Александр ЦОЙ: Моё время всегда алма-атинское
- Саша, ты известен как музыкант и вдруг появляешься в ипостаси … киносценариста.- А ты знаешь, что я еще книгу написал? Она называется “Записные книжки, или Обрывки брошенного романа”. Я издал ее в 2005 году, а начал писать еще в Москве очень давно - в 1993-м. Это были мелкие заметки, воспоминания, мысли, афоризмы, смешные случаи. В общем, все, что меня волновало. Книга вышла и довольно хорошо продалась. Продюсеры фильма “Лавэ”, одним из сценаристов которого я впоследствии стал, вышли на Еркеша ШАКЕЕВА, моего хорошего друга и коллегу. Дело в том, что у них был сценарий, подготовленный продюсерской компанией MG Production, и они уже приступили к съемкам, когда поняли, что необходимо оживить диалоги. Они обратились к Еркешу, который дал им мою книгу и сказал: вот есть Цой, почитайте и посмотрите. На следующий день они со мною связались, мы встретились и заключили контракт.
- Будешь еще сценарии писать?
- Если ко мне обратятся, то можно и поработать. Я ведь специально не садился: вот сейчас, мол, напишу сценарий. У меня это вышло неожиданно. Я всегда считал, что люди сначала пишут сценарий, затем идут с ним к продюсерам. У меня получилось совсем по-другому. Так же получилось и с книгой. Я не хотел ее издавать большим тиражом. Выпустил 50 штук и подарил коллегам и друзьям - Венере НИГМАТУЛЛИНОЙ, Еркешу ШАКЕЕВУ, Ерлану КОКЕЕВУ, Мурату НУГМАНОВУ и другим. Затем отпечатал еще двадцать экземпляров, вновь раздал. В итоге эта, по сути, самиздатовская книга попала на стол руководителю одного из банков. После на меня вышли люди этого банка и сказали: мы поможем вам выпустить книгу. И совместно издали “Записные книжки” тиражом 2000 экземпляров.
- Неужели ты решил сменить гитару на перо?
- Нет, конечно. Недавно я собрал новый коллектив, он называется “Танго”, в нем молодые музыканты - все, кроме моего старого друга Шокана УРАЗАЕВА. Сейчас работаем над альбомом, его рабочее название “Алма-атинское время” - по одноименной заглавной песне. В свое время я выпустил песню “Наклонный город”, посвященную Алма-Ате, и мне снова захотелось написать что-то в подарок любимому городу.
- Песня “Наклонный город” была очень лиричной. Но теперь-то, превратившись из Алма-Аты в Алматы, наш мегаполис стал совсем другим...
- Да, город стал жестким, и песня, мне кажется, тоже более жесткая. Как и в “Наклонном городе”, из-за хронометража мне пришлось убрать пару куплетов. А еще этим летом мы с группой съездили в Боровое на байкерский фестиваль “Бурабайк-2009”, было около пяти тысяч зрителей. Байкеры приехали из России, Украины, Молдовы, Киргизии. Представляешь, люди ехали 5000 км, чтобы попасть на этот фестиваль! После него нас стали звать на другие байкерские фестивали - в Орск, Рубцовск, Маловату (Молдавия), Одессу, а мы не смогли выехать, потому что у троих ребят из группы не было загранпаспортов. В мае выступали с “Крематорием” на открытии байкерского фестиваля на Капчагае.
- Ты что, стал “байкерским” музыкантом?
- Просто мои хорошие друзья-байкеры пригласили, и нам там очень понравилось. Выступали в Астане, а также на концерте памяти Виктора ЦОЯ.
- Ты знал Виктора?
- Нет, близко не знал. Но однажды попал за кулисы на его выступлении в алматинском Дворце спорта, и мы, пацаны, пообщались с ним, перекинулись парой дежурных фраз. Уже потом в Москве, я жил там год, общался с Марианной, вдовой Виктора Цоя, в то время она занималась продюсированием группы “Объект насмешек”. Мы беседовали о певце Бекхане, про которого говорили, что в него вселилась душа Цоя. Знаешь, когда мы с Ерланом Кокеевым готовили концерт памяти Цоя, я понял, насколько огромен интерес к его творчеству. В “Одноклассниках” меня просто завалили просьбами вроде такой: “Я приехал в Алма-Ату на один день, проведи меня на концерт!” Хотя тогда, в 90-е годы, погибло немало достойных певцов (тот же Игорь ТАЛЬКОВ), но культа удостоился только Цой. Видимо, в нем было что-то особенное. Как в Брюсе ЛИ.
- Тебя не было видно и слышно несколько лет. Чем занимался?
- Было немало интересных проектов: я продюсировал группы, занимался организацией концертов, писал книгу. Сейчас я вижу, что интерес к нашей музыке не угас. Радует, что публика культурно выросла и хочет “живой” звук! Я иногда оглядываюсь назад - на времена, когда мы только начинали заниматься музыкой. Тогда в Алма-Ате было больше 200 команд. Сейчас, по-моему, осталось не больше трех. Я начал заниматься музыкой, когда некоторые участники моей нынешней группы еще не родились.
- Сколько же тебе лет?
- 40.
- С кем тебе довелось выступать на одной сцене?
- С “Мистером Твистером”, “Кроссроудс”, “Алисой”, СУКАЧЕВЫМ. Вот недавно - с “Крематорием”, “Парком Горького”, “Смысловыми галлюцинациями”.
- Какую музыку слушаешь?
- Я много чего слушаю. Очень люблю “Cure”, “Doors”, немецкую психоделическую группу “Can”, “Art of Noise”, “And One”. Мои друзья много слушали “Битлз”, тот же Шокан - битломан. У меня самого был период фанатизма по битлам. Помню, как стояли в очередях за пластинками - первая была болгарского производства “Love songs”, двойник, полгода за ней охотился! А потом переключился на русский рок и слушал исключительно его. Отсюда “Наутилус”, КИНЧЕВ, ШЕВЧУК, ГРЕБЕНЩИКОВ и Цой. Сейчас я для себя открываю, хоть и поздновато, “Зоопарк”. Поразительная группа, надо же, в то время писать такую музыку, такие тексты - “Старые раны”, “Мажорный рок-н-ролл”, “Буги-вуги”, “Ты - дрянь”, “Гопники”, “Сидя на белой полосе”.
- Сегодня многие творческие люди уезжают жить за город. Ты еще не стал пейзанином?
- Привык к высокому ритму, я урбанист. Это как в Москве: выходишь - и толпа несет тебя сама. Хотя все-таки Алма-Ата - город более размеренный. Вечером люди в кафе сидят, в какой супермаркет ни зайдешь - везде полно покупателей: катят тележки с отсутствующими глазами. Да, город изменился. Это веяние времени, мы получаем то, что имеем, и то, что допускаем. Я понимаю, что у нас нет никакой возможности вернуть старую Алма-Ату, какой она была раньше, - теплую, душевную. Но и сейчас мне этот город нравится. Он такой, какой есть , - жесткий, задыхающийся в пробках, зачастую несправедливый и очень жестокий по отношению к человеку, который чуть слабее остальных. Но уезжать отсюда я никуда не хочу.
Саида СУЛЕЕВА, фото из архива Александра ЦОЯ, Алматы
Поделиться
Поделиться
Твитнуть
Класснуть
