За дочку дойду до точки!

В редакцию “Времени” обратился отец умершей Омаржан ТОХТИЕВ. Он уверяет: некоторые врачи имеют прямое отношение к смерти Гульчиман. И показывает медицинские документы, в которых зафиксировано немало нарушений.

- Вечером 16 июля я привез дочь в роддом на своей машине, как только ей дали направление из женской консультации, - вспоминает Омаржан Тохтиев. - А в посмертном эпикризе врачи пишут: “Поступила самостоятельно 12.07.19 г.”.

Но в тот день ее вообще не было в этом роддоме! Кроме того, дочь без посторонней помощи поднялась к врачам. После осмотра ее положили в отделение патологии. А в документах указано, что у дочери было высокое давление - 170 на 100, отеки ног, больные почки и что ее сразу положили в реанимацию. Мы вместе приехали в этот злополучный роддом, и никаких жалоб на давление и боль Гульчиман не высказывала. Больше суток дочь пролежала в патологии и только потом ее повезли на операцию. Внучка родилась недоношенной, но вполне здоровой. Но врачи в документах почему-то написали: “Извлечен живой недоношенный плод мужского пола...”

В женской консультации Якубова наблюдалась примерно со второго месяца беременности. Перед тем как направить ее в роддом, медики проверили давление - все было в норме. Правда, у нее выявили низкий гемоглобин, но никаких отеков и заложенности носа врачи не обнаружили. В ночь на 17 июля Якубова написала родителям сообщение, что у нее все хорошо, пока лежит в патологии. В три утра предупредила родных, что ее везут на операцию, и уже в пять прислала очередное сообщение: “Родилась девочка, ребенка еще не видела, начинаются жуткие боли в низу живота...”

- В семь утра я с женой был в роддоме, но врачи ушли на другую операцию и вышли к нам только в полдень, - рассказывает Омаржан. - Акушер-гинеколог Роман КОНДРАТЬЕВ сказал, что у нашей дочери все хорошо, операция прошла успешно, девочка родилась здоровой. Моя жена спросила: “Почему дочь жалуется на сильные боли?” Врач ответил, что, возможно, из-за низкого гемоглобина. Но мое сердце подсказывало: что-то не так. Я попросил разрешить увидеть дочь, мне отказали. Мы ждали. Около шести вечера врач Марина Марковна сообщила: началось кровотечение, дочь положили на повторную операцию. И добавила: обзвоните родных.

Спустя некоторое время Тохтиев заметил, как врачи начали суетиться. Позже приехали еще несколько медиков. Ими оказались руководители управления здравоохранения Алматы. Оказывается, сотрудники роддома созвали консилиум. Заместитель главврача роддома Зауре ДАТХАЕВА предупредила Тохтиевых: “Начинается совещание, пожалуйста, не мешайте. Кровотечение остановлено, пациентка подключена к аппарату искусственного дыхания”.

- Родственники уехали, я остался ночевать в машине во дворе роддома, на душе было неспокойно. Утром 18 июля ко мне спустился врач Талгат Батырханович, сказал, идет повторный консилиум, ждите. Примерно к обеду подошла Зауре Ахановна со словами соболезнования… Я всю жизнь работал в тюремной системе. Когда заключенные умирали, просили нас выполнить последнее желание: увидеть родных и встретиться с имамом или попом. Хотя это и не оговорено законом, мы приглашали священнослужителей и разрешали родным зайти в СИЗО попрощаться. Нам же в роддоме не разрешили увидеть дочку, поддержать ее в последние минуты жизни, - физически крепкий подполковник в отставке начинает рыдать…

По злой иронии судьбы на следующий день, 19 июля, Тохтиевы планировали сыграть свадьбу младшего сына…

После похорон Гульчиман ее родители узнали от родственников: она после кесарева сечения с пяти утра стала жаловаться врачам на сильные боли в животе, писала своей свекрови, мужу, свояченице, гинекологу женской консультации, где наблюдалась. Омаржан предоставил эти SMS-сообщения следователю. Убитый горем отец рассказывает жуткие подробности. По его словам, тело дочери он забрал около четырех часов и отвез на экспертизу. Но историю болезни врачи не передали. Эти документы они привезли позже по требованию судебных экспертов.

- На вскрытии выяснилось, что матка вырезана, позже следователь с трудом нашел этот орган совсем в другом медицинском учреждении, - говорит Омаржан Тохтиев. - Как мне объяснили эксперты, матку вырезают, чтобы остановить кровотечение. Но почему они матку не отдали экспертам? Надо отдать должное некоторым врачам: они приехали на поминки разделить наше горе. Я спросил Зауре Ахановну: если дочь поступила с высоким давлением, почему ее сутки держали в патологии, а не прооперировали сразу? Возможно, сейчас она была бы жива. Может ли беременная с таким давлением сама приехать в роддом и целые сутки ждать операцию? Я мужик, но с таким давлением даже за руль сесть не могу. Как мог г-н Кондратьев говорить нам, что все хорошо, когда Гульчиман в это время умирала? Дать исчерпывающие ответы на эти вопросы работники роддома не могут. Или не хотят. Все эти обстоятельства будем выяснять в ходе следствия…

В горздраве и в департаменте по охране общественного здоровья Алматы ссылаются на служебную проверку: мол, пока нет итогов, комментировать что-либо преждевременно. На днях Тохтиевы получили ответ на свою жалобу из алматинского департамента контроля качества и безопасности товаров и услуг. В письме говорится: “Для полного и всестороннего рассмотрения качества оказанных медицинских услуг Г. Якубовой необходимо заключение экспертизы, устанавливающей причину смерти. Департамент направил запрос в Центр судебных экспертиз, и после получения результатов будет проведена внеплановая проверка в роддоме №1...”

