Проще простого: взять - и запретить

Финансовая полиция предлагает законодательно ограничить суммы наличных, которые казах­станцы ежемесячно могут снимать со своих банковских счетов: физические лица - не более 3 000 месячных расчетных показателей (5 139 000 тенге), юридические - не более 10 000 МРП (17 130 000 тенге). Об этом заместитель председателя Агентства по борьбе с экономической и коррупционной преступностью Айвар БОДАНОВ заявил в ходе прошедшего в четверг в Астане “круглого стола”, посвященного вопросам борьбы с недоимками и лжепредприятиями. По его словам, это предложение уже включено в комплексный план по противодействию теневой экономике на 2013-2015 годы. В своем выступлении финполовец высказал мнение, что подобные меры не нанесут большого ущерба: мол, граж­дан, ежемесячно тратящих более 5 миллионов тенге, в нашей стране не так уж и много.

Мы решили поинтересоваться у наших экспертов, к чему это может привести.

Сергей УТКИН, юрист:
Наведите порядок в госорганах!
- Я против такого нововведения. Мы все прекрасно понимаем, что подобные меры сделают проблематичной жизнь большого количества граждан, а повлияют ли они на тех жуликов, против которых направлены, - еще вопрос. Жулики всегда найдут способы обойти закон. Да, большинство предпринимателей имеет так называемую черную кассу, черный нал. Они готовы платить налоги, тем более что ставки у нас абсолютно нормальные, но теневая наличка им нужна, потому что государственные органы коррумпированы.
Бизнесмены вынуждены проводить обнальные операции, потому что им нужны огромные суммы для взяток - честным путем невозможно решить многие вопросы. Поэтому я считаю, что госорганам нужно начинать с себя, - продолжает Сергей Уткин. - Финансовой полиции проще всего сказать: а давайте запретим обналичку! Это как с ДТП: если они происходят, то, получается, надо запретить гражданам иметь машины. Так что это не выход из положения. Не надо мучить граждан - надо преследовать чиновников, чтобы они не брали взятки.

Петр СВОИК, экономист:
Девальвация неизбежна...
- У этой медали есть две стороны. С одной стороны, как говорят финполицейские, в стране много “теневых” денег и их оборот надо ограничивать. Это действительно так. Например, недавно глава финпола Рашид ТУСУПБЕКОВ заявил, что “в 2012 году в Казахстане юридическими лицами на оплату товаров, работ и услуг обналичено 1 трлн. 680 млрд. тенге, и этот показатель имеет тенденцию к ежегодному росту”. С этим можно сопоставить и другую величину: в том же 2012 году все работающие граждане перечислили в накопительную пенсионную систему около 400 млрд. тенге, то есть официальные зарплаты в Казахстане не больше 4 триллионов, и это сопоставимо с той самой теневой “обналичкой”. Причем в НПФ регулярно поступают накопления только от 4 млн. граждан, и это при более чем 8,4 млн. трудоспособных в стране! То есть только половина казахстанцев получает официальную зарплату.
И еще важный статистический показатель. Официальная зарплата в стране составляет лишь 13,5% от ВВП, то есть на проходящие через бухгалтерии деньги покупается и потребляется лишь этот малый процент всего производимого и потребляемого, остальное - “нетрудовые доходы”. В развитых же странах на долю наемных работников приходится не менее половины ВВП. Замечу, что цены у нас уже как в Европе, а официальные доходы, как видим, в несколько раз ниже. Но люди как-то живут. Одни - на мизер. Другие - на очень большие доходы. Выходит, действительно огромное количество денег в стране находится в тени.
В Казахстане порядка 5-6 тыс. человек на частных счетах имеют примерно по полмиллиона долларов и больше, 30-40 тыс. человек - по 40-50 тыс. долларов. Вообще хоть какие-то счета имеет лишь один из четырех казахстанцев, и на них приходится в среднем по 2 тыс. долларов, но это не вклады, а заначки. Денег у народа фактически нет.

