Пора протрезветь!

Последние две недели понедельники выдались черными. 9 марта обвалились мировые цены на нефть, следствием чего стало резкое удешевление тенге. 16 марта во время очередного снижения нефтяных котировок казахстанская валюта продолжила свое падение, опустившись до 430-440 тенге за один американский доллар. О том, что происходит и почему, наш корреспондент побеседовал с доктором экономических наук, профессором, академиком, депутатом маслихата Алматы Рахманом АЛШАНОВЫМ.

- Рахман Алшанович, какова ваша оценка сложившейся ситуации?

- Нефть десятки лет стоила не более 20 долларов за баррель. Она стала дорожать во времена арабо-израильской войны и с тех пор является предметом больших спекуляций. Мировой спекулятивный капитал почувствовал хорошее поле для игры. Хедж-фонды, трастовые компании и так далее делают на этом хороший бизнес.

Мировая экономика росла, рос и спрос на нефть. Но зависимость экономик развитых стран от неф­ти небольшая. Тем не менее эти экономики, а также нефтедобывающие страны, в частности Саудовская Аравия, Иран, Ирак, Россия, Азербайджан, Венесуэла, Нигерия, заложили в своих бюджетах не­оправданно высокие цены на нефть. В итоге они же провоцируют инфляцию, поскольку строят свои расходы на том, что нефть будет расти в цене. Вспомните, в 2008 году нефть стоила сумасшедшие 145 долларов за баррель! Хотя себестоимость нефтедобычи в Ираке, Саудовской Аравии и в некоторых других странах составляет всего от 80 центов до двух долларов за баррель.

Сейчас нефтеносные страны, уронив цены на сырье, начали опас­ную игру “кто кого?”. Но выдержат ли они ее? Считаю, мощи надолго не хватит ни у кого. Саудовская Аравия, Россия, США - ведущие игроки - вряд ли смогут долго продержаться. Американская сланцевая нефть рентабельна при цене 45-50 долларов за баррель. На северных месторож­дениях России себестоимость нефтедобычи тоже высока. Это только для Китая как основного мирового потребителя энергоресурсов нынешние цены на нефть - манна небесная. Даже поговаривают, что это он стоит за коронавирусом. Но, мне кажется, вряд ли он пошел на такую игру сознательно. Слишком уж она опасная.

Так вот, любой кризис в мировой экономике расценивается как сжигание жировых наслоений, как очистительные пожары, которые должны ее в конечном счете оздоровить от ненужных спекулятивных ожиданий. Поэтому, я думаю, где-то к лету ситуация нормализуется. Мир накопил большой опыт в борьбе с кризисами. Во всем этом есть большой урок и для Казахстана.

- Какой же?

- Есть такое понятие “эпоха проклятия ресурсов”. Высокие цены на нефть и большие поступления в бюджет стали основой для экономики раздачи денег. У нас все регионы, кроме Алматы, Мангистауской и Аты­рауской ­областей, сели на дотации республиканского бюджета. Нур-Султан, а также Карагандинская, Восточно-Казахстанская, Костанайская области, которые раньше были донорами бюджета, перешли на дотации. Туркестанская область 86 процентов своего бюджета формирует из дотаций! Поэтому настала пора полностью пересмотреть нашу экономическую политику.

Теперь что касается валютного курсообразования. Россия экспортирует в Казахстан в три раза больше, чем мы ей. Следовательно, там не заинтересованы в том, чтобы курс тенге укреплялся. К тому же в торговле между Казахстаном и Россией всегда есть мощные спекулянты. Именно они еще больше раскачивают курсовые качели. Было и такое, что курс тенге сбрасывали искусственно, в интересах нескольких компаний. Но делать этого нельзя. Мы должны полностью отказаться от своевольного обращения с курсом.

Сегодня часто обсуждают: нужен ли нам плавающий курс? И в этих спорах сравнивают нас с Грузией. Но там маленькая экономика. Мы гораздо глубже и шире вовлечены в мирохозяйственные связи, в том числе и в сырьевые потоки. Для нас мировые колебания цен на ту же нефть имеют большое значение. Мы не можем махнуть на них рукой. Но мы должны выстраивать грамотную экономическую политику.

- Утром 16 марта нефть упала до 32,8 доллара за баррель, а доллар подскочил до 421-440 тенге. С чего вдруг такая неадекватная ответная реакция? Может, это связано с режимом чрезвычайного положения, который ввел президент?

- Нет, ЧП к курсу национальной валюты не имеет никакого отношения. Это связано с кризисом во взаимоотношениях крупных нефтедобывающих стран. А бюджет у нас нефтяной, что бы там ни говорили. У нас 80 процентов налогов идет от нефтяных компаний.

