Анау-Мынау о Текущем Моменте
Сергей ТУНИК, замредактора еженедельника “Мегаполис”По самые помидоры
Наша задача, сказал президент республики в своем ежегодном Послании народу Казахстана на прошлой неделе, “к 2014 году в два раза повысить производительность в агропромышленном комплексе. Решить
ее в состоянии только индустриальная диверсификация: новое оборудование, новые технологии, новые подходы. Нам надо набирать опыт, который в мире уже есть. Не надо изобретать велосипед”.
Пусть я и начинающий суслик, но, согласно принятым в отечестве правилам, уже мню себя знатным агрономом и умею отличать зерна от плевел, а также агнцев от козлищ. А чтобы понять, чем пресловутый велосипед отличается от барана, тут даже ветеринаром или министром быть необязательно: два рога от педалей всегда отличу - сытый я или трезвый. В общем, главному фермеру страны г-ну Куришбаеву посыл задан недетски сказочный: обеспечить то, “чего на свете вообче не может быть”.
А он сам виноват. Зачем вырастил в ушедшем году такой урожай хлеба, который девать некуда? И сколько еще сгнило в полях под снегом и дождем - ни одна Мешимбаева не скажет даже под пыткой. А вообразите, что и особи крупного и мелкого рогатого скота размножались бы в ушедшем году, как кролики - на уровне урожая яровых и озимых? Куда столько бешбармака и шашлыка с мантами девать? Я уже не говорю о фруктах, овощах, молочных продуктах и прочих закусках, которые мы пока импортируем в запредельных размерах на фоне многолетней поддержки отечественного сельхозпроизводителя.
В январе был на Всемирной сельхозвыставке в Берлине - “Зеленая неделя-2010”. Юбилейная - в 75-й раз проходит! Даже соседи - узбеки и киргизы (что ни говори, а могущественные сельхоздержавы) - были представлены там своими стендами. Казахстан был представлен… скромной командой аналитиков. За каким урожаем они приехали на эту главную продовольственную тусовку мира - ни хрена не понять (хрен - это такой корнеплод, который добавляет вкусности еде).
Отсюда вопросы: если не хватило денег на поездку - то куда они делись?
Если не было чего выставлять - то куда делось то, что можно было представить восторженному глазу и урчащему желудку посетителей?
Узбеки предложили дыни-мыни, виноград-миноград, орешки-марешки… Киргизы - всякие сладости, которые благодарные немцы смели со стенда через 10 минут вместе с кисешками-тарелками и прочими подносами. Лично видел эту команду “мародеров”. Может, наш министр именно этого шоу испугался? Хотя, по идее, этому радоваться надо...
Странно: не один год персонажи различного политического веса обсуждают вопрос о создании в стране специализированного госагробанка. Специализированный министр - пока ни бе, ни ме, ни держите меня семеро…
Уже больше года идут дискуссии о создании специализированного зернового холдинга, который бы решал не только проблемы, чего и в каких количествах выращивать, но и по каким ценам, кому и как продавать, - г-н Куришбаев якобы опять не может определиться. А как и за счет чего он станет выполнять поручение президента - удвоить через четыре года производительность во вверенной ему сфере?..
Уже месяц Казахстан состоит членом Таможенного союза. Если г-н Куришбаев не Гомер, то должен заметить, что ценники и в магазинах, и на базарах заметно “поправились”. А откуда у этих цен крылья растут? Да из того же места, г-н министр, что и раньше, потому что на отечественных прилавках не хватает отечественных продуктов. А каков поп - таков и приплод.
Если в нынешнем году помидоры станут дешевле против прошлогодних - сниму шляпу. Если нет - напомню Послание президента.
Приятного аппетита!
Айдос САРЫМ, руководитель Фонда Алтынбека СарсенбаеваБремя отложенных решений
Развернувшаяся в обществе дискуссия относительно проектов доктрины национального единства, предложенной Ассамблеей народа Казахстана, и концепции национальной политики, разработанной представителями национальной интеллигенции и казахских общественных организаций, выявила наличие ряда проблем, связанных с вопросами национальной идентичности и нациестроительства. Если отбросить все частности, то очевидно лишь одно: отложенные решения рано или поздно дают о себе знать с силой, значительно превышающей первоначальный “порог боли”.
Можно, конечно, долго спорить вокруг дефиниций, но нынешнее обострение “национального вопроса” - явление более чем закономерное и объективное. Мы слишком долго жили страхами и миражами прошлого, боялись говорить друг другу самоочевидные истины, оттягивали принятие решений на как можно более длительный срок, полагая (порой оправданно, а часто по инерции), что по прошествии времени многое либо забудется, либо рассосется само собой. Сегодня мы видим, что ничего не рассосалось и ничего, собственно, не забыто.
Если внимательно разобраться, то сегодняшние дискуссии имеют под собой не столько этнокультурные, сколько социально-экономические основания. Как утверждает мой коллега Ерлан Карин, если “в 2008 году произошло 290 акций протеста, то в 2009 году их было уже 380. Из них 290 акций имели социально-экономический характер, причем 75 процентов были несанкционированными”. Смею утверждать, что львиная доля их участников являлись казахами.
