11 апреля 2012, 00:04 7437

Сергей КУРАТОВ: У нас не рыночная экономика, а рыночный экстремизм

Почему урочищу Кок-Жайляу грозит экологическая катастрофа? Можно ли избежать вырубки деревьев при строительстве дорог и развязок? Какая зелень интересует казахстанских чиновников? На эти и другие вопросы на “прямой линии” с нашими читателями отвечает руководитель общества “Зеленое спасение” Сергей КУРАТОВ (на снимке).

Svetlana* (вопрос с сайта time.kz):
Что такое Кок-Жайляу и почему все говорят, что ему “грозит экологическая беда”?
- Кок-Жайляу - небольшое горное плато, которое расположено между Малым и Большим Алматинскими ущельями. Его длина - около 4 км, площадь - около 1 тыс. гектаров. Плато это очень красивое, там много деревьев, цветов - уникальное биологическое разнообразие, собственный микроклимат. Это место в целом сохранилось почти в первозданном виде и для многих поколений алматинцев стало любимым местом отдыха.
В последнее время представители алматинского управления туризма стали говорить о планах по строительству на Кок-Жайляу горнолыжного курорта. Есть много причин, по которым этого делать нельзя. Но самая главная, которая предвосхищает все следующие причины, - плато является частью Иле-Алатауского национального парка, а закон запрещает строить курорты на такой охраняемой государством территории!
Вообще главная беда нашей экологии - это тотальное игнорирование законодательства. Хотя официальная линия нашего правительства - сохранение природы. Казахстан ратифицировал целый ряд международных конвенций, взяв на себя определенные обязательства. Например, мы подписали Конвенцию о биологическом разнообразии - но при строительстве курорта на Кок-Жайляу биоразнообразие на этой территории будет уничтожено первым. Также правительство подписало Конвенцию об охране всемирного наследия и обязалось сохранять уникальные территории страны, которые представляют ценность. Так вот Иле-Алатауский парк внесен от Казахстана в предварительный список этой конвенции!
Получается, отдельные чиновники создадут негативный международный имидж Казахстану, предлагая такие проекты, как строительство горнолыжного курорта.
Нас часто спрашивают сочувствующие граждане: “Как вы считаете, велик ли шанс, что Кок-Жайляу сохранится?” Если перевести этот вопрос на юридический язык, то он будет звучать так: “А вы верите, что в Казахстане чиновники будут соблюдать закон?”
Кстати, в 1997 году в Иле-Алатау приезжали эксперты национальных парков США. Оценив потенциал, они сказали: парк имеет все ресурсы и шансы стать местом национального и мирового значения. Но только его не надо трогать! Потому что здесь в девственном состоянии остались многие ущелья и хребты, которых уже нет ни в Европе, ни в Америке. И это - наше преимущество, с помощью которого мы можем привлекать туристов. А горнолыжных курортов и так полно по всему миру.
Безоглядное, непродуманное ориентирование на рыночную экономику заставило многих жить и думать зашоренно, видеть в глазах только одну зелень - доллары. Ситуация с охраной природы, мне кажется, демонстрирует, что у нас не рыночная экономика, а какой-то рыночный экстремизм.

Айдос, Алматы:
С конца зимы в Алматы нещадно рубят многолетние, крепкие деревья на улице Саина и проспекте Аль-Фараби - там будут строить развязки. Почему чиновники дают на это добро? Ведь воздух Алматы просто катастрофически загрязнен.
- В Казахстане за годы независимости, к сожалению, не выработана единая экологическая политика. Это касается развития городов, транспорта и сохранения биоразнообразия. Нет и четкого плана развития Алматы, отсюда - его хаотичная застройка, ненормальное увеличение транспортных потоков, которые требуют постоянного строительства развязок. Идет захват и застройка плодородных земель, которые стоило бы охранять.
Я приведу пример. Численность населения Вены приблизительно равна Алматы, а площадь города - в два раза больше. При этом 45 процентов территории столицы Австрии занимают парки и зеленые насаждения, у нас, по самым оптимистичным подсчетам, - 20 процентов. И эта незначительная часть постоянно подвергается интенсивному натиску.
В РК наблюдается потрясающее отставание в развитии транспортной инфраструктуры, она у нас на уровне 60-70-х годов прошлого века. Те технологии, которые у нас сейчас применяются при строительстве развязок, использовались в Европе в период холодной войны. Возьмем, к примеру, Мадрид. В начале 2000-х город претендовал стать столицей Олимпийских игр. Для этого им надо было ликвидировать пробки. Были выделены деньги - 3,6 млрд. евро. На них в городе построили современные трассы протяженностью 99 км. Из них 56 км сделали под землей и в тоннелях! Это позволило увеличить площадь зеленых насаждений.

