Загадочная трагедия

В Илийском районном суде Алматинской области начинается процесс по громкому делу об авиакатастрофе, случившейся ровно три года назад, когда в пригороде Алматы разбился Ан-28, выполнявший санитарный рейс в Шымкент. На борту самолета были три члена экипажа и двое врачей, летевших к женщине, находившейся в тяжелом состоянии после рождения ребенка. Все они погибли.

По версии следствия, виновен в случившемся президент авиакомпании East Wing Виталий МАСАЛИТИН. Его обвиняют в нарушении правил безопасности движения или эксплуатации транспорта, повлекшем по неосторожности смерть двух и более человек (часть 3 статьи 344 Уголовного кодекса) и в допуске к управлению воздушным судном лица, не имевшего права управления, повлекшем смерть двух и более лиц (часть 4 статьи 359). Расследование пришло к выводу, что причиной катастрофы стали технические проблемы судна и ошибки пилотов, но исключило версию, что с самолетом могло произойти что-то экстраординарное. Однако в распоряжении редакции оказались любопытные документы, согласно которым Ан-28 мог быть... обстрелян с земли!

Ан-28 авиакомпании East Wing вылетел в Шымкент

3 октября 2017 года за роженицей, чьей жизни угрожала серьезная опасность. По действующему протоколу Минздрава ей должны были оказать помощь высококвалифицированные врачи - акушер-гинеколог Талгат ПАТСАЕВ и анестезиолог-реаниматолог Жанибек АРТЫКБАЕВ. В нашей стране именно доктора должны прибыть к пациентам, чья транспортировка в Алматы или столицу невозможна. Но в этот раз медработники до места назначения не долетели, хотя, как говорят в таких случаях, ничто не предвещало трагедии: самолет надежный, первый пилот Геннадий ЦОЙ - опытный летчик, в свое время возивший президентов Кыргызстана...

С самого начала эта авиакатастрофа выглядела довольно странно. Самолет взлетел в назначенное время, набрал высоту и около двух минут летел горизонтально, по своему курсу. Пилоты выполняли указания диспетчеров, а потом связь прервалась. Лайнер начал терять скорость, затем резко ушел вниз и на разворот, в сторону аэропорта Алматы. Туда Ан-28 недотянул, рухнув в Илийском районе Алматинской области.

Сразу после падения воздушного судна выяснилось, что бортовой самописец, называемый черным ящиком, был выключен. Соответственно, часть информации оказалась недоступной. Разумеется, это сыграло против руководства авиакомпании, которой принадлежит самолет: куда же вы смотрели? А еще отсутствие черного ящика заметно усложнило расследование происшествия. Чтобы установить хотя бы приблизительно причину падения лайнера, пришлось вычислять с помощью математической модели, что же могло произойти во время полета. Рассматривались самые разные версии: отказ двигателей, смерть одного из пилотов, даже драка на борту. В итоге в заключении указали, что где-то подвела техника плюс второй пилот не должен был находиться за штурвалом да и в целом летчики показали себя не лучшим образом.

Разумеется, в ходе расследования были назначены судебные экспертизы, и еще осенью 2018 года главный экс­перт лаборатории специальных исследований Института судебной экспертизы Алматы Николай КОЛЕСНИКОВ обратил внимание на странности, зафиксированные радаром. На видеозаписи на экране четко видны пять необозначенных меток, двигавшихся по правому борту от Ан-28. В какой-то момент самолет и эти объекты встретились. Вот цитата из заключения под номером 5617 от 28 сентября 2018 года:

“Падение путевой скорости самолета, изменение характера и траектории его движения по времени совпадают с потерей связи и с появлением неопознанных меток на экране радара”.

Грубо говоря, радар обнаружил непонятные метки, летевшие в сторону самолета, а после того как их курсы пересеклись, лайнер резко развернулся и пошел вниз. Но откуда могли взяться эти неопознанные точки?

А вот сейчас - принципиально примечательное обстоятельство: маршрут Ан-28 проходил прямо над полигоном, так называемой зоной военных ограничений, где время от времени проводятся учебные стрельбы. Однако еще в ходе расследования авиакатастрофы транспортная прокуратура получила ответ на запрос, что в момент пролета воздушного судна над полигоном никто никуда не стрелял. Но откуда тогда взялись неопознанные метки? И не менее важный вопрос: а есть ли на самом лайнере какие-нибудь следы внешнего воздействия?