Я уже давно предлагаю формировать бюджет страны из расчета цены на нефть в 30 долларов за баррель. Если она будет выше, то сверхпоступления направлять на реализацию каких-то крупных гос­программ, в первую очередь социальных. А при низких ценах на нефть эти программы должны находиться, так сказать, в резерве. Сейчас что происходит? Падает цена на нефть, компании-производители снижают отчисления в бюджет, в результате мы начинаем сворачивать утвержденные, ранее принятые проекты и гос­программы.

То есть мы стали заложниками своей же политики. Мы заложили бюджет при одних ценах на нефть и ожидали получить 7 трлн тенге. Теперь же потери составят 2-3 трлн. И мы их должны как-то компенсировать. Каким образом? Вариант только один - поменять курс валюты. А в низком курсе тенге заинтересованы в первую очередь экспортеры нефти. Простая арифметика. А если бы влияние нефтяных цен на бюджет было не таким значительным, то курс сегодня был бы более адекватным.

А где программы диверсификации экономики? Где остальные ее сектора? Ответ очевиден. Ситуацию усугубляет влияние спекулятивного капитала. У нас многие истинные владельцы крупных компаний сидят в госструктурах и лоббируют свои интересы. В итоге правительство расписывается в собственной беспомощности.

- Не станет ли в таком случае лобби, о котором вы говорите, тянуть одеяло поддержки государством предпринимателей, предложенное президентом, в первую очередь на себя?

- Глава государства лишь обозначил подходы. Теперь все зависит от выбора инструментов. Нужны такие, чтобы не допустить того, о чем вы говорите. Вот во время прошлого кризиса инструменты были выбраны неправильные. Помните, 22 млрд тенге выделили банкам? Зачем?! Надо было помогать населению: снизить налоги, повысить зарплаты и так далее. Или вот государство помогало “КазМунайГазу”, потому что эта нефтяная компания единственная в мире стала убыточной!

Во всем мире, когда цены на нефть падают, снижается стоимость бензина, авиакеросина. И только у нас цены на все растут! А все потому, что нефтекомпании стремятся компенсировать свои потери. Но где рыночная экономика? Получается, что законодательство по борьбе с монополистами не действует, по поддержке конкуренции тоже не работает.

Сегодня стоит вопрос о том, чтобы перейти на новые экономические рыночные отношения. Без этого мы будем просто спускать в трубу все заработанные и накопленные средства. Президенту Касым-Жомарту ТОКАЕВУ предстоит сделать большую работу. Причем можно написать много хороших программ, идей в стране хватает (напомним, что по поручению главы государства в мае правительство должно представить обществу принципиально новую экономическую модель, программу дальнейшего развития страны. - Р. Б.). Но еще должны быть люди, которые смогут не просто читать, а адекватно воспринимать, понимать эти идеи и программы. А у нас в управленцах сидят те, кого назначили агашки, татешки. В итоге имеем то, что имеем. Счетный комитет выявил нарушений на 900 млрд тенге - огромные деньги!

Так что вся надежда только на то, что нефтяной кризис, приперченный коронавирусом, позволит обновить экономику. Если бы не было коронавируса, его стоило бы придумать…

- Каков ваш прогноз на ближайшее время?

- Я думаю, что в течение одного-двух месяцев у всех терпение лопнет и все образуется. Цены на нефть поднимутся. Странам - участницам соглашения ОПЕК+ придется договариваться - мир сегодня в нокдауне. А у ПУТИНА на носу конституционная реформа, у ТРАМПА - президентские выборы. То есть у всех цейтнот. И в такой ситуации нужно принимать быстрые решения. В противном случае это больно ударит и по Саудовской Аравии, и по США, и по России. Других вариантов, кроме как подниматься, нет.

Сейчас китайская экономика начинает восстанавливаться, и, думаю, к апрелю-маю она уже будет на полном ходу, следовательно, и цены на нефть снова начнут расти. Думаю, до 50 долларов за баррель как минимум.

- А касательно Казахстана?

- Повторяю: у нас слишком велика роль нефтегазового сектора, поэтому нам надо пересмотреть свою экономическую политику. Привлечь лучшие умы к этому процессу. Пересмотреть состав правительства и обновить его. Экономический блок у нас никуда не годится - сидят баклуши бьют. Не нужно делать ставку только на болашаковцев, надо ставить опытных людей вне зависимости от возраста. Хватит уже экспериментировать, хватит слепо копировать чужие модели! Сейчас настала пора протрезветь!

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы