Мясо по-казахски

Как Чингисхан поможет нашей стране завалить весь мир сельхозпродукцией

Первый вице-министр сельского хозяйства Арман ЕВНИЕВ (на снимке), выступая на заседании правительства, заявил, что теперь ведомство в своей работе будет исповедовать принципы Чингисхана. Если не совсем понятно, что конкретно имел в виду замминистра, то вот цитата из его выступления: “Основателем проектного менеджмента можно назвать Чингисхана. При власти Чингисхана все войска были разделены на правое, левое и центральное крыло. Каждое крыло в свою очередь делилось на тумены, состоявшие из 10 тысяч. Их возглавляли туменбасы. Каждому туменбасы подчинялись мынбасы, у которых в подчинении были тысячи человек; им подчинялись жузбасы, в подчинении которых было по сто человек. Жузбасы подчинялись онбасы. Таким образом, Чингисхан, используя такой подход управления, покорил своим войском полмира. Мы покорим мясом и другой сельхозпродукцией”.

То, что к опыту великого завоевателя обращается, например, не министр обороны, а чиновник от Минсельхоза, придает ситуации некоторую элегантность. Но не логику. Где Чингисхан и где наша говядина? Где Монгольская империя и где Казахстан?
Однако ясно, что г-н Евниев изучил не только достижения монгольского завоевателя, но и основы сторителлинга и публичных выступлений, задачей которых является создание какого-то эмоционального заряда, позволяющего зацепить внимание аудитории, а потом перевести его на скучные, но необходимые сводки. Кто бы обратил внимание на Евниева с его докладом о надоях и уборке зерна, не упомяни он Чингисхана?!
Поэтому логика тут не нужна. Нужен эмоциональный заряд! Министр по инвестициям и развитию, к примеру, может сказать, что в своей работе будет теперь воплощать принципы Сталина. То есть форсировать развитие научного потенциала страны и индустриальный прогресс (еще можно детей любить, но это не­обязательно). Министерство иностранных дел станет ссылаться на Талейрана, который всегда исповедовал многовекторность в своей непростой работе, а министр труда и соцзащиты будет уповать одновременно и на апостола Павла, и на Ленина, сформировавших гениальный принцип “Кто не работает - тот не ест”.

История полна великих личностей и побед - выбирай на любой вкус. Правда, некий отбор и исследование данных все-таки нужно проводить, чтобы не тащить за примерами шлейф ненужных ассоциаций.
И пока Чингисхан не повел в атаку на Европу мертвых казах­станских коров, стоит, наверное, напомнить, что его “проектный менеджмент” был рассчитан на милитаризированное государство. Почти все дееспособные мужчины должны были в случае необходимости немедленно встать в седло. Для этого и нужна была восходящая иерархия управленцев - десятники обеспечивали мобилизацию 10 солдат, сотники - сотни и так далее. Евниев утверждает, что эта схема применительно к казахстанскому агросектору будет означать осведомленность министерства относительно деятельности каждого отечественного фермера. То есть один фермер условно дает 20 литров молока (ну не сам, а его корова), 10 фермеров - 200 литров и так далее. На вершине цепочки - удивительная производительность. Или неудивительная, потому что в монгольской армии дисциплина достигалась не в последнюю очередь карательными мерами, в том числе и смертной казнью солдат и военачальников за невыполнение обязательств. А чем г-н Евниев собрался мотивировать казахстанских аграриев, чтобы поддержать их эффективность? Лишением гражданства?
К тому же не было никакой необходимости лезть так глубоко в историю, чтобы сослаться на чьи-то заслуги. Любая коллективная деятельность суть сложение трудовой результативности членов группы. Хоть в Арктике, хоть в Африке. И в советском Казахстане урожайность повышали тем же самым способом увеличения эффективности отдельного комбайнера, затем бригады, колхоза и области. В результате Брежнев ставил перед республикой задачу дать миллион пудов зерна, и республика давала руками простых казахстанцев и мозгами их руководителей. Без всяких Чингисханов.
Хотя способ Евниева, конечно, интересный. Можно любую ситуацию привести к любому историческому знаменателю, и она сразу станет выглядеть амбициознее и значительнее. Плотники будут говорить, что они выбрали свою профессию, потому что отец Иисуса был плотником. Учителя - ссылаться на Аристотеля, который учил Александра Македонского. Сантехник, приходящий починить кран, скажет, что вообще-то начать все это его сподвигла память об императоре Марции, построившем акведук в Риме. Нувориш, отхвативший участок в природоохранной зоне, разведет руками и сошлется на Культегина, которому все время нужно было захватывать новые земли.
Чувствуете, как все меняется? У каждого случая появляется какая-то основательность, ощущение значительности, почти историчности момента. Евниева, возможно, через пару лет никто не вспомнит, Чингисхана будут помнить всегда. И почему бы Евниеву этим не воспользоваться?
Однажды во время съемок местного кино актер начал возмущаться, что ему непонятна его роль, поведение персонажа и вообще... Дело почти дошло до скандала.
- Постойте, я сейчас объясню! - сказал режиссер. - Понимаете, вы здесь, как Макбет…
Актер сразу просветлел, и больше вопросов у него не было.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, рисунок Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы