм, наряд сказочного героя или платье для бала. Потом они поступают к нам, а мы следим за их сохранностью, – рассказывает руководитель службы по изготовлению и хранению костюмов и обуви Инна ПОРОТИКОВА и показывает нам наряды невероятной красоты, многие из которых хочется немедленно заполучить себе в гардероб.
В столярный цех ведет полуподвальное помещение через небольшой коридорчик. Над нами низко нависает необычный потолок - мы под сценой, в оркестровой яме.
– Байка это или нет, но ходили слухи, что изначально по плану хотели сделать здесь театр оперетты. В пользу этой версии – оркестровая яма. В других дворцах культуры оркестровых ям нет, только у нас. Она нам вроде не нужна. Но мы нашли ей применение, оркестровая яма работает в спектаклях: «Пушкин Live", «Остров сокровищ». Она открывается-закрывается, находится в рабочем состоянии, – поясняет Раиса Иосифовна.
В столярном цехе – «столярке», как называют его в театре, кипит работа. Основная задача цеха – работа с деревом. А дерево в театре используется вовсю. Изготовление мебели, деревянных конструкций, ставок – все это и не только умело делают здесь, в столярном цехе.
Уже возвращаясь из подвального закулисья в холл, увидели помещение, где расположена конструкция поворотного круга. Сценический круг предназначен для перемещения по окружности декораций и исполнителей по сцене. Благодаря ему можно производить быструю смену объемных декораций, строить динамические мизансцены, осуществлять всевозможные панорамы. Я, как зритель, много раз наблюдала за действием поворотного круга сверху на сцене. Но под сценой эту махину я увидела первый раз… Впечатляет!
В холле второго этажа встретились с ведущим артистом театра Александром КРАСНИКОВЫМ. 19 декабря 2020 года он был награжден медалью «Шапағат» за активную и плодотворную благотворительную деятельность и милосердие. В ответ на поздравления он улыбнулся: – Даже не знаю, за что наградили. Я делал то, что хотел делать, помимо театра. Хотя вся моя деятельность, конечно, связана с театром.
- В карантин, когда мы остались дома без зрителей (а как артисту жить без зрителей?), мы сразу поняли – если ничего не делать, то начнется уныние. А кому, как не нам, артистам, с этим унынием бороться? И мы решили переходить в онлайн. Записали песню для зрителей. Очень наивно – каждый дома записывал на свой телефон, а потом уже монтировали. Но зрителям понравилось. И мы перешли к активным действиям. Поняли, если мы не можем выйти к зрителям привычным образом, очно, то будем выходить к ним, используя современные технологии. И стали выходить онлайн. Я стихи сочинял, наши артисты записывали – ко Дню Победы, ко Дню защиты детей, к каждой дате, к каждому празднику что-то готовили. Потом стали записывать сказки для детей, для подростков – подкасты с классикой и произведениями современных авторов. И это получило хороший отклик, – поделился Александр.
Вскоре актеры сняли документальный фильм о театре, запустили проект «Книжный свет», прививающий детям любовь к чтению. Ко Дню медицинского работника театр запустил международный онлайнмарафон «Браво, доктор!». Цель челленджа – выразить свою благодарность медработникам, которые во время пандемии боролись за человеческие жизни. Стартовав из Театра им. Н. Сац, марафон продолжился известными людьми Казахстана, ближнего и дальнего зарубежья – музыкантами, певцами, блогерами, режиссерами.
– Осенью прошлого года мы запустили социальный проект «Sats Social Day», – вступил в разговор Чингис ТЕМЕРХАНОВ, руководитель службы маркетинга театра. – Проект направлен на то, чтобы сделать театр, театральное искусство доступным для всех, в том числе и для уязвимых слоев населения. В первую очередь это дети-инвалиды и воспитанники детских домов. Частые гости в нашем театре – дети из детского дома «Солнышко». Мы ежемесячно проводим благотворительные спектакли. С учетом карантинных санитарных норм 150 человек одновременно могут посмотреть представление. Премьеры, новогоднее представление, детские спектакли – все это первыми увидели как раз такие маленькие зрители. Для детей каждый визит в театр – праздник: тут особая театральная аура. Поход в храм искусства вызывает у них душевный подъем, радость. И мы бы хотели, чтобы кто-то из этих детей стал актером или работником в театральной сфере. Мы за то, чтобы у этих детей была возможность увидеть прекрасные постановки, чтобы они стали следующим театральным поколением.
В театре действует студия для детей. Занятия – совершенно бесплатные – проводят актеры театра. В планах – проведение фестиваля детского театрального творчества. – Мы бы очень хотели, чтобы наши актеры при детских домах проводили занятия, ставили бы спектакли. И чтобы эти студии тоже принимали участие в будущих наших фестивалях.
Пока здесь нет возможности организовать такие студии в детских домах: актеры заняты, играют одновременно в 5-6 спектаклях, и у них нет возможности выезжать в детские дома.
- Но мы хотим как-то это организовать, есть в планах, – делится Чингис.
Сотрудники театра признаются – никогда они не были такими занятыми, как в карантин. Рабочий чат оживал в 8 утра и затихал в 2 ночи. Обсуждали проекты, планы… Специалисты театральных цехов своими золотыми руками шили многоразовые маски. Более 20 000 сшили! А артисты их развозили тем, кто в них нуждался больше всего – медикам, военным, сотрудникам Национальной гвардии и полиции, которые несли круглосуточную охрану на блокпостах Алматы.
– Наш театр в это время вышел на качественно новый уровень своего существования. Мы зрителей не только не растеряли в это время, а наоборот: у нас появились новые зрители, и сейчас, когда мы можем выходить на сцену, эти зрители к нам пошли, – продолжает рассказывать Александр Красников.
И действительно: интерес к театру вырос, билетов на ближайшие спектакли нет, все проданы. Вынужденное закрытие театров спровоцировало цифровой театральный бум, это факт. Всё происходившее и происходящее на театральных подмостках онлайн, по сути – новая театральная глобализация. В этом артисты видят и плюсы, и минусы: за время онлайн общения многие зрители настолько привыкли смотреть по спектаклю в неделю, что вряд ли захотят с этой привычкой расставаться.
В то же время они настолько соскучились по живому театральному действу и общению в зрительном зале, что хлынули в театр нескончаемым потоком. И алматинский ТЮЗ, как его любовно называют старожилы, готов принимать маленьких зрителей. Готов делиться своими постановками, актерским азартом, результатами мастерской работы всех специалистов.
Асыл АЯЗБАЕВ, Алматы