В Финляндии еще лет 40 назад приняли закон: чтобы возвести здание на месте, где есть деревья, строители должны либо пересадить их, либо максимально оградить от повреждений.
У нас же налицо грубейшее нарушение строительных и экологических норм. Прежде чем строить любую развязку, чиновники обязаны учесть общественное мнение, должны рассмотреть все альтернативы. И лишь после того, когда все придут к мнению, что без вырубки никак не обойтись, разрешать спилить дерево.
У нас вопрос с вырубкой деревьев вообще доходит до абсурда. Два года назад в маслихат Алматы от управления природных ресурсов поступило предложение разрешить вырубку краснокнижных деревьев - тоже что-то хотели строить. Тогда мы обратились в маслихат с требованием отклонить поправки, но там не посчитали нужным ответить нам. А тем временем депутаты дали “добро” на уничтожение деревьев. Тогда мы обратились в природоохранную прокуратуру, управление юстиции и Комитет лесного хозяйства. Все три эти ведомства выступили против, и поправки маслихата не прошли. Отсюда возникает вопрос: эти господа народные избранники понимали, что элементарно нарушают закон? Ведь за вырубку краснокнижных деревьев предусмотрена уголовная статья! А чиновники управления природных ресурсов не удосужились даже полистать Уголовный кодекс хотя бы по своей части.

Валентина Владимировна, Алматы
Уничтожая деревья в Алматы, представители акимата постоянно уверяют, что вместо одного срубленного дерева будут посажены два. А кто-нибудь вообще проверял: на самом ли деле сажают? И если да, то кто за ними ухаживает?
- Согласно существующим правилам, первые два года за саженцами ухаживает компания, которая произвела компенсационную посадку. А потом они должны передавать насаждения на баланс городских служб. Но постоянно поступают жалобы, что деревья посадили, а их никто не поливает. Вопрос этот практически не урегулирован. Считаю, фирмам такие деревья либо надо сразу передавать на баланс города, либо перечислять деньги специализированным службам для того, чтобы те сами сажали деревья. Причем там, где нужно, и главное, то, что нужно. А то многие любят сажать елочки. Так они растут медленно. И на месте срубленного дуба надо посадить десятки елок, чтобы они производили то же количество кислорода. Компенсационные посадки у нас зачастую носят формальный характер.

Наталья, Алматы:
Рядом с микрорайоном “Кокжиек”, что на границе с Алматы, находится огромный полигон, куда привозят мусор из города. Когда его там сжигают, дымовая завеса покрывает всю округу, на улице просто дышать нечем. Скажите, почему чиновники допускают такое? Почему у нас не утилизируют мусор более совершенным и безопасным способом?
- Потому что в стране не разработана единая политика по управлению отходами, которая существует во многих странах. Ее главный принцип - не производить отходы. В Европе магазины поощряют покупателей, которые приходят в магазин со своими многоразовыми сумками, - это избавляет от производства пакетов. В некоторых странах можно в парфюмерном магазине духи в упаковке купить за 30 долларов, без упаковки - за 20. Понятно, что потребитель зачастую купит то, что дешевле. В Швейцарии покупатели могут бесплатно сдавать любую пластиковую упаковку назад в магазин. Во-первых, потому что вывоз мусора там стоит очень дорого и человеку выгодно вернуть тару. Во-вторых, работает принцип: загрязнитель платит - тот, кто произвел упаковку, должен ее и утилизировать.
Еще в 80-х годах Дания запретила производство пластиковых бутылок - разрешили только стекло, которое химически неопасно для окружающей среды и легко перерабатывается. У нас ничего подобного нет. Нет заводов, которые бы перерабатывали мусор. А потому отходы попадают в реки, озера, остаются в почве или сжигаются. А сжигание - это технология XIX века.