Асхат АЙМАГАМБЕТОВ, министр образования и науки: Школу не должно трясти от реформ

- Асхат Канатович, весной вы говорили, что в Казах­стане необходимо узаконить понятие “дистанционное образование”. Что-то уже сделано или это по-прежнему лишь предложение?

- Предложение узаконить дистанционное образование не является революционным и не преследует цель заменить традиционную систему. Речь не идет о том, что мы будем внедрять дистанционное обу­чение на постоянной основе. Мы вводим это понятие, чтобы нормативно регулировать эту сферу.

Для чего это нужно? Когда мы работали в условиях дистанционного обучения в четвертой четверти, то столкнулись с массой вопросов. И это не только про содержание программ и методологию обучения, это еще и вопросы финансирования. Как, к примеру, оплачивать государственный заказ, когда студенты учатся дистанционно, как тарифицировать педагогов при дистанционке и т. д. Как видите, возникает много вопросов, требующих правового регулирования.

Сейчас в мажилисе рассматривается законопроект (“О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам образования”. - О. А.), в котором есть нормы, касающиеся дефиниции “дистанционное обучение”, компетенций уполномоченного органа по его регулированию. Мы надеемся, что во время осенней сессии этот законопроект будет рассмотрен и его окончательно примут.

- Это не значит, что у родителей появится право выбирать: учиться ребенку только онлайн или ходить в школу? Я правильно вас понимаю?

- Это зависит от того, какой будет окончательная версия законопроекта. Рабочей группой рассматривается несколько вариантов, начиная с самого радикального, касающегося разрешения хоумскулинга. Это то, о чем вы говорили: ребенок может не ходить в школу и осваивать то же самое содержание дома. И есть более гибкие варианты, когда речь идет о том, что дистанционное обучение - это смешанная форма, когда отдельные предметы ребенок может изучать в дистанционном режиме, не присутствуя в школе. Есть вариант, который предполагает использование дистанционки только при особых обстоятельствах, например, как сейчас. Специфика работы депутатов такова: много экспертов, много мнений, очень много дискуссий и обсуждений, ­изучается зарубежный опыт, и только потом принимается решение.

- Вы сами за какой вариант? Готовы дать казах­станским родителям право выбора?

- Здесь очень много моментов как за, так и против - давайте все-таки дождемся решения. В рабочей группе мажилиса есть представители МОН, которые излагают нашу позицию. Я бы сейчас говорить об этом не хотел.

- Дети в любом случае должны будут осваивать казахстанскую программу? Ведь сейчас на рынке множество зарубежных обучающих ­онлайн-платформ.

- Здесь я могу сказать одно­значно: гражданин Казахстана (проживающий на территории страны) обязан учиться по казах­станской программе и получить общее среднее образование, пусть это будет дистанционно или очно. Безусловно, эта норма ни в коем случае не касается тех случаев, когда ребенок находится за рубежом, например в Германии или во Франции со своими родителями, в таком случае, естественно, он должен там и учиться.

- Осенью в МОН заявляли, что создана рабочая группа, на заседаниях которой обсуждались “пути совершенствования критериальной системы оценивания”. От СОР и СОЧ отказываться не собирались, но речь шла о том, что оценивание могут изменить. К чему в итоге пришли?

- Вы правильно заметили, речь не идет об отмене критериальной системы оценивания. Большинство детей к ней уже привыкли. Школьники, которые в этом году переходят в пятый класс, не знают, что такое пятибалльная система. Для них СОР и СОЧ - норма. Тех же, кто к этой системе не привык, все меньше и меньше. Поэтому менять ее и переходить на другую систему оценивания мы не будем. Но при этом мы вместе с экспертами видим определенные недостатки - в этой части есть предложения. Говорят, что мы ввели СОР и СОЧ, но в итоге все свелось к тем же “удовлетворительно”, “хорошо” и “отлично”. Были предложения учитывать результаты ежедневной работы школьника на уроках, иначе говоря, форматное оценивание.

- Вполне справедливое предложение.

- Когда мы проводили рабочую группу по этому вопросу, шли жаркие дебаты. Часть учителей уже привыкли к критериальной системе и не хотят ничего менять - 60-70 процентов настойчиво говорят: “Дайте время. Ничего не трогайте”.

- Удивительно это слышать. Большинство педагогов, с которыми я общалась, говорят об обратном: хорошо, пусть система остается, но не в том виде, в котором она существует сейчас. Не должна оценка за четверть выставляться на основе результатов двух, максимум трех работ.

- Есть и такая позиция, подтверждаю, но много и тех, кто предлагает ничего не трогать. Обсуждение еще идет. Понимаете, из-за форс-мажорной ситуации в четвертой четверти мы вынужденно отодвинули эту работу.

- Когда появится какое-то решение?

- Решение мы примем до конца текущего календарного года. Тогда у нас останется время, чтобы до конца предстоящего учебного года внести необходимые изменения в приказы и подготовить учителей. Если и будут новшества, то только со следующего учебного года, и то не кардинальные.

