Сергей КУРГИНЯН: России пора покончить с мечтой об объединении с Европой

Недавно в российской газете “Взгляд” было опубликовано интервью директора аналитического департамента российской компании “Альпари” Александра РОЗУВАЕВА, который, рассуждая о сюрпризах августа, заявил, что “в качестве военных рисков для России прежде всего рассматриваются восток Украины и Казахстан”. “Казахстан - ключевая страна Евразийского союза, член ОДКБ и новая мишень для террористического интернационала. В случае серьезного осложнения ситуации Россия просто вынуждена будет вмешаться. Большая Чечня на южных границах России однозначно Москве не нужна”, - написал Розуваев, намекая на то, что Россия может в случае чего ввести свои войска в нашу независимую республику.

Насколько обоснованно опасение обострения отношений между нашими странами и какое будущее связывает Казахстан и Россию? Об этом наш корреспондент побеседовал с известным российским политологом, лидером движения “Суть времени” Сергеем КУРГИНЯНОМ.

- Что вы думаете о Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС)? Является ли это объ­единение попыткой воскрешения СССР? Или же это некое временное объединение, выгодное исключительно России?
- Мне кажется, что ЕАЭС пытались сделать с той же целью, что и Евросоюз. То есть это некая попытка создать вторую Европу. Начать с Таможенного союза, потом какой-нибудь еще союз, потом парламент и т. д. То есть повторить попытку мягкого объединения Европы. И у бывшего советского пространства шансов на такое объединение гораздо больше, поскольку есть единый русский язык, есть какие-то другие общие показатели, которых у Европы не было. Та же Франция и Германия испокон веков были на ножах, но тем не менее они как-то объ­единились. Попытка создать аналог Евросоюза на постсоветском пространстве явно существует. Но Россия никогда не будет делать это в ущерб себе. Как только это пространство объединится окончательно, огромные полномочия получат те относительно небольшие государства, которые в него входят. Причем получат уже от самого факта объединения. Сделать так, чтобы Россия еще дальше пошла на уступки - “ради бога, вы войдите, а мы вам еще что-нибудь дадим” - этого не будет. А от нее только этого и ждут. Поэтому весь вопрос сейчас в том, как все это создать, не ущемив при этом фундаментальный русский интерес, потому что он огромен. А с той стороны хотят не взаимной выгоды, а квазисоветского - лишенного всех тех советских плюсов, которые были - сдвига в сторону “младшего” брата. Но надо быстрее соглашаться на взаимовыгодное сотрудничество. Ведь выгода на самом деле есть. Никто же не забирает у Казахстана, Киргизии или еще у кого выгоды. Никто же не говорит: “Ложитесь под русскую нагайку и замрите!” Русский народ пойдет исключительно путем взаимной выгоды без всякого ущемления Казахстана и других участников ЕАЭС. И так понятно, что малым государствам гораздо выгоднее быть с Россией, чем без нее.
- После теракта в Алматы пресс-секретарь президента России Дмитрий ПЕСКОВ за­явил, что “проявления вот такой турбулентности у российских границ вызывают обеспокоенность”. Несут ли события в Казахстане риски для России?
- В Казахстане есть политический лидер Нурсултан Абишевич НАЗАРБАЕВ, который управляет ситуа­цией легким шевелением пальцев. Он добился полной управляемости Казахстаном и шутя может создать один политический рельеф или другой. Он, как Господь Бог, может сотворить любой мир. Я понимаю, что аналогия хромает, но я использую ее в виде поясняющей метафоры. Мне кажется, что пока Назарбаев у власти - в Казахстане будет стабильность. Я вам скажу, каким его вижу. Ему очень скучно. Как там в произведении “Борис Годунов”: ни жизнь, ни власть меня не веселят... в узкорегиональном масштабе.
