А им всё денег не хватает!

- Айдын Жумабекович, вы финансист, поэтому давайте сразу про деньги. Человек приходит в поликлинику записаться на прием к узкому специалисту, а ему говорят: талончики закончились - финансирования нет, звоните в начале месяца. Или из-за проблем с деньгами персонал отправляют в вынужденный отпуск. Кто виноват: поликлиника, управление здравоохранения, Минздрав, фонд?

- И про талончики мы знаем, и факты, когда врачей отправляли в отпуск, были. В августе совмест­но с Минздравом мы проверяли те организации, у которых возникли сложности с финансированием: на самом ли деле им не хватает денег? И увидели, что проблемы внутри самой организации - затоваренность лекарственными средствами и медизделиями (их закупили на большие суммы год-два назад, но не реализуют и не используют), достаточно приличные бонусы руководству клиник и т. д. При правильном подходе и планировании можно было бы избежать возникших проблем с финансированием. Скажем, одна из клиник просит до конца года дополнительно выделить порядка 1,5 миллиарда тенге. Проверяем заявку - на самом деле достаточно 500 миллионов.

- Фонд хороший - больницы плохие? Так не бывает. Если бы на моем месте сидели представители клиник, они бы возразили: это фонд с бесконечными проверками не дает нормально работать.

- Правда всегда посередине, я не говорю, что в фонде все идеально. С нашей стороны тоже есть ошибки, которые требуют детального изучения. Но денег в системе становится больше. В 2019 году общие затраты на медицинскую помощь в Казахстане составляли 1 триллион 39 миллиардов тенге. Ежегодно за счет взносов в ОСМС эта сумма увеличивалась: к примеру, в 2020-м на 678 миллиардов тенге. Сейчас бюджет более 2 триллионов тенге.

- Это вы к тому, что “а им все денег не хватает”?

- Вот именно! Вы представляете, что здравоохранение могло жить по показателям финансирования 2019 года - 1,5 триллиона тенге! Но деньги-то идут!

- Так и пакет услуг расширяется! Вопрос в том, насколько он адекватен финансированию. Не много ли взвалил на себя фонд? Есть ощущение, что пытаетесь взять количеством. Может, лучше сосредоточиться на качестве? Сделать пакет более сжатым, таким, чтобы я могла прийти и сразу, а не через месяц попасть к врачу.

- Мы этот вопрос тоже пытаемся решить. Создали рабочую группу: в нее входят медики, общественность, заинтересованные госор­ганы. Будем пересматривать тарифы (имеются в виду тарифы на услуги, которые в рамках ОСМС оказывают медучреждения. - О. А.). Некоторые не используются годами, но на их финансирование закладывают определенную сумму. Их мы будем исключать из пакета, а высвободившиеся средства перераспределять на приоритетные направления. В итоге получится: пакет уменьшим, но увеличим финансирование. Это и есть оптимизация. По крайней мере, шаг в сторону положительных изменений мы сделаем.

Будем оптимизировать не только количество услуг, но и их стоимость - где-то она завышена, где-то, наоборот, ниже рыночной. Сейчас проанализируем ситуацию и до конца года внесем предложения в Минздрав. Двигаться надо аккуратно и правильно, не делать резких движений. Окончательное решение будет принимать не фонд, а уполномоченные органы.

- Финансирование увеличивается, но качество и доступность медицины остаются на прежнем уровне.

- Фонд - это институт, который платит деньги за оказанную услугу. Максимум наши специалисты могут проверить, соответствовало ли ее качество установленным стандартам. Но мы не несем ответственности за проблемы внутри системы и эффективность управления медорганизацией. Если в больницу очередь, за это фонд не отвечает. Это вопрос к руководству этой клиники, и если она государственная - к региональному управлению здравоохранения. На них мы практически не может повлиять.

- Давайте обсудим те изменения в структуре фонда, которые предлагают. В частности, есть мнение объединить страховой и гарантированный пакет услуг. Как это могут реализовать: единый, независимо от того, застрахован гражданин или нет, перечень медпомощи?

- Когда мы говорим об объединении пакетов, подразумеваем финансирование из одного источника. Сейчас ГОБМП - это деньги из республиканского бюджета, они аккумулированы на счете в комитете казначейства Минфина, и счет ОСМС (взносы на медстрахование. - О. А.) - в Национальном банке. Мы хотим их объединить.

- На какой базе?

- Пока нет окончательного решения, но, скорее всего, на базе казначейства. Почему это важно? Нынешний подход усложняет администрирование. Врач заходит в систему, и ему зачастую непросто определить, к какому пакету относится услуга - ГОМБП или ОСМС (многие из них схожи), а сделать это надо, чтобы корректно ввести информацию и получить за нее оплату. Если пакеты станут едиными, это упростит работу врачей.

- Для пациентов ничего не изменится: также два пакета - для застрахованных и незастрахованных?