- Вы сами как считаете: нужны изменения или лучше оставить все, как есть?

- Могу сказать, что небольшие изменения все же будут…

- Изменения какого рода? Вы можете внести ясность?

- Если я сейчас выскажу свою позицию, зачем тогда обсуждение экспертов? Мы, наоборот, говорим коллегам: “Пожалуйста, дискутируйте, предлагайте!” В этой рабочей группе - преподаватели разных дисциплин (ведь взгляды на критериальную систему отличаются даже в зависимости от предметов), учителя городских и районных школ, с казахским и русским языком обучения, для одаренных детей, средних обще­образовательных школ, гимназий и лицеев.

Кроме того, большая группа казахстанских и зарубежных ученых проводит научные исследования по оценке новых программ, по критериальному оцениванию. Одно дело, когда что-то говорят люди исходя из личного опыта, другое - научный подход. Исследование идет несколько месяцев. Я полагаю, что оно завершится ближе к осени и даст нам более глубокие сведения, в том числе и касающиеся качества знаний и критериального оценивания.

- Вы сами как оцениваете переход на обновленку?

- Новая программа в среднем образовании внедряется с 2016 года. В предстоящем учебном году на нее последними переходят 11-е классы. Можно будет сказать, что мы полностью перешли на обновленную программу. Школу не должно все время трясти от новых реформ. Не должно быть так: приходит новый министр и говорит: “Давайте я новую программу внед­рю”. Ведь эти решения влияют на миллионы людей. Конечно, нельзя рассуждать: я ничего менять не буду - и сидеть сложа руки. У нас есть новая программа, новая система оценивания, новые подходы к учебникам, в целом новая концепция среднего образования, и, в принципе, все это правильно, все это отвечает требованиям современного мира.

Тем не менее при этом мы знаем, что есть необходимость в совершенствовании, доработке действующих программ, учебников и т. д., но что-то революционно менять, внедрять совершенно новое, я считаю, сейчас не нужно. Кстати, такую позицию критикуют и те, кто говорит, что нам нужно очень срочно реформировать образование, так как мы отстаем, и те, кто считает, что нам нужно вернуть образование 1979 года. Две полярные точки зрения.

Мы же говорим: “Уже есть новая программа. Давайте это осилим, переварим”. Пусть наши учителя и дети привыкнут. А метаться из стороны в сторону в системе образования - это чревато большими последствиями. Сейчас вводим специальную систему: считаем, что любая программа, которую мы собираемся внедрять, сначала должна пройти экспертизу и быть апробирована. Важно, как дети ее оценят. Наша позиция такова: должно быть несколько уровней программ. Они должны различаться для общеобразовательных школ, гимназий и лицеев. То же самое и с учебниками. Это рациональный подход.

- Когда эта градация может появиться?

- Следующий цикл, при котором мы сможем поменять типовую учебную программу, возможен только при переходе на 12-летку. Причин много. Назову одну, которая лежит на поверхности: изменение программы - дорогостоящее удовольствие. Нужны новые учебники (ежегодно на них тратится несколько десятков миллиардов тенге), обучение сотен тысяч педагогов. Поэтому просто так программы не должны меняться. Здесь должны быть научный подход, экс­пертиза, апробация. И только тогда у нас программы будут сбалансированными и сильными.

- Когда вы планируете переход на 12-летку?

- Сейчас идет большое исследование по этому вопросу. Есть несколько моментов: один из сложных аспектов - подготовленность инфраструктуры. Добавляется, как минимум, еще один год в школе. Мы не можем сказать детям, которые сейчас, допустим, в 8-м классе: а давайте теперь вы будете учиться на год больше. Это должно быть так: ребенок пошел в 1-й класс, зная, что впереди 12 лет. Такая последовательность и плавный переход, на мой взгляд, являются самыми эффективными.

- И все же вы намечаете какую-то конкретную дату перехода на 12-летнее обу­чение?

- Я сейчас не хочу делать сенсационных заявлений: вот в таком-то году мы перейдем на 12-летку. Говорю об этом, чтобы понимали: это непростой процесс, и к этому надо тщательно готовиться, чем мы и занимаемся.

- Знаете, многие считают, что мы уже перешли на 12-летку, просто в какой-то момент в Минобре (еще до вашего прихода) ее стали по-другому называть - “система 1+11”. Один год дети учатся в нулевом классе и еще 11 - в средней школе.

- Ну вы же не учитесь в школе 12 лет. Не знаю, кто так думает.

- Думают, и еще как. Но давайте все же о возможных изменениях. Недавно президент ТОКАЕВ говорил, что система образования нуждается в кардинальном реформировании. Это значит, что нам все же нужно ждать что-то новенькое. Что именно?

