Карантин покажет

О защищённости врачей

Самая шокирующая новость последних дней - количество медицинских работников, которые заразились коронавирусом. В понедельник председатель комитета контроля качества и безопасности товаров и услуг Минздрава Людмила БЮРАБЕКОВА назвала общее количество - 211 врачей и медсестер. 

При этом 74 (!) из них работали в инфекционных или провизорных стационарах. Она назвала и причины произошедшего: необеспечение медиков средствами индивидуальной защиты, дезинфицирующими средствами, а также нарушение режима труда и техническое состояние объектов здравоохранения. Во вторник эта цифра стала еще более ужасающей: в Алматы COVID-19 выявили еще у 116 медиков, из них 110 человек - сотрудники Центральной городской больницы Алматы. Понятно, что все это предварительные выводы и всего лишь вершина айсберга. То ли еще будет. Но история с врачами отзеркалила все те проблемы, которые давным-давно есть в системе здравоохранения, но до которых все как-то руки не доходили.

О страхах и молчании медиков

- Сейчас не время обсуждать какие-то ошибки, тем более что мы находимся внутри процесса. Но еще до начала ЧП я написала письмо на имя председателя мажилиса парламента Нурлана НИГМАТУЛИНА о том, что нам нужно приостановить обсуждение Кодекса о здоровье народа и системе здравоохранения, многие нормы которого вызвали недовольство в обществе, - считает президент общественного фонда “Аман саулык” Бахыт ТУМЕНОВА. 

- К этому нужно вернуться после того, как закончится пандемия. Тогда мы сможем осмыслить ситуацию не только на областном, страновом, но и на международном уровне.

Мы увидели, что даже в самых развитых странах, на которые всегда ориентировались, не могут обуздать ситуацию. Значит, в их системах здравоохранения есть изъяны, и не стоит слепо их копировать.

Нужен честный разговор. И принимать в нем участие должны врачи, которые сейчас находятся на передовой - они как никто другой знают о проблемах. Но они остерегаются это делать, боятся показывать лица и называть имена, рассчитывая, что их права защитит кто-то другой. Но так не бывает. Когда к нам приходит пациент, мы первым делом спрашиваем: “На что жалуетесь?” И если он скрыл какую-то информацию, это может негативно повлиять на диагноз, а соответственно, и на ход лечения. То же самое и здесь. Чтобы правильно поставить диагноз нашему здравоохранению, сами врачи честно должны ответить на этот вопрос.

Но тех, кто решается открыто заявить о недостатках, единицы. Пока главные врачи и руководство областных и городских управлений здравоохранения делают все, чтобы казаться лучше, чем они есть на самом деле. Когда врачам и медсестрам, которые жалуются, что им не хватает средств защиты, подкидывают маски, знаете, стыдно не то слово. Надо найти того, кто маски подложил, кто говорил, что все хорошо, и наказать. И поступать так со всеми.

Кого мы обманываем? Самих себя. Так мы не вылечим болезнь, а усугубим ее. Есть хорошая пословица: пока дитя не плачет, мать не внемлет. Поэтому именно практикующие врачи - не главы клиник, не чиновники - должны говорить о проблемах.

Об эпидемиологической службе

- Ситуация с коронавирусом вскрыла фурункулы, которые долгое время зрели в системе здравоохранения, - рассуждает аналитик в области финансирования здравоохранения Марат МАМАЕВ. 

- Сейчас к ней приковано внимание всего общества, она в приоритете. И это шанс обратить внимание на проблемы и наконец реально начать их решать: открыто указывать на все болевые точки, а не выдавать желаемое за действительное. Сейчас все обеспокоены тушением пожаров, но когда все устаканится, нужно пересмотреть государственную программу “Денсаулык” по развитию здравоохранения до 2025 года с учетом вскрывшихся проблем.

Мы должны говорить о возрождении эпидемиологической службы. С чем у людей ассоциировалась СЭС? Сложился стереотип, что ее сотрудники только и делали, что ходили по ресторанам, бесплатно обедали, брали взятки. В итоге во благо бизнеса или чего-то еще, я не знаю, эту службу похоронили. Перебрасывали ее из одного министерства в другое, и она оказалась на вторых-третьих ролях.