- Чем чаще общаюсь с врачами, тем сильнее убеждаюсь, что они пытаются избежать ответственности. Вот очередной факт: 18 июля после обеда я забрал тело дочери из роддома. А в бумагах они пишут, что в эту ночь в 23.45 созвали повторный консилиум. Как они могли совещаться и о чем конкретно, если в это время тело Гульчиман было дома и мы готовились к похоронам?! Тем более врачи сами указали время смерти: 12 часов 48 минут 18 июля 2019 года, - недо­умевает отец Гульчиман.

…В посмертном эпикризе указано: смерть наступила от острой сердечно-сосудистой недостаточности. Но родственники и гинекологи женской консультации уверяют, что за весь период наблюдений никаких отклонений в организме роженицы не было выявлено.

- Вместе со следователем мы поехали изымать видео, так как возник спор, - продолжает Омаржан Тохтиев. - Врачи говорят, что Гульчиман поступила в тяжелом состоянии и ее сразу положили в реанимацию. Мы настаиваем, что она пришла сама, ни на какие боли не жаловалась. Зашли к главврачу роддома. Лейтенант показал удостоверение и ознакомил г-на Ракишева с постановлением об изъятии записей с камер видеонаблюдения. Неожиданно в кабинет главного забежал врач по имени Бауржан, схватил следователя за грудки, они сцепились. Я бросился их разнимать. Ракишеву сказал: “Если вы офицера полиции при исполнении хотите вышвырнуть из кабинета, мне даже сложно представить, как вы ведете себя с пациентками...” У меня подскочило давление, поставили укол. Главврач попросил прощения: мол, мы на эмоциях. Какие у них могут быть эмоции?! Это я должен был врачам, извините за прямоту, рыло начистить: дочь пришла рожать, а мне выдали ее труп…

Но изъять видео, которое могло бы расставить все точки над “i”, не получилось: привлеченные следствием к этой процедуре компьютерный специалист и работник техотдела роддома в один голос заверили, что все записи были удалены. Главврач объяснил: мол, у нас бывают перебои с электричеством, возможно, это и стало причиной удаления записей. Однако следователь попросил его сообщить точную дату и время, когда электричество в роддоме замыкало, чтобы отправить запрос в электросеть.

- Мы полагаем, что записи были удалены намеренно, следователь изъял жесткий диск и назначил по нему экспертизу. Специалисты должны дать заключение, каким образом исчезли записи за период, пока Якубова находилась в роддоме, - говорит адвокат Тохтиевых Аблан ТАЗАБЕКОВ. - Отстраненных от работы врачей подозревают в серьезном преступлении, им грозит наказание: лишение свободы до пяти лет с лишением права занимать определенные должности. Мы внимательно изучили посмертный эпикриз, где расписаны все действия врачей с момента поступления роженицы. Этот документ, по моему мнению, составлен неправильно. Если верить этой справке, то в течение суток врачи ничего не предпринимали. Вот хронология их действий за 16 июля. На следующий день никаких записей нет, только 18-м числом датированы последующие манипуляции. Это третий ребенок Гульчиман, все появились на свет в результате кесарева сечения. Почему сразу не сделали операцию? Чего ждали? Якубова жаловалась врачам на жуткие боли в низу живота. Но они почему-то не отреагировали. Возможно, имеются факты врачебной ошибки...

По словам адвоката, сразу четверых руководителей отделений роддома без веских оснований от работы отстранять не стали бы.

- Мое мнение: раз в женской консультации Якубову поставили на учет, наблюдали за ней весь срок беременности - значит, у гинекологов никаких вопросов не возникло. Иначе бы ей сказали: у вас угроза, нужно убирать плод, - продолжает Аблан Тазабеков.

- Зауре Ахановна говорила нам на поминках, что у них в практике одной роженице четыре успешных кесаревых делали, женщина беременела каждый год! Выходит, врачи могли спасти и мою дочь? Если бы они с первых же минут рассказали все честно, а не стали бы вводить нас в заблуждение, наверное, я не стал бы настаивать на расследовании. Давно бы простил, ведь Гульчиман уже не вернуть. Но своими неправомерными действиями они заслужили самого сурового наказания, я это как юрист говорю, - сказал как отрезал Омаржан Тохтиев.

Тохнияз КУЧУКОВ, фото из семейного архива Тохтиевых, Алматы

Когда верстался номер

Главный врач родильного дома № 1 Алматы подозревается в коррупции! Как сообщил наш источник в правоохранительных органах, Наