Анау-Мынау о Текущем Моменте
Ерлан КАРИН, политологПлотина недоверия
9 декабря прошлого года во время пожара складских помещений в Астане погибли 14 человек. На следующий день, просматривая газеты, лишь в двух из десяти я прочел материалы о случившейся трагедии.
Главные официальные газеты только в колонке новостей, третьим по счету, поместили сообщение о том, что президент страны выразил соболезнование семьям и близким погибших и поручил правоохранительным органам провести тщательное расследование чрезвычайного происшествия и привлечь виновных в случившемся к самой строгой ответственности. Но в результате чего и как погибли, и сколько человек погибло - об этом ни слова. Как будто глава государства выразил соболезнование жертвам трагедии, случившейся в другой стране. Но спустя месяц, когда произошло землетрясение в Гаити, соболезнование Нурсултана Назарбаева президенту Республики Гаити было опубликовано на первой полосе во всех официальных газетах.
Речь на самом деле не о том, что надо говорить и писать о взрывах, убийствах, пожарах и авариях. Хотя страна должна быть едина не только в радостях и победах, но и в бедах и трагедиях. Существующий подход в официальной информационной политике - говорить в основном только о позитивных аспектах сегодняшней жизни - увеличивает дистанцию между власть имущими и простыми гражданами. Отсюда и постоянно возникающее ощущение того, что власть и общество живут как бы в разных измерениях. Между тем поощрение только позитивной статистики и радостных вестей лишает систему управления способности своевременно распознавать и выявлять возникающие проблемы и соответственно на них реагировать. Это одна из причин участившихся в последние годы масштабных чрезвычайных происшествий. Хронология одна и та же во всех ЧП: проблемы существовали давно, но на них никто не реагировал.
К трагедии в ауле Кызыл-Агаш вновь бы отнеслись как к сезонному происшествию или ЧП районного масштаба, если бы не последовала немедленная и жесткая реакция президента. Увы, но у нас многое продолжает делаться с оглядкой на него: пока президент не скажет и не укажет, никто лишний раз не пошевелится, даже в чрезвычайных ситуациях. Зачастую любая проблема становится проблемой лишь только после того, как об этом вслух скажет глава государства. До этого момента ее либо нет, либо все делают вид, что не замечают. Тем более признать ЧП как трагедию вряд ли кто-то решится самостоятельно. В 2006 году в Южно-Казахстанской области 133 ребенка были заражены ВИЧ-инфекцией, 9 детей умерли, однако сложившуюся ситуацию долго отказывались признать катастрофической, пока она не была рассмотрена на Совете безопасности. Но никто так и не извлек никаких уроков. Когда в Туркестане была зафиксирована вспышка конго-крымской геморрагической лихорадки, а в Алматы больные лейкемией дети были заражены гепатитом С при переливании крови, - наличие ЧП снова всеми всячески отрицалось. Естественно, у простых людей возникают вопросы - сколько человек должно погибнуть, чтобы какое-либо происшествие признали чрезвычайным? Что еще такого должно случиться, чтобы сложившуюся ситуацию оценили как катастрофическую?
Единственное, что успокаивает, это то, что многие простые казахстанцы действительно не остались в стороне от трагедии. Одни отдавали свою пенсию, кто-то - стипендию, другие собирали теплую одежду. Для этого тысячам и, я уверен, миллионам других казахстанцев не нужны никакое постановление и никакой указ. И это радует.
Тамара КАЛЕЕВА, президент Международного фонда защиты свободы слова “Әдiл сөз”Не только о Жовтисе
Министр иностранных дел России Сергей Лавров на американскую критику российской демократии неизменно отвечает: на себя лучше посмотрите! Казахстанская дипломатия деликатнее. Наши просто игнорируют грубые заграничные наскоки и продолжают как ни в чем не бывало рапортовать о сокрушительных победах.
Вот и в последнем отчете госдепа о соблюдении прав человека про Казахстан - ни одного доброго слова. Даже про уголовно-исполнительную систему, гуманизацию которой еще совсем недавно хвалили, сказано так, что и на свободе содрогаешься: “пытки осужденных и другие злоупотребления в местах заключения”, “нечеловеческие условия в тюрьмах”. Ну, не знаю, не знаю…
Недавно я вернулась из Усть-Каменогорска. В тамошней колонии-поселении, где сидит Евгений Жовтис, никаких жалоб на пытки и условия содержания нет. Но дамы из Хельсинкского комитета США, посетившие знаменитого правозащитника накануне, были в шоке и никаких достоинств этого заведения не заметили.
А ведь тамошние поселенцы могут свободно ходить по лагерю. Правда, особо не погуляешь: за стенами бараков всю зиму было минус 40 - 50, сейчас потоп, ну так погоду не закажешь. Можно при желании выходить в город. Правда, Жовтис лишен этого права за то, что отказался стать инженером по технике безопасности. Ну никогда не учился он на такого инженера, как же не наказать за это? Лауреат всяческих международных премий числится сейчас кладовщиком. Правда, склад закрыт, ну так и на воле с работой дефицит. Зато с утра до вечера один сплошной отдых, хочешь - ходи, хочешь - сиди на стуле (к постели днем прикасаться нельзя). А если кому невмоготу месяцами слоняться в тесном бараке, пялиться в телевизор и гонять нарды, так на людей вообще не угодишь. Так что напрасно американки считают, что “у него намного больше ограничений, чем у других заключенных, в особенности что касается условий труда”.
