Истина в половине

Егор КОНЧАЛОВСКИЙ часто говорит, что он наполовину казах. Судя по всему, казахская половина Егора живет и убеждает: с недавних пор представитель известнейшей творческой династии проводит в Казахстане большую часть своего времени. И не в отдыхе, а за трудами праведными. Недавно режиссер закончил на “Казахфильме” военную драму “Возвращение в А”, потом сразу взялся как продюсер за следующий проект - альманах “Сердце мое - Астана!”. А вообще он мечтает снять здесь большую историческую картину про кочевников.

- Начнем с “Астаны”, съемки которой уже начались. Почему в альманахе 10 короткометражек, а не 15, как в вашей “Москва, я люблю тебя!”?
- Во-первых, в Казах­стане не так много режиссеров. Это надо признать. Безусловно, среди них есть и очень хорошие авторы, но их мало. Во-вторых, у нас очень сжатые сроки производства фильма, потому что мы договорились о его запуске в конце прошлого года, а делаем к 20-летию независимости Казахстана. В-третьих, мы решили, что лучше сделать десять “девятиминуток”, то есть более подробно рассказать истории, чем создавать такой очень нарубленный фильм-винегрет из “пятиминуток”. Кроме того, Астана - пока не огромный город, а нам не хотелось, чтобы одна и та же натура кочевала из сюжета в сюжет.

- Есть такой анекдот про мастера-шапочника, который на вопрос заказчика “Сколько можно сделать из шкуры шапок?” отвечает, что можно и одну, и пять, и 10, и 20 тоже можно. Только это будут разные шапки.
- В чем вопрос?

- Не слишком ли круто для Астаны - целый киноальманах?
- Я вообще не думаю о том - слишком круто или не слишком. Потому что мне гораздо интереснее, что есть десять человек, у которых есть десять полноценных историй. Сделают эти люди хорошие фильмы - прекрасно. Не получится у кого-то - из альманаха уберем.
У нас нет цели сделать блокбастер, мы хотим снять добрый, человеческий фильм. Астана - молодой город. В Астане пока не хватает багажа человеческих историй. Там построены хорошие квартиры, хорошие дома, но они все, особенно внутри, одинаковые. Мы с трудом нашли разные по эстетике интерьеры. В этом смысле про Алматы делать альманах было бы легче - здесь история гораздо богаче.

- Вы же поначалу и хотели про Алматы снимать.
- Нет. Сначала мы снимем (и хотели снять) фильм об Астане, столице Казахстана. Фильм о городе Алматы мы будем делать так или иначе, просто не хватает рук, не хватает мозгов делать параллельно две ленты. Ну и к Дню независимости логичнее делать проект про Астану.

- Столичный альманах - прямой заказ акимата Астаны, что автоматически подразумевает просто небывалый разгул творческой либеральности, не так ли?
- Мы сами отфильтровали сценарии - их было более 50 - и предоставили акиму ТАСМАГАМБЕТОВУ 10 сюжетов. Надо отдать ему должное, он сказал: “Ребята, я вам доверяю, выберите сценарии, которые нравятся вам, и покажите мне”. И те сценарии, что мы выбрали, были утверждены. Причем без ремарок насчет того, какие сцены обязательно снимать на Байтереке, и так далее. Что касается заказа, то нас ведь никто не заставлял его выполнять - нам самим интересен этот проект, интересно посмотреть, как развивается молодое поколение казахстанских режиссеров. Кроме того, заказ - это не всегда плохо. Очень хорошие картины советского периода были сделаны благодаря госзаказу. В частности, “Сибириада” моего отца или “Освобождение”, например. Мы же не снимаем корпоративный фильм об Астане, где в каждом эпизоде тосты за город. Это будут человеческие истории. Про то, как мальчик пишет письмо Деду Морозу. Или человек приезжает издалека и вдруг находит своего брата, которого во время войны потерял.

- А вдруг ваш фильм окажется лучше, чем город?
- Ну я очень хотел бы, чтобы фильм оказался лучше, чем город, а не хуже. Кстати, очень легко снять фильм лучше, чем город Москва, потому что в Москве очень много негатива. А в Астане его нет - казахстанская столица только строится и еще не накопила в себе много отрицательной энергии.
Я очень хочу, чтобы “Астана” понравилась местной аудитории. Это важно еще и потому, что я планирую снять в Казахстане историческую картину.

- Альманах снимается для пиара Астаны - сейчас у нас много чего делается ради этой высокой цели - а я слышал мнение, что для пущей рекламы можно было бы попросить Майкла БЭЯ разрушить город до основания в “Трансформерах-5”. Тогда бы все точно узнали про нашу гордую столицу.
- Чтобы пиариться в деструктивном ключе, нужно иметь запас мифологической прочности. Возможно, кто-то бы и мог предложить некую форму разрушения Астаны с целью ее пропаганды, но я не думаю, что это будут представители акимата.

- Возвращаясь к теме исторического кино. Снять его мечтают все режиссеры, которых я знаю. И несложно догадаться почему: четверть бюджета можно в виде гонорара забрать, а еще половину - своровать, если получится. А вами что движет?
- Все вместе (кроме воровства, разумеется). И желание заработать тоже, хотя мне грех жаловаться на заработки. А главное, большое историческое кино - это испытание на прочность. Это экзамен на профессионализм. Есть такое понятие: неспособность справиться с бюджетом. Все думают, что если получат большие деньги, то снимут суперкино, но очень часто режиссеры просто оказываются раздавленными бюджетом. Миллионы есть, а что с ними делать - не знают. И я хочу доказать, что смогу справиться с бюджетом, сняв хорошее историческое кино. Не знаю, будет оно про Томирис или про саков, а может, про Тамерлана. В мире ведь не знают о кочевниках так, как знают о гладиаторах, к примеру. А ведь номадическая культура во многом опережала оседлую в свое время…

- То же самое говорили во время запуска “Кочевника”.
- “Кочевнику” трудно было стать очень успешным фильмом по определению, потому что у него три автора, один из которых, Пассер, снял  не очень удачный фильм “Сталин”, похожий больше на программу “Куклы”, чем на кино.

- Ну так продюсеры решили.
- Проблема казахстанского кино как раз в том, что здесь не хватает продюсеров. Я вот только сейчас начинаю въезжать в суть работы продюсера. Такого, который знает роль телевидения, разбирается, какие где интересы и какое где кино. Казахстанские продюсеры просто не очень мобильные. Вот идет кинорынок в Петербурге, Москве или Лос-Анджелесе, а наших, казах­станцев, там нет. Глупо потом удивляться, почему наше казахское кино не покупают в Белоруссии. Да потому что никто не понимает, как снять кино, которое, оставшись казахским, будет интересно на других рынках, а потом - как это кино продать?! И куда двигаться - то ли в сторону Юго-Восточной Азии, то ли в сторону Европы, через Россию. Пока от этой инертности не избавимся, ничего путного не выйдет.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, Алматы, тел. 259-71-96, e-mail: tulegen@time.kz, фото Владимира ЗАИКИНА