Побольше бы логики

- Что бы вы назвали - будем называть вещи своими именами - самым серьезным провалом в системе здравоохранения, случившимся во время пандемии?

- Госпитализацию бессимптомных и людей со средней тяжестью заболевания коронавирусом. Такой подход - пережиток советской системы, когда финансирование зависело от количества занятых коек: чем дольше лечат пациента, тем больше денег получает больница. Во время пандемии бессимп­томных носителей коронавируса не только госпитализировали, но и лечили, причем серьезными препаратами. Это стало огромной нагрузкой на медперсонал. Врачи и медсестры устали еще до того, как начался резкий подъем заболевания. Система нецелесообразно тратила и финансовые, и человеческие ресурсы и в итоге оказалась не готовой к июльской волне коронавируса, которая накрыла всю страну.

- Были ли тогда основания действовать именно так или мы просто пошли по проторенному пути?

- Видимо, это была попытка перестраховаться. Я спрашивала: зачем госпитализировать бессимп­томных? Мне отвечали: они не будут сидеть дома. Все спихивали на наш менталитет. Но дело не в нем, а в провале коммуникации между теми, кто принимал решения, касающиеся карантина и лечения, и теми, кто должен был их выполнять. Людям нужно было нормально все объяснить. Не думаю, что они были не способны понять, зачем оставаться дома. Кроме этого несогласованность и хаотичность действий привели к огромному количеству клинических протоколов - у нас их было 11! В первых содержались лекарства для лечения инфекции, которые только можно было себе представить. И их затем постепенно исключили.

- В первые месяцы пандемии суматошность действий действительно была очень заметна. Минздрав и местных чиновников бросало из крайности в крайность - заваренные двери подъездов чего стоят! Это тоже попытка перестраховаться? Это общемировые проблемы, когда никто не знал, как действовать?

- У нас вообще нет адекватного отношения и понимания того, что такое инфекция (я говорю не только о ковиде, но и о ситуации в целом) и как с ней бороться. Мы боимся того, чего не знаем. Нужно было создавать экспертный совет, который мог бы оперативно изу­чать всю информацию (а она обновлялась постоянно и по большей части была на английском языке), и, соответственно, выстраивать дальнейшую стратегию борьбы с коронавирусом.

- Вам возразят: мы и так привлекли лучших экспертов, которые есть в стране.

- Я очень уважаю этих людей, но практика показала, что они не всегда оперативно реагировали на новости о поведении и лечении коронавируса. Да и потом, важно, как их рекомендации исполняли на местах. Есть клинический протокол, и есть реальность: отделение реанимации в маленьком городе, в котором может не быть четкого разделения для пациентов с ковидом и без него.

- Это вечный разрыв между желаемым и действительным. Асель, что надо было сделать, но не сделали?

- Нужно было четко выстраивать коммуникации между врачами, чиновниками, которые принимали решения, и обществом. Вспомните, как объявили, что теперь везде нужно носить маски, но толком не объяснили почему. Причем спикеры, которые говорили об этом, могли противоречить друг другу, надеть маску чуть ли не на подбородок, что в итоге становилось мемом. Человеку всегда нужен четкий и ясный месседж.

Люди, которые отвечают за исполнение этих решений на местах, должны своим примером показывать, как себя вести. Принимать меры, чтобы маски были доступны. Но у нас все было перевернуто с ног на голову: сначала решение об обязательности, потом сбивчивые объяснения, а затем меры, которые позволили расширить производство масок и снизить цены на них. К сожалению, это не единичный пример. Это в итоге отразилось на масштабах и последствиях эпидемии.

- Что нужно сделать сейчас?

- Провести большую работу над ошибками и проанализировать причину избыточной смертности, которая в пиковые летние месяцы достигала десятков тысяч человек. Не все эти люди умерли от ковида. Кто-то не получил нужную помощь из-за проблем с госпитализацией, кто-то заразился в больнице (ведь там циркулирует множество инфекций) и уже не смог справиться с этой болезнью. Это вопрос избыточности лечения. Людей, когда надо и не надо, пичкали антибиотиками, что, безусловно, повлия­ет на показатели антибиотикорезистентности, которые нашим ученым еще предстоит изучить. Все перечисленное - косвенные последствия системных ошибок, допущенных во время пандемии. В них виноват вовсе не коронавирус.

- Сейчас нужно проанализировать, каким образом происходила госпитализация, где были провалы, понять, как действовать в подобных ситуациях.

- Да! Не забывайте, что коронавирус - заболевание, которое имеет серьезные последствия. Есть понятия “длительный ковид”, “постковидный синдром”. И за переболевшими (особенно за теми, которые входят в группу риска) нужно пристально следить. Вести учет, фиксировать их состояние.

- Что касается карантинных мер. Как вы считаете, какие из них были избыточными, а какие, напротив, недостаточными?

- Мне кажется, никто не понимал, что это будет так надолго. Люди говорили: карантин на две недели, максимум на месяц. Все растянулось на год. Поэтому здесь было важно, насколько крепко государство стоит на ногах и может вслух сказать гражданам: мы введем ограничения, но вы не переживайте, мы вас поддержим. Казахстан не мог позволить себе что-то подобное в долгосрочной перспективе. Я считаю, что чрезмерным было закрытие школ на такой долгий период.

И сейчас мне не вполне понятны решения властей в этой сфере. Опять же несогласованность и непоследовательность действий. Чиновники говорят, что нужно постараться ограничить контакты с окружающими, но при этом сами устраивают, например, церемонии награждения. Санврачи дают разрешение на проведение массовых мероприятий одним и запрещают это другим. Вспомните столпотво­рение журналистов во время вакцинации Ерлана КИЯСОВА (главный государственный санитарный врач, вице-министр здравоохранения. - О. А.). Что это такое? Минздрав хочет показать, что вице-министр вакцинировался, но при этом рискует заразить 40 человек? Государство не показывает пример того, как нужно себя вести. Хочется логики. Есть понятие “пандемическая усталость”, и касается оно не только коронавируса, но и требований, связанных с ним.

- То есть в действиях властей не хватало логики?

- Решения были бы логичными, если бы к работе привлекали экс­пертов по инфекциям, ученых, которые занимаются именно этим. Сейчас же логики мало, особенно в кампании по вакцинации. В ней не будет смысла до тех пор, пока не хватает вакцин. А это, судя по количеству получивших “Спутник V”, так и есть. Зачем в таком случае говорить о коллективном иммунитете? Это 70 процентов населения.

- Что за этот год сделали правильно?

- Сейчас в Казахстане хороший клинический протокол, в нем нет ничего лишнего. Главное, опять же, чтобы его адекватно применяли на местах. Огромная удача для всей страны - активность волонтерских организаций, которую все мы увидели. Надеюсь, государство обратит внимание на огромный человеческий капитал, людей, которые готовы приносить пользу обществу.

Я бы хотела, чтобы мы посмотрели на прошедший год как на возможность понять, какого рода ученые нам нужны, кого нам не хватает, каковы пробелы в образовании врачей. Он показал, насколько важна эпидемиология как наука. Она должна стать приоритетом, в нее нужно вкладывать. Независимым специалистам и тем, кто работает на госструктуры, нужно не конкурировать, а сотрудничать. Научиться слушать друг друга. Главное, чтобы все эти разговоры не закончились вместе с пандемией.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА и предоставлено Асель МУСАБЕКОВОЙ, Алматы