- Да, для пациентов ничего не изменится. Не будет такого, что все граждане, независимо от их статуса в системе, смогут получать одинаковые услуги. В таком случае смысл обязательного страхования теряется. Почему одни платят, а другие могут этого не делать? И взносы в фонд останутся прежними. Сейчас идут структурные изменения, которые пока незаметны пациентам.

Объединение пакетов - важный для фонда шаг. Второй - мы внед­ряем инструменты цифровизации, которые позволят выявлять приписки. Мы эту систему пилотируем в нескольких медорганизациях.

- Как она будет работать?

- Появляются данные, что человек ходил на прием к врачу. Ему тут же приходит эсэмэска с вопросом: действительно ли вы были в такой-то больнице в такое-то время? Если нет, гражданин возмутится и, думаю, отправит эсэмэску c отрицательным ответом. Мы тут же проверим эту заявку.

- Когда эта система начнет работать полноценно?

- Если быть объективным, года через два. Будем стараться сделать все быстрее, в течение года. Думаю, приписки благодаря этой системе уменьшатся максимально.

- Минздрав обсуждал с экс­пертами фонда предложение ввести дополнительный пакет добровольного медицинского страхования?

- Мы принимаем участие в соответствующих рабочих группах. Хочу подчеркнуть, что обязательное социальное медицинское страхование и добровольное - это совершенно разные сферы. У нас другие приоритеты. Мы ориентированы на то, чтобы оказать услуги всем, в том числе и гражданам из социально уязвимых групп. В добровольном страховании - коммерческий подход.

- Оно поможет решить проблему качества и доступности медуслуг?

- Я точно сказать не могу, но, если не изменится сам стиль работы поставщиков (в основе это те же больницы и поликлиники), не поменяется отношение к пациентам, подход к выстраиванию бизнес-процессов, думаю, ситуация останется такой же, как сейчас.

- Действительно ли была вероятность, что средства фонда передадут частным страховым компаниям? Такие слухи активно муссировались пару месяцев назад.

- Разговоры, мол, давайте передадим частным фондам, были.

- К вам приходили? Консультировались?

- Никто ко мне не приходил, не было конкретных нормативных документов, предложений разработать законопроект. Все на уровне слухов. Но я свое мнение скажу: передавать средства фонда в управление частным компаниям - большой риск, для них это дополнительный источник дохода. И льготные категории граждан могут оказаться незащищенными. Сейчас подобных слухов уже нет.

- Вы оптимизируете тарифы, пакет услуг. А работу самого фонда? Вам не показалось, что штат раздут, филиалов слишком много, зарплаты высокие?

- Средняя зарплата наших сотрудников 350 тысяч тенге. Она невысокая.

- Свою зарплату назовете?

- Назову: на руки 1 200 000 тенге. При этом не получаю никаких бонусов и премий. Это средняя зарплата для руководителя организации, которая аккумулирует более 2 триллионов тенге. Штаты в фонде не раздуты, у нас добавилось три области - мы перераспределили сотрудников, не нанимая новых.

- А расходы? Недавно на сайте госзакупок я наткнулась на такой лот: фонд закупает более 700 компьютеров, готов потратить на это 304 миллиона тенге. ОСМС работает несколько лет. Компьютеры успели устареть?

- Я пришел на пост руководителя, мне говорят: надо закупать компьютеры. Их на балансе нет, мы их арендуем. С 2019 года фонд объявляет такой конкурс, ни разу он не состоялся - поставщики пишут друг на друга жалобы. Сейчас опять жалобы пошли. Есть риск, что конкурс вновь не состоится. А купить компьютеры дешевле, чем их арендовать.

Мы оптимизировали расходы фонда, все, что можно взять дешевле, взяли. В регионах нам, наоборот, не хватает людей, которые бы проводили мониторинг. Сидят три специалиста, а количество услуг, которые оказывают в области, доходит до 10 миллионов. Невозможно проверить все.

Поэтому во всех клиниках, которые работают с фондом медстрахования, есть QR-коды: нахамили вам, сказали, что можно пройти услугу сразу, но за деньги, а по страховке придется неделю подождать - наведите телефон на QR, отправьте жалобу, мы на нее отреагируем.

- Как так получается: за деньги услуга есть, а по страховке нет?

- Мне уже неудобно говорить про менеджмент внутри больниц, но дело опять в нем. Мед­организации пока не могут привыкнуть к тому, что ОСМС - это тоже деньги, и застрахованный человек должен иметь приоритет.

- Вы не пожалели, что пришли в фонд?

- Нет, для меня это вызов, мне это интересно. Работал в разных сферах, но не в системе здравоохранения. Я финансист и экономист, и для меня важно эффективно использовать каждый тенге, который есть в фонде. Пришел - сделай правильно для населения, чтобы не было стыдно.

- У предшественников не получилось, почему получится у вас?

- По поводу предшественников ничего сказать не могу, а я по жизни оптимист: вижу цель и вижу ступени, по которым нужно подниматься.

Оксана АКУЛОВА, фото предоставлено ФСМС, Астана