- А не связана ли инициатива финпола по ограничению обналичивания денег с возможной девальвацией тенге, слухи о которой нарастают, как снежный ком?
- Это как раз вторая сторона медали. Дело в том, что вся устойчивость тенге завязана на профиците внешнего платежного баланса. А он, если упростить, состоит из двух строк: первая - баланс экспорта и импорта, вторая - баланс входящего в страну финансового потока и исходящего. Пока что и там, и там у нас плюс. То есть мы экспортируем больше, чем покупаем, и в страну поступает больше средств, чем выводится. Но! В прошлом году разница экспорта и импорта хоть еще и оставалась положительной (профицит товарного счета составил 7,7 млрд. долларов), но уже оказалась примерно в два раза меньше, чем было годом ранее. И по финансам - пока еще в основном благодаря перспективному нефтеносному месторождению “Кашаган” - приток новых инвестиций превышает вывоз доходов. Недавно агентство Fitch опубликовало прогнозы платежных балансов на 2013 год, где говорится, что и Россия, и Казахстан могут из плюса перейти в минус. И это связывают с ожидаемым падением цен на нефть или, по крайней мере, с прекращением их роста. Из всего этого следует: при выходе Казахстана в минусовой платежный баланс практически неизбежна девальвация тенге. Когда - это, по всей видимости, только вопрос времени.

Тимур НАЗХАНОВ, вице-президент Независимой ассоциации предпринимателей:
Наступим на те же грабли
- У нас так много хороших начинаний, в том числе на основе международного опыта, которые затем, к сожалению, принимают не очень хорошие очертания. И получается не улучшение, а ухудшение условий для бизнеса. Возьмем, к примеру, проблему незаконных проверок. Уже приняли Закон “О госконтроле и надзоре”. Прописали все условия. Вроде бы все должно быть хорошо. Но один из прокуроров как-то признался, что теперь вместо плановых стали проводить внеплановые проверки и их доля теперь составляет почти 90 процентов! Вот потому у меня есть опасения, что и в случае ограничения обналичивания получится то же самое. Как бы мы не встали на те же грабли... Я понимаю, что надо бороться с теневым бизнесом, но для этого надо начать с самого конт­рольно-надзорного подхода, который у нас главенствует.
Сейчас удельный вес малого бизнеса в ВВП - 17-20 процентов. В 2004 году была такая же цифра. К 2020 году мы хотим довести его долю до 40 процентов. Но как, если мы топчемся на одном месте? Бизнес должен расти, больше привлекать рабочих и больше давать налогов. А такие меры, которые предлагает финполиция, вряд ли способствуют этому.

Канат БЕРЕНТАЕВ, экономист:
Большинства населения это не коснется
- Ограничивать обналичивание нужно, но не в конкретных суммах. Для юридических лиц вообще стоит разрешить наличный оборот денег только в пределах фонда заработной платы и текущих расходов компании, не более. А все остальные движения между юридическими лицами должны быть исключительно только по безналичному расчету. Теперь что касается физических лиц. Если у человека планируется какая-то срочная крупная покупка, он не сможет ее произвести в условиях тех мер, которые предлагает финпол. Значит, в таких случаях нужны какие-то гибкие механизмы. Хотя в целом ограничение в 5 млн. тенге большинства населения не коснется - у них таких денег просто нет. Это может затронуть только определенный круг лиц из числа состоятельных людей. Но они давно уже пользуются карточками, и от нововведения им ни холодно, ни жарко. Единственное, я считаю, трудно придется взяточникам. Так как им теперь нужно будет собирать деньги несколько месяцев.

Евгений ЖОВТИС, правозащитник:
Меняйте банки на чулки!
- Деньги - это мое имущество. И я могу им распоряжаться так, как мне заблагорассудится: хочу - сниму, хочу -
оставлю, хочу - переведу. Это моя собственность, а ограничение права собственности у нас недопустимо. Если финансовая полиция хочет бороться с отдельными недобросовестными гражданами, почему при этом должны страдать все остальные? Простой пример. Можно бороться с воровством таким радикальным способом, как проведение обысков всех граждан Казахстана. В одном из домов вы, наверное, найдете краденое имущество. Но при чем здесь все остальные - законопослушные граждане? Этой “технологией” государство расписывается в собственной неспособности противостоять преступности. То есть в определенном смысле это демонстрация неэффективности государства в борьбе с коррупцией и лжепредпринимательством. Более того, подобные меры могут заставить людей вообще перестать хранить деньги в банках. Начнут опять хранить наличность в чулках и под матрацами. Вот во что может вылиться стремление контролировать обналичку.

Мадина АИМБЕТОВА, Виктор БУРДИН, Алматы