У Назарбаева есть собственное представление о макрообъединительных тенденциях. Он все может на этом пространстве, но он понимает, что это пространство невелико. Он ощущает, как с юга дышит Китай, он понимает, что есть могучий исламский мир, которому стоит лишь немного надавить - и вся стабильность в Казахстане станет иной. Он реагирует на всякую попытку России сильно перетянуть одеяло на себя. Но одновременно с этим в нем всегда будет соблазн, который есть у человека, решившего все политические проблемы, но в котором есть память о чем-то большем - о какой-то огромной стране и ее возможностях. Он способен полюбить большое пространство. Кстати, в Лукашенко я этого не вижу. У Лукашенко есть синдром председателя колхоза, который создал себе хороший качественный колхоз. И порядок есть, и европейский путь, и т. д. - ему хорошо в этом, и он очень ценит свой хутор белорусский.
Так вот, тот, кто сможет предложить Назарбаеву это нечто большее, имеет все шансы на качественное углубление российско-казахстанских отношений. Шансы гораздо большие, чем в той же Белоруссии, потому что в Казахстане совсем другая ментальность.
- А есть необходимость в этом углублении?
- Вот это правильный вопрос. С моей точки зрения, такая необходимость есть. А с точки зрения актуальной элиты - нет. При существовании в качестве самостоятельного мирового центра сил это придется сделать обязательно. Кроме того, конечно же, вы знаете, есть и экстре­мистские силы как в чис­ле казахов, которые говорят: “Да нам эти русские даром не нужны”, так и среди русских, которые говорят: “Мы заберем по Солженицыну часть земли, но не более того”. Но это не Путин и не Назарбаев. Эту игру ведут другие люди.
Для России входить в Европу или в какой-либо другой союз и тащить за собой Казахстан - это безумие. А вот создавать самостоятельный центр мировых сил, отказавшись входить в Европу, тогда, конечно же, в первую очередь надо брать Казахстан. В союзники. Не крепостного под нагайкой казака, а именно полноправного союзника. И делать это надо очень мягко. Но это уже другой тип стратегемы. Это сделают те, кто скажет, что европейская мечта была ошибкой и мы начинаем новую сборку. Как только русская элита это скажет и про­явит гибкость, а не будет вести себя нахраписто - “все под нас должны лечь”, вот тогда новый союз будет создан, и очень быстро. И его соз­дание начнется в Азии. Причем в Азии это пройдет быстро, на Кавказе и в Европе труднее. Но в итоге союз может быть создан за 5-6 лет. Безусловно, это будет уже другая конструкция, где другим странам будет дано гораздо больше прав, чем в прежнем СССР. Но наша элита не готова эта сделать. Во всяком случае, пока.
- И все согласятся это сделать без конфликтов и войны?
- Если все будет по Солженицыну “Как нам обустроить Россию” - то это, безусловно, война. Но если создавать союз с серьезными преференциями для других стран, то можно обойтись без войны. В день, когда официальная Москва решит, что все - пора идти на восстановление центра сил, все будет восстановлено самыми быстрыми темпами. Но этого в Москве не видят - не видели при Ельцине, не видят и сейчас. Видят объединение России с Францией и Германией, а не с Казахстаном и Киргизией. Но объединение с Европой невозможно, хотя и очень хочется. Вот и мечется Москва то туда, то сюда. А наши соседи злятся. И чем дальше к Востоку, тем сильнее злятся. И их тоже можно понять. Вспомните, как Назарбаев возмутился, когда решение о развале Союза в Беловежской пуще было принято без Казахстана. Поэтому-то все они - лидеры России, Украины и Белоруссии - сразу полетели в Казахстан. Видно было, что вся восточная сила восстала против этого. А с ней нельзя не считаться. Поэтому-то они и побежали к Назарбаеву. И концепция будущего постсоветского пространства в Казахстане претерпела значительные изменения, потому что изначально задумывалось все несколько иначе. Вот поэтому в Азии очень обижены на Москву за то, что она больше любит немцев и французов. Этого никогда не покажут, но обижены.
