Тугоплавкие потери Казахстана

Казахстан мог бы сказочно обогатиться за счет экспортных поставок дефицитного сырья для металлургической, электротехнической, химической, военной и авиакосмической промышленности. Стоимость паравольфрамата аммония на Лондонской бирже достигает 51 доллара за один килограмм (условно вдвое больше тонны нефти). Но проект разработки месторождений этого ценного минерала могут положить под сукно в столичных кабинетах. Кто-то искусственно тормозит развитие горно-металлургического сектора нашей страны.

Еще в 70-х годах прошлого века в Казахстане началась разработка вольфрамовых месторождений. Были разведаны 11 месторождений вольфрама с общими запасами более 2 млн тонн триоксида вольфрама. Самыми крупными стали Верхнее Кайрактинское и Северный Катпар в Карагандинской области.

Именно на эти месторождения нацелились в Москве. Оно и понятно - космические корабли бороздили просторы Вселенной, и тугоплавкий вольфрам давал возможность создавать практически неубиваемые многоразовые советские шаттлы. Ведь именно казахстанский вольфрам использовали в начинке легендарных “Буранов”.

В середине 80-х годов появился проект создания Центрально-Казахстанского вольфрамомолибденового комплекса. Здесь даже построили опытно-промышленную фабрику, жилой городок для рабочих и инженеров со всей инфраструктурой, водоводы, автомобильные и железные дороги, подстанции…

Но все пошло прахом при Горбачеве. Сначала perestroika, а затем разоружение отодвинули реализацию проекта до лучших времен, которые так и не наступили. Проект окончательно заглох в 1993 году. Молодой Республике Казахстан было сложно в одиночку потянуть такое наследство, требовавшее значительных финансовых вливаний. Партнеры, бывшие “старшие братья”, почли за благо отмолчаться. Итог: сегодня в стране нет производства вольфрама.

Свет в конце тоннеля забрезжил в 2015 году. После очень долгих исследований (геологических, маркетинговых, экономических) было принято решение возродить производство, а именно - запустить на базе Верхнего Кайрактинского и Северного Катпара обогатительные комбинаты и единый гидрометаллургический комплекс глубокой переработки. На первом этапе конечным продуктом станет паравольфрамат аммония - именно его добавляют в расплав стали для увеличения прочности. В перспективе возможно расширение ассортимента за счет вольфрамовых порошков и карбида вольфрама, а также молибденового, висмутового и медного концентратов.

Максимальная проектная мощность производства - 12 тыс. тонн паравольфрамата аммония в год, а это ни много ни мало около 10 процентов от всего объема производства вольфрамовых продуктов в мире! И это дает Казахстану реальные шансы выйти на второе (после Китая) место в мире не только по запасам, но и по объемам производства вольфрама.

Более того, в Казахстане пошли дальше советских разработчиков. Специально для месторождений Верхнее Кайрактинское и Северный Катпар была создана уникальная, экологически чистая технология переработки руды. Способ этот приближается к стандартам “нулевого сброса” и позволяет существенно повысить экономическую эффективность производства при сравнительно небольших затратах.

Разумеется, проект невозможен без партнерских отношений со стратегическим инвестором. И такого партнера нашли, но имя зарубежной компании пока держат в секрете. Правда, для этого пришлось пройти дорогостоящую процедуру - переоценить запасы в соответствии с Кодексом JORC. Это сравнительно новый для Казахстана формат оценки. В отличие от оставшейся нам в наследство от Советского Союза системы ГКЗ (Государственная комиссия по запасам полезных ископаемых), которая изначально создавалась для нужд госрегулирования и учета сырьевой базы в условиях плановой экономики, JORC ориентирован на инвесторов: весь его функционал заточен на публичную отчетность перед биржами и финансовыми институтами.

То есть все в наличии: есть разведанное месторождение, есть оценка его запасов, есть технология добычи, есть предполагаемый инвестор, согласный вложиться. Но…

В последнее время наблюдается нехорошая тенденция. Сталкиваясь с необходимостью контактировать с официальными органами, инвесторы отчего-то вдруг теряют аппетит к казахстанским месторождениям. Завышенные требования госструктур, распоряжающихся богатством недр, запутанная и забюрократизированная система выдачи разрешений и согласования планов приводят к тому, что именитые компании с веками складывавшимся брендом покидают Казахстан несолоно хлебавши. А кое-кто уходит, оставляя тут уже вложенные средства.

Инвестиционное фиаско - уход из Казахстана Rio Tinto - прекрасно иллюстрирует состояние дел с привлечением инвесторов. В чем тут подвох? Может быть, это следствие тактического влияния компаний из соседних стран? Согласитесь, глобальная конкуренция имеет место не только между компаниями, но и странами.

Казахстан мог бы возродить вольфрамовое производство и выйти на второе место в мире, если бы не риски в репутационной сфере. Будет обидно, если и в этот раз что-то не срастется.

Ергали НУРГАЛИЕВ, фото Владимира ТРЕТЬЯКОВА, Нур-Султан