Почему так происходит? Дело не только в кризисе и ухудшении экономических показателей, которые выдвинули на первый план проблемы дольщиков, безработных и вообще всех “проклятьем заклейменных”. Кризис, безусловно, повлиял на многое, но, как это часто происходит, он стал детонатором копившегося годами недовольства и усталости. На мой взгляд, дело в том, что за прошедшие со времени обретения независимости годы произошли колоссальные тектонические сдвиги и изменения, которые грозят не оставить камня на камне от многих идеологических штампов “нулевых”. Общество стало другим, а порядки остались прежними. Выяснилось, что далеко не все решают экономика и “рост благосостояния”!
Легче всего, наверное, все происходящее списать на злонамеренные происки и козни то ли клятых врагов, то ли лютых оппонентов. Но факт остается фактом: то, что считалось незыблемым и вечным, начинает таять как снег в солнечный день. Тот же вопрос развития госязыка, который для некоторых кажется блажью “национально озабоченных”, это, по сути, поиск общего языка, позволяющего выработать общую шкалу ценностей и оценок того, что есть “добро” и “зло”. Как можно говорить относительно общности целей, если общество разделено на два непроницаемых, несоприкасающихся мира? Как быть, если все то, чем живут одни, в лучшем случае является предметом злословия и недоброй иронии других?
Есть ли выход из этой коллизии? Он существует всегда, особенно если стороны заинтересованы в положительном результате. Я лично нисколько не сомневаюсь в том, что существующие реалии и требования перемен могут быть совмещены. Состоявшийся недавно в Астане диалог между властью и национал-патриотами яркое тому подтверждение. В любом случае лучше до хрипоты спорить за “круглым столом”, вместе искать приемлемые решения, нежели пытаться доказать свою правоту силой принуждения. Понятно, что предложенная национал-патриотами концепция превышает нынешний “коридор возможностей” власти. Но это даже хорошо. Притязания общества должны быть шире возможностей политики. Это условие прогресса вообще. Поэтому создание комиссии на паритетной основе, чтобы синтезировать все предложения и разработать единый документ, можно считать прорывом. Небольшим, но прорывом. В любом случае, начало уже есть. Теперь нужно работать.
Сергей КОЗЛОВ, журналистАнатомический дар
Споры вокруг Кодекса о здоровье продолжаются с момента его принятия в октябре прошлого года. Многое в этом, казалось бы, благом и полезном документе не только вызывает недоуменные вопросы, но и порой ставит в тупик.
Одной из самых нелепых, по мнению правоведов и специалистов в области криминалистики, является статья, согласно которой “в качестве анатомического дара признаются также трупы лиц, неопознанные и невостребованные в течение сорока пяти дней со дня их обнаружения”. То есть из содержания норм кодекса вытекает, что судебно-медицинские организации в неограниченном количестве и без ожидания установления личности умерших, что может быть очень длительной процедурой, вправе передавать любым медицинским организациям неопознанные и невостребованные трупы.
В казахстанской прессе неоднократно уже появлялись материалы о том, как спустя даже несколько лет, не говоря уже о месяцах, люди находили своих родственников среди неопознанных трупов. Находили, в том числе и тех, кого упорно скрывала полиция, утверждая, будто пропавшие были бомжами и не имели при себе документов. Потом нередко обнаруживались и документы. В целом же по Казахстану число фактов зарегистрированных смертей лиц, личность которых не установлена, никем не анализируется.
Уехал человек в другой город и исчез. К сожалению, в нашей нынешней реальности такое представить себе отнюдь не сложно. И случилось непоправимое, что тоже, к несчастью, бывает. Труп не опознали, а родственникам в городе, откуда человек выехал, сообщили - среди опознанных не обнаружен. И все - концы в воду! Через полтора месяца искать уже бесполезно - куда ушел труп, превратившийся в “анатомический дар” (интересно - чей дар и кому подарен?), определить невозможно.
Можно, например, привести статистику только отдельных районов Астаны, из которой видно, сколько неопознанных трупов там обнаруживается регулярно.
Например, по информации отдела загс только одного Алматинского района столицы, в 2007 году здесь зарегистрирована смерть 39, в 2008-м - 51 человека, в 2009 году - 68 человек, личности которых так и не установили. Это лишь один район, статистика которого, подчеркнем, по данной теме не самая впечатляющая. Можно представить, хотя бы приблизительно, сколько неопознанных трупов обнаруживается регулярно по всей стране.
Повторяем: такой статистики нет, и анализа этой ситуации никто не осуществляет.
К чему же ведет упомянутая выше норма Кодекса о здоровье, признающая в качестве анатомического дара неопознанные в течение сорока пяти суток трупы? Известно и обыденно - прежде всего к коррупции в судебно-медицинских организациях.
К сокрытию фактов насильственных преступлений - и такие примеры уже неоднократно в прессе приводились.
К невозможности проведения различных экспертиз и эксгумации.
К злоупотреблению должностными полномочиями специалистов дознания и следствия.
К множеству других нежелательных последствий и, конечно же, к тому, что люди просто не могут отыскать своих пропавших без вести родственников.
Справедливости ради скажем, что против статьи 142 активно протестовали многие правоведы и юристы, однако их протест почему-то не был услышан разработчиками кодекса из Министерства здравоохранения.
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
