Булат НУСИМБЕКОВ: Кино стратегического назначения
У нас документальное кино не совсем как кино или как бедный родственник игрового. Хотя, как показывает время, именно документалистика из-за своей беспристрастности в итоге оказывается нетленкой. Но это понимание приходит позже, а пока же молодые люди в нашу профессию не идут.
Обо всем этом я думал, работая над лентой “Аул стратегического назначения”. Хотел даже в титрах написать, что посвящается она кинохронике прошлого и легендарному ТПО-2, специальному объединению при студии “Казахфильм”. Я сам много лет снимал документалку, у меня были сильные преподаватели. А сейчас, видя, как уходят наши большие мастера, с ужасом понимаю, что я остался одним из последних могикан. И при этом не вижу никого, кто шел бы на смену мастерам.
А ведь документальное кино - это не жанр, а особое искусство. Так обидно, что сейчас даже в правлении Союза кинематографистов нет ни одного представителя нашего цеха, а тем, кто работает в игровом кино, наши проблемы непонятны, да и неинтересны. Это два разных мира, живущих по своим правилам.
Как-то меня спрашивали зарубежные коллеги, почему в Казахстане не снимают фильмы типа тех, что крутят на каналах про живую природу. Я отвечал, что нет у нас таких фанатичных операторов, чтобы месяцами караулить барса или редкую птицу ради одного-единственного кадра.
Я готов обучать молодых, но знаю, что интерес быстро проходит. Они с удивлением понимают, что нужна хорошая физическая подготовка для экспедиций, что с камерой надо на гору взобраться и жить иногда приходится в походных условиях. Мне это все в удовольствие, а молодым тяжело, неинтересно.
Другое дело - игровое кино: там красные дорожки, тусовки, весело! Да и честно скажем: для самореализации в документальном кино мало возможностей - конкурсов не так много, внимания вообще нет. Даже если ты снимешь что-то стоящее, где показывать ленту? Кинотеатрам она не нужна, с каналами надо уметь договариваться. Мне повезло: мы выиграли питчинг, получили на свой проект государственные деньги. Сделали два закрытых показа. И, возможно, после выборов проблемную ленту о том, как выживают аулы возле озера Маркаколь, покажут и на телевизионных каналах, потому что это документальное кино, оно заставляет задуматься, искать ответы, слышать людей.
Героям нашего фильма мы уже отправили итоговый продукт. Мне пишут оттуда, что власть начала шевелиться: налаживают интернет, чтобы можно было не только китайским пользоваться, но и казахстанским, нашли приличную машину для станции скорой помощи. Все решается, надо только показывать проблемы, говорить о них, тем более что заброшенные села у нас есть по всей стране. На бумаге существуют законы и программы по возрождению села, а на практике мало что делается.
Самое интересное, что у меня была возможность сравнить то, что сейчас в этих сказочных краях, и то, что было там лет пятьдесят назад или даже раньше, благо в архивах есть кинохроника, которая рассказывает, как жили люди. Вот она, правда.
А что останется после нас? Вроде бы сейчас время видео, но не стоит путать его с документальным кино. Вообще, к этому жанру относят все что угодно, вплоть до телевизионных передач. Но на самом деле документалисты - это исследователи текущего момента. Мы показываем не придуманные истории, а Историю. И можем влиять на нее. Очень жаль, что сейчас и в Министерстве культуры работают молодые чиновники, которые, как мне кажется, считают документальное кино неким рудиментом. Надо как-то продвигать его, делать популярным, доказывать важность профессии. Нужна преемственность, пока мы совсем не потеряли большую школу, пока она окончательно не ушла в прошлое.
Я очень хочу увидеть, как возрождается мой любимый жанр, тот самый, который оставил нам так много материалов о прошлом и который должен зафиксировать нынешнее время. Причем сделать это так же талантливо, как умели делать наши корифеи.
Булат НУСИМБЕКОВ, кинодокументалист