- Да, президент дал такое поручение. Реформирование, как я уже говорил, важно и нужно. Многие реформы мы уже начали. Но прежде чем переходить к 12-летней системе со всеми вытекающими последствиями, необходимо решить много вопросов, которые в конечном итоге определят успех всей этой работы. Речь об изменениях системы управления образованием, подготовке будущих педагогов, системе повышения квалификации, назначении, аттестации и ротации директоров организаций образования, системе и порядке приема в школы и колледжи, развитии инфраструктуры, ликвидации имеющегося разрыва в качестве образования между сельскими и городскими школами, внедрении подушевого финансирования, новой системе оплаты труда для педагогов, системе обеспечения качества в образовании и контроля.

Вопросов и проблем очень много, и постепенно мы их решаем. Если говорить о том, что сделано, то сейчас мы добились того, что школы и детские сады будут подчиняться областным управлениям образования, а не районным отделам и акимам, как раньше. Президент дал поручение, был принят соответствующий закон, который начнет действовать с 1 января 2021 года. С этого момента изменится система управления в сфере образования, от которой зависит очень многое. Теперь в Казахстане на региональном уровне (я утрирую) будет не 224 центра принятия решений в сфере среднего образования, а 17.

Что сейчас происходит внутри одной области? В одном районе учебники закупили, а в соседнем - нет, здесь аварийные школы, а там - нет. Потому что у всех разные возможности, налогооблагаемая база, руководство, подходы. Какое качество может быть? Программы - это хорошо, но они не работают, когда есть проблемы с реализацией. Это первый шаг. Второй: мы получили право согласовывать назначение руководителей управлений образования. Назначают их и финансируют, как вы знаете, акимы областей.

Таких изменений - системных и очень важных - много, о них можно долго говорить, просто они не всегда видны людям, как, например, внедрение новой программы.

- Какие-то изменения будут в школе в этом году?

- Если вы имеете в виду программы обучения, то в этом году таких изменений не будет, а в следующем появится предмет “цифровая грамотность”.

- Я читала, что вы рассказывали про этот проект: с 2021 года первоклассники начнут изучать алгоритмику, информационную безопасность и языки кодирования. А с 3-го класса - основы 3D-принтинга, STEM, язык кодирования Scratch. Все это, конечно, важно и нужно - никто не спорит. Но это не напоминает вам историю с трехъязычием, когда хорошая, в общем-то, идея захлебнулась из-за недостатка квалифицированных кадров?

- Не могу согласиться с этим. Никто не отказался от идеи, что нам необходимо знать английский язык и изучать на нем определенные предметы. У нас эта идея реализовывается. Единственное, сейчас нет такого внимания общественности к трехъязычию, как это было вначале.

- В 2019 году в Казахстане было 153 школы, в которых внедрили трехъязычие. Сколько их стало к концу этого учебного года?

- Сейчас таких школ 758, с 1 сен­тября будет еще больше. Мы идем не через какие-то показатели, не говорим: “Должно быть 1000 или 2000 школ”. Все по уровню готовности. Готовы - переходят. Нет учителей, учебников - не надо создавать это искусственно. Процесс идет, просто без лишнего ажиотажа.

- Внедрение предмета “цифровая грамотность” с теми же проблемами не столкнется?

- А какие здесь проблемы?

- Отсутствие преподавателей, оборудования…

- До 2013 года информатику вели с 7-го класса.

- Ее и сейчас ведут, вопрос в том, как…

- В том-то и дело. Когда ребенку в 2020 году по той старой программе начинают рассказывать про мышку и монитор, извините, но это дико. Сейчас дети это и так знают. Цифровые навыки должны прививаться с 1-го класса, и содержание должно быть совершенно другим. Никто не говорит, что ребенок сразу будет кодировать и писать программы. Все будет идти постепенно - от простого к сложному.

Да, для этого нам нужна инфраструктура. За год мы открыли 27 IT-лицеев в регионах. Приобретено почти 2000 кабинетов робототехники, но проблема не в этом. Самое главное - учителя. Кто будет это преподавать? Насколько они готовы? Мы в течение последних четырех лет ведем переподготовку - есть договоры с рядом вузов. В ближайшее время будем заключать меморандумы с крупными транснациональными корпорациями о повышении IT-компетенции наших педагогов.

- Сейчас учителей нет, а к 2021 году они появятся?

- Учителя есть. Предмет, о котором мы говорим, тоже есть, сейчас он преподается с 3-го класса. То, что, условно говоря, дети изучали в 3-м классе, спустится в 1-й класс, но в упрощенном варианте. До 5-го класса проблем никто не будет испытывать. А дальше, когда речь пойдет о программировании, мы успеем провести переподготовку учителей, ну и будут выпускаться из вузов новые преподаватели информатики. Курсы, как я говорил, уже несколько лет идут. Не будет такого, что мы взяли и сказали: “Давайте”. В этом направлении подготовительная работа идет давно.

- Понимаю: каждый министр должен оставить след в истории казахстанского образования, внедряя новый проект. Вы войдете в нее как человек, который ввел цифровую грамотность.

- Ну я бы так не сказал. Хорошо это или нет, но вопрос внедрения предмета по цифровой грамотности был зафиксирован в программе “Цифровой Казахстан” задолго до того, как я был назначен на эту должность, так что это не является чем-то новым…

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Алматы