Жовтис на досуге помогает соседям писать иски, жалобы и тьму других бумаг, имеющих для всех колонистов жизненно важное значение. Был бы компьютер, загнал бы в него образцы этих документов. Но владеть и пользоваться компьютером нельзя. Видимо, в списках запрещенных здесь предметов он значится как средство связи с подельниками по ОПГ или диверсионный аппарат, или инструмент террористической деятельности. Слава гуманизации - авторучки и бумага не запрещены. Поэтому Евгений Александрович, как и на воле, веселится, пытаясь постичь судейскую логику. Он подал в суд ходатайство об обращении в Конституционный совет. Именитый юрист считает, что если принудительный труд запрещен Конституцией, то нельзя его сохранять и в колониях. Судья вынес решение… спорю на что угодно, никто не догадается, какое! Он перенаправил дело для рассмотрения в Алматы, где, по его разумению, живет автор ходатайства. При том что в деле есть официальная бумага, сообщающая, что гр. Жовтис проживает в настоящее время в Усть-Каменогорске, именно там, где и находится колония-поселение.
Американки из Хельсинкской комиссии, наверное, не успели оценить достоинства неограниченного досуга Жовтиса, им отвели на свидание всего два часа. Зато они не постеснялись заглянуть в укромные уголки, и по их наводке американские сенаторы разразились на весь мир призывами к властям Казахстана улучшить условия содержания в колонии, “где несколько сотен заключенных вынуждены пользоваться двумя туалетами, а перенаселение существенным образом влияет на их ночной отдых”.
Интересно, а что бы они сказали, побывав в других, не столь образцовых колониях?
Сергей УТКИН, правозащитникА получилось как всегда...
Что ни новость для автомобилистов в последнее время, то очередная чиновничья глупость: сначала ввели сумасшедшие таможенные пошлины, затем объявили, что “праворульки” снова разрешат ввозить, но без права эксплуатации, теперь огласили планы о нововведениях по техосмотру.
До запрета на ввоз “праворулек” и введения драконовских таможенных пошлин за $5000 можно было купить относительно хорошую машину 7-10-летней давности. 15-летние авто шли уже за $2000, а 20-летние машины люди начинали просто выбрасывать, поэтому кое-где даже появились небольшие автомобильные свалки - прямо как в развитых странах.
Теперь (после подорожания) основная часть населения будет ездить на 10-15-летних машинах, а за $2000 теперь продают 20-30-летние раритеты, которым давно место на свалке. Поскольку денег у людей больше не становится, средний возраст автомобилей в стране с каждым годом будет увеличиваться, а выхлопы и безопасность - ухудшаться. То есть результат от решений правительства - ровно противоположный.
Даже в суде уже было доказано, что тезис об опасности “праворулек” - это бред. Если бы “праворульки” были действительно опасны, их бы давно запретили в России... В 2007 году партия “Нур Отан” призвала правительство отказаться от запрета эксплуатации этих машин. К сожалению, запрет на ввоз “праворулек” тогда отменить не удалось - честь мундира оказалась выше здравого смысла. Казалось бы, теперь прошло более трех лет, подвернулся удобный случай - мы вступили в Таможенный союз, можно было бы исправить ситуацию. Решение нашли... Ввозить можно, ставить на учет и ездить - нельзя. Почему? Потому что опасно! А те несколько сот тысяч, которые ездят уже много лет и еще будут ездить столько же? Их владельцам, значит, доброе правительство разрешило себя гробить? В общем, сказка про белого бычка. Признавать ошибки - это не в наших традициях.
Техосмотр уже давно воспринимается как своеобразный дополнительный налог. Опросил ряд знакомых, которые владеют машинами уже много лет, так вот почти никто не знает, как правильно проходить техосмотр, зато все знают, сколько стоит, чтобы его не проходить. Правительство придумало, как решить проблему: с 2011 года техосмотр передадут от гаишников в Минтранском. А чтобы не было коррупции - решили, что проверку машин будут проводить частные фирмы в конкурентной среде, которые будут нести ответственность в течение года в случае неисправности автомашины.
Как юрист сразу докладываю:
1. Реальной конкуренции не будет, так как негласные ставки за разрешение будут столь высоки, что потянут их очень немногие. Причем снаружи все будет выглядеть идеально: Минтранском будет бороться за качественное обслуживание и уничтожит всех неугодных.
2. Цены за техосмотр значительно возрастут, потому что помимо чиновников нужно будет кормить еще и частные фирмы, да и за “ответственность” теперь нужно будет заплатить.
3. Фактически, естественно, никакой ответственности не будет. Потому что после техосмотра владелец может поменять в машине любую деталь, не будет же вся машина пломбироваться. А если даже и не менять - не может же фирма нести ответственность за качество деталей, которые непонятно где приобретались и непонятно кто ставил. Ответственность сервисной станции возможна только в том случае, если машина с самого начала обслуживается только в этой станции по строго установленным регламентам. Обслуживается, а не осматривается. Не может же обслуживать один, а отвечать - другой.
...В 2004 году в Грузии отменили техосмотр в том виде, который существует у нас. Да и гаишники перестали брать взятки. Но для этого грузинам пришлось устроить “цветочную” революцию...
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