Как оказалось, есть. Все тот же государственный эксперт Колесников уже весной 2020 года в заключении под №1142 указал, что странным выглядят повреждения правого бокового окна кабины экипажа. Как известно, при столк­новении с опорой ЛЭП самолет разрушился и загорелся. Но при этом Колесников обратил внимание, что рама лобового стекла как будто сломана снаружи. Вот что он указал в заключении (в цитатах выделено мной):

“Отсутствие фрагментов стекла в раме правого лобового окна кабины экипажа, излом щетки стеклоочистителя правого окна, отсутствие повреждений на задней ветви рамы правого блистера и следов остаточной деформации на верхнем и нижнем фрагментах рамы лобового окна, локальные размеры излома стойки свидетельствуют о том, что данные повреждения могли образоваться в процессе полета самолета при столкновении с каким-либо объектом, имеющим незначительные размеры, но имеющим достаточную проч­ность. Указанные повреждения могли послужить причиной излома лобового стекла и его выпадения в кабину пилотов”.

Одним словом, в Институте судебной экспертизы выявили факты, которые явно указывали, что в сторону самолета летели объекты незначительного размера достаточной прочности. А после того как эти объекты и самолет встретились, связь с летчиками пропала и лайнер начал падать.

Но есть ли еще хоть какое-то доказательство, кроме повреждения лобового стекла? Были найдены несколько странных отверстий: сквозное повреждение округлой формы на обшивке передней части кабины, два сквозных повреждения овальной формы на правом крыле плюс сквозное повреждение овальной формы в концевой части крыла. Прибавьте сюда сломанную раму окна - получается пять контактов. И неопознанных меток на радаре тоже ровно пять.

Правда, судебно-баллистическая экспертиза от 16 апреля 2020 года установила, что повреждения не являются огнестрельными. То есть странные дырки диаметром

1 см на корпусе нашли, но говорят, что они не от пуль.

Ну а если все-таки предположить, что пять меток на радаре это пули, выпущенные из неизвестного оружия на полигоне? Ведь экс­перты не обнаружили каких-либо существенных повреждений двигателя, куда мог залететь снаряд. Значит, причина падения не обстрел?

Есть еще один любопытный документ - заключение специалиста бюро медицинских экспертиз “Альтернатива” кандидата медицинских наук, судебно-медицинского эксперта Рахимжана АБДУКАРИМОВА. Он изучил все официальные заключения своих коллег, в том числе описание тел погибших, и обратил внимание на разорвавшийся кислородный баллон в салоне самолета. Более того, специалист заметил, что в крови погибших летчиков практически отсутствует карбоксигемоглобин - вещество, которое образуется при попадании в организм задымленного воздуха. На этом основании кандидат наук сделал вывод, что пилоты практически не дышали, когда самолет упал и загорелся. То есть они умерли до этого момента.

Так что же могло стать причиной гибели летчиков? Специалист Абдукаримов не исключает, что первый пилот мог скончаться после того, как ему в голову попал редуктор от кислородного баллона. По крайней мере, на виске у летчика нашли дырчатый перелом височной кости. На других телах таких повреждений обнаружить не удалось, поскольку они сильно обгорели.

Но почему же взорвался баллон? Вот что пишет об этом Рахимжан Абдукаримов:

“Разрушение баллонов кислородного оборудования кабины произошло в результате внешнего ударно-скользящего воздействия постороннего предмета в направлении снизу вверх, слева направо под острым углом около 60 градусов к длине фюзеляжа самолета. Повреждение на правом цилиндре образовано в результате воздействия посторонних предметов в направлении снизу вверх, справа налево под острым углом около 60 градусов к длине фюзеляжа самолета. На поверхности фрагмента фюзеляжа, расположенного слева за кабиной, имеются два сквозных повреждения круглой формы диаметром 1 см, образованные в результате ударного воздействия с наружной стороны фюзеляжа предметом, имеющим цилиндрическую либо круглую форму, в направлении снизу вверх, слева направо под острым углом 60 градусов к длине фюзеляжа. Воздействие посторонних объектов имело место до крушения воздушного судна”.

Одним словом, в этой авиакатастрофе все не так просто, как кажется на первый взгляд. Если самолет все-таки был обстрелян с военного полигона, но на это почему-то не обратили внимания ни в полиции, проводившей расследование, ни в транспортной прокуратуре, осуществлявшей надзор, то разве это не укрывательство преступления?

Михаил КОЗАЧКОВ, Алматы