Исключён из правил

Вот уже шестой год Ивана как будто преследуют напасти: ЧП в шахте, попытки опорочить и оклеветать, а теперь еще и разорить. Захаров за эти годы вынужден был получить юридическое образование, чтобы не надеяться во всем на адвокатов. Иначе никак - схваток в борьбе за справедливость ему приходится выдерживать множество: с работодателем - АО “ССГПО”, трудовой инспекцией, страховой компанией и даже с судом…

В октябре 2014-го на Захарова в забое свалился 300-килограммовый камень, который едва его не убил. Каким-то чудом он увернулся от глыбы, но ногу она все же придавила. Товарищи сдвинули обломок и вынесли истекающего кровью пострадавшего на поверх­ность. Начальство, со слов пострадавшего, вместо экстренной помощи стало ему “лечить мозги”. Ивана уговаривали сказать в больнице, что он получил травму дома, например, упав с крыши гаража. В стационар его доставили только через два с половиной часа после случившегося!

В тяжелом состоянии Захарова отправили на операционный стол, а затем в реанимацию. А вскоре подоспел его анализ крови, который выявил содержание алкоголя в организме пострадавшего на уровне 4,6 промилле. Показатель этот свидетельствовал о тяжелейшей алкогольной интоксикации, которая не позволяет человеку не то что в шахту спуститься, но даже двух слов связать.

В итоге выяснилось, что токсикологическое исследование оказалось фальшивым. Представители ССГПО долго пытались в судах протолкнуть версию о том, что Захаров, прошедший перед спуском в забой медпроверку, каким-то образом пронес водку с собой и под землей ее выпил… Конечно, человека, подмешавшего в пробирку с кровью Ивана спирт, так и не нашли, да, в принципе, и не искали. Путь Ивана Захарова к утверждению своей правоты был трудным. Ему отказывали в судах, долго рядились с ним по поводу величины процента вины в случившемся работодателя (поначалу она была на нулевой отметке, затем определена как половина, потом - на 70 процентов и наконец признана полной). Когда настало время требовать компенсацию и выплату страховки, Захарову пришлось преодолевать новые круги судебного ада.

И казалось, он победил: горнорудному гиганту ССГПО пришлось отказаться от претензий к шахтеру (правда, при этом его все же уволили), а страховой компании NOMAD LIFE выплатить ему круглую сумму. Иван успел получить 2 млн 973 тыс. тенге.

События, произошедшие после этого, видятся ему сущим абсурдом.

- Страховщики обратились в Верховный суд с ходатайством о возвращении выплаченной мне суммы компенсации, - говорит Иван. - Свое требование они мотивировали тем, что нормы закона “Об обязательном страховании работников от несчастных случаев” действовали до 10 мая 2015 года. И, представьте себе, добились своего! Суд вынес решение в их пользу, как будто не заметив, что на момент получения травмы этот закон был в ходу. Как будто нет правовой нормы, запрещающей рассматривать в кассации споры на сумму меньше 30 тысяч МРП (в моем случае это всего 1,5 тысячи МРП). Мне на том суде вопросов никто не задавал да и вообще рта не дали раскрыть…

То есть вышло, что Иван Захаров, который чудом выжил после катастрофы в шахте, получив страховку, неосновательно обогатился. Но как же быть с 960-й статьей ГК, которая определяет: предоставленное гражданину имущество при отсутствии недобросовестности с его стороны не подлежит возврату, если оно использовалось для средств существования?

Пришлось Ивану обращаться в ту же инстанцию с нижайшей просьбой пересмотреть абсурд­ное решение. И что же вы думаете? Верховный суд отказал в попытке пересмотра, объяснив свою позицию так: “исключительных оснований для пересмотра не имеется”.

Действительно, что считать в деле Ивана Захарова “исключительным основанием”?

Его притеснения работодателем? Да кого в наше время этим удивишь! Нежелание страховщика исполнять свои обязательства? Эка невидаль!

Несоблюдение судом норм закона и сложившейся правоприменительной практики? Хоть расшибись, а случается это сплошь и рядом, несмотря ни на какие реформы и пиар-акции. И между прочим, такого основания, как судебная ошибка, в перечне причин для пересмотра нет.

И что теперь? А то, что у Захарова полученные страховые деньги утекли как песок сквозь пальцы, что неудивительно: у человека семья, двое детей, сам он долгое время был лишен трудоспособности и был вынужден жить в долг, чтобы лечиться.

А на днях судисполнители, обеспечивая вроде бы законные решения судов и требования страховой компании NOMAD LIFE, наложили арест на квартиру Ивана, а также на принадлежащую ему долю в квартире его родителей-пенсионеров. Грозятся продать жилплощадь с молотка, невзирая на живущих в этой квартире детей… Красота, да и только!

По мнению Михаила УТРОБИНА, представлявшего интересы Захарова в судах, ситуация сложилась вопиющая.

- Семь судей в кассационной коллегии Верховного суда не увидели, что закон обратной силы не имеет и что выплаченную Захарову сумму закон запрещает изымать! - возмущенно объясняет Утробин. - Когда юрист NOMAD LIFE обратился в Костанайский гор­суд, используя бумагу из Верховного суда, и потребовал поворота исполнения решения, судья Александр ТИМОФЕЕВ, можно сказать, взял под козырек. А мы просили: обратите внимание на Гражданский кодекс, в законе четко прописан запрет на ухудшение положения пострадавшего человека, закон запрещает истребовать у него страховые деньги. Но нет...

Если бы ССГПО выдало пострадавшему работнику акт о несчастном случае на производстве в течение недели, а не через два года, как того требовал закон… Если бы юристы СК NOMAD LIFE в соответствии с законом продлили страховой договор… Если бы суды применили нормы Гражданского кодекса, а не пошли на поводу у страховщиков… Если бы да кабы…

Интересно, до каких пор несчастья и несправедливость будут преследовать простого работягу, потерявшего здоровье на производстве? Его история сама по себе - случай исключительный. И коль уж сам Иван Захаров не может достучаться до “небес”, то, может быть, наш рассказ о злоключениях ни в чем не повинного человека возымеет действие?

Стас КИСЕЛЁВ, фото предоставлено Иваном ЗАХАРОВЫМ, Костанай