- Различные институты периодически проводят исследования в среднеазиатских странах на предмет того, что люди думают о воссоздании СССР. Как правило, львиная доля респондентов выступает категорически против этого. А вы говорите, что создание cоюза начнется в Азии…
- Вопрос не в том, чего хочется, а в том, что нынешняя ситуация не будет длиться бесконечно. Допустим, сейчас никому ничего не хочется, а через, упаси бог, полгода или девять месяцев обновленное движение “Талибан” с подразделениями преданной ему пакистанской армии перейдет границу Узбекистана. Чего тогда захочет Узбекистан? Наверное, чтобы США высадили на его территории 7-12 бригад, которые восстановят порядок. А если он поймет твердо, что США не будут высаживать свои бригады, а движение “Талибан” уже подходит к Ташкенту? И его руководство обсуж­дает, что сделать с могучим узбекским лидером? Как тогда поведет себя узбекская элита? Ведь есть же динамика процесса. Армения, к примеру, всегда считала, что она будет суверенной и независимой. Откуда она взяла эту концепцию малого лимитрофного государства, когда все предыдущие века она решала один-единственный вопрос: кто лучше режет и сажает на кол - османский султан или персидский шахиншах? Есть законы малых государств. Но почему-то все решили, что коли уж живут в XXI веке, то эти законы не действуют. А вот сейчас в Турции возобладает османизм сильно. И что будут делать Армения или Грузия? Ждать американской помощи? Но кто сказал, что эта помощь будет? А если сдвинутся большие плиты? Если османизм сдвинется в сторону Армении? Кто будет защищать от этого? Иран? А какова вероятность того, что Иран, решившийся защитить Армению, потом выведет из нее свои войска? Или, может, лучше все же стать вилоетом Османской империи? Это ведь тоже проходили. Не от хорошей же жизни шли к русскому царю за помощью. Все понимали, что и рука жесткая, и нрав суровый, но все равно лучше, чем персы или турки. И ничего не изменилось в геополитике. Прошло всего 25 лет, и мы видим, что уже шевелится Эрдоган и, когда он зашевелится в полную силу, он же пойдет по привычным своим константам. А Америка не будет держать глобальный порядок. Она его нигде не держит. Она все в Египте сдала…
Есть геополитические константы, и есть Москва, которая, к сожалению, уже далеко не та, что была во времена СССР, но которая тем не менее сохранила и ядерное оружие, и какое-то могущество, и неплохую армию. Поэтому мне кажется, что если к сдержанной тоске по прошлому у наших вождей и к быстрым геополитическим изменениям добавится осознание Москвой, что с Европой ей не по пути, то эти три фактора смогут воссоздать конструкцию, чем-то напоминающую СССР, а в чем-то и отличную от него. Это будет, условно говоря, СССР версии 2.0.
- Получается, что Россия держит возле себя азиатские страны как запасной аэродром на случай, если вариант слияния с Европой окажется провальным?
- Она их держит в качестве двух вариантов. Если она пойдет в Европу, то эти страны должны находиться на орбите ее влияния. Она получит свои позиции в Азии без объединения с ней. Это тоже будет в какой-то степени выгодное сотрудничество. А если мы хотим единое государство миллионов на 350, с единым рынком, экономикой и так далее, вот тогда надо забыть Европу: торговать друг с другом, любить друг друга, ездить в гости, образуя при этом автономный центр сил. Но автономно жить только 140 миллионами (имеется в виду население России) невозможно. Новые цент­ры сил в мире будут до 500 миллионов. Через 10 лет это станет окончательно ясно. Если за эти 10 лет наши элиты не примут конкретных решений, то могут быть любые последствия. Идет укрупнение пространства. Снова собираются империи. Собирается халифат. Он будет чуть раньше или чуть позже, с севера или с юга, но он будет. Китай будет расширяться, как и подобает супербрату. Что-то должна будет сделать Персия, поскольку в халифат она не войдет, учитывая шиистское вероисповедание, а воевать ей не хочется. Значит, придется прикупать что-то фарсийское, чтобы не умереть. Дальше эти плиты начнут перестукиваться. Мир будет перестроен. Пусть не через десять, но через 15 лет. Так что все это незаконченный спектакль.

Руслан БАХТИГАРЕЕВ, Алматы