Мне могут возразить: у нас же есть комитет контро­ля качества и безопасности товаров и услуг, по сути, он и выполняет эти функции. Но речь не совсем об этом. Я считаю, что в здравоохранении должна быть сбалансированная система принятия решений. С одной стороны, Минздрав - орган, который разрабатывает и реализует политику в области здравоохранения. С другой - сопоставимая с ним группа специалистов, оценивающих все меры, предлагаемые Минздравом. В моем понимании это могло бы быть отдельное агентство, которое имело бы свой голос и могло выразить свое несогласие с проводимыми реформами. Оно осуществляло бы дозорный эпидемиологический надзор и мониторинг ситуации в здравоохранении по всей стране, ведь эта сфера медицины занимается и инфекционными, и неинфекционными заболеваниями.

Ничего нового я не придумал, в США есть CDC - Агентство по контролю за инфекционными заболеваниями, сотрудники которого могут не соглашаться с тем, что декларируют чиновники от здравоохранения. Это альтернативное мнение. Мы же сейчас пришли к тому, что у нас его практически нет.

О готовности к форс-мажорам и матрезервах

- Министерство здравоохранения оказалось в плену сложившихся обстоятельств. Мы видим, что есть недостаток кадров, оборудования, оснащения, но все это - следствие неготовности к серьезным, в том числе и к чрезвычайным ситуациям, - делится своим видением ситуации профессор медицины Толебай РАХЫПБЕКОВ. 

- Поэтому нельзя спрашивать только с Минздрава. Если бы в Казахстане был создан научный центр, где анализировали бы потребность страны на подобные случаи, это было бы одно. А так мы имеем то, что имеем, и решаем проблемы на ходу. Сейчас много говорят про то, что не хватает ИВЛ. Но кто же знал, сколько их понадобится? Так же, как и масок, дезинфицирующих средств, защитных костюмов. Да, всего не предусмотришь, но если бы эти процедуры были стандартизированы, решать свалившиеся проблемы было бы проще.

Очень важно, чтобы в период ЧС и пандемии, как сейчас, всеми процессами руководила межотраслевая комиссия, объединяющая ресурсы, которые необходимо задействовать в случае ЧП. Я считаю, что нам нужно создать такую структуру. Пусть она будет небольшой, самое главное, чтобы она была отделена от других госорганов и не входила в Минздрав, как комитет по ЧС в состав МВД, или какое-то другое министерство. Она должна работать в мирное время, анализировать ситуацию и предлагать подходы к решению возникающих проблем.

И, конечно, нам необходимо проанализировать и пересмотреть госматрезервы. В каждой области закладывать по госпиталю на тысячу коек. И не только из-за вируса. Завтра может случиться землетрясение в Алматы или Восточном Казахстане. Может быть угроза затопления. Готовность к этому есть? Нет.

В последнее время стали говорить о том, что областные и городские управления здравоохранения должны подчиняться напрямую министерству, а не акиматам, как сейчас. Считаю, что делать этого не нужно. Откуда они могут знать, находясь в Нур-Султане, что происходит где-нибудь в селе в Восточном Казахстане или далекой Атырауской области? На­оборот, систему нужно децентрализовать и дать местной власти больше полномочий. Нельзя ждать средства индивидуальной защиты от Минздрава, к этому должны подключаться и местные акиматы. В первую очередь обеспечить средствами защиты зоны особого риска - больницы и поликлиники.

О важности межведомственного взаимодействия говорит и Марат Мамаев.

- Нужно будет проанализировать, насколько быстро разные структуры государственной власти начали совместную работу, - рассуждает он. - И мы увидим, что проблем было много, потому что законы, касающиеся взаимодействия в случае ЧС, были написаны в докарантинное (назовем его мирным) время. Никто заранее не прогнозировал порядок действий на случай эпидемии: сколько может понадобиться лекарств, оборудования, коек, средств защиты. Это как раз те бизнес-процессы, которые определяют, насколько эффективно будет работать система.

Первый сигнал был летом, когда взорвался склад боеприпасов в Арыси. Да, это была ЧС другого характера, но мы видели, что определенные службы быстрого реагирования не сработали так, как нужно. Сейчас мы наблюдаем подобную ситуацию, но уже в масштабе всего здравоохранения. Нет правил перепрофилирования коечного фонда. Непонятно, что хранится на специальных базах медснабжения при МВД. Мы говорим о нехватке индивидуальных средств защиты для врачей. Почему тогда не распаковываем существующие резервы? Или там нет масок и защитных костюмов? В таком случае что там хранится?

А ведь Казахстан та территория, где и до коронавируса не все было благополучно. Наша страна - эндемическая территория многих инфекционных заболеваний: природные очаги чумы в Кызылординской области, искусственные бактериологические захоронения, зоны конго-крымской геморрагической лихорадки. Все это и периодически появлявшиеся новые заболевания не должны были усыплять нашу бдительность.

О вирусах будущего

Об этом напоминает проректор по научной работе и международным связям Казахского аграрного национального университета, профессор, вирусолог и вакцинолог Кайсар ТАБЫНОВ:

- Вспышки ко­ронавируса, просто другой его разновидности, были в 2003 и 2012 годах. Конечно, были определенные сигналы к тому, что он имеет потенциал, чтобы вызвать пандемию. Эти болезни приходят из дикой фауны, что, собственно, и обеспечивает долголетие или даже бессмертие этих вирусов. Они переходят в человеческую популяцию, что, как правило, заканчивается плачевно. “Испанка” в 1918 году унесла порядка 100 миллионов человеческих жизней - тогда как раз такой переход и произошел.

Поэтому сейчас как никогда нужно объединить усилия ветеринарного и медицинского сообщества. Создавать специализированные отряды, которые систематически мониторили бы ситуацию, выявляли всех потенциальных возбудителей, которые появляются в дикой фауне. Это летучие мыши, птицы, дикие кабаны. Так мы сможем прог­нозировать, какие возбудители в будущем могут вызывать заболевания у людей. И, конечно, делать это нужно не только в каждой стране, но и по всему миру. Обмениваться данными, более тесно взаимодействовать друг с другом. В эпоху глобализации любой вирус распространяется очень быстро, что мы с вами сейчас и наблюдаем. Активно занимаются такой работой в США. У нас в Казах­стане есть две лаборатории третьего уровня биологической безопасности, где можно работать с самыми злостными патогенами планеты.

Но кроме этого внутри страны нам нужно еще больше интегрировать работу разных министерств и целенаправленно заниматься предотвращением эпидемий. Что-то подобное может случиться и в будущем. Поэтому Казахстану давно пора рассмотреть вопрос о строительстве собственного завода по производству вакцин для человека. Сейчас запускается государственная программа по созданию вакцин против коронавируса. Это хорошая инициатива. Но бюрократические процедуры нужно упрощать, чтобы все процессы шли быстрее. В случае с пандемией государство должно молниеносно реагировать на любые вызовы.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА Владимира ТРЕТЬЯКОВА и предоставлено Кайсаром ТАБЫНОВЫМ, Алматы

Опрос в тему

Больше трехсот казахстанских медиков заразились коронавирусом? Почему?

- Чиновники не обеспечили их средствами защиты, хотя сейчас и убеждают всех в обратном.

- Медики не всегда соблюдали меры предосторожности.

- Это неизбежная ситуация - во всех странах врачи в зоне риска.

- Хотели получить повышенную выплату от государства.

Возвращаясь к напечатанному

Мнения наших читателей

Почему так много казахстанцев не платят взносы в Фонд медицинского страхования?

- А зачем, если они и так получают медпомощь в полном объеме 6%

- Не верят, что от этого будет какой-то толк. Все равно придется обращаться в частные клиники 51%

- У людей и так нет денег, а их еще больше нагружают непонятными платежами 33%

- Привыкли выезжать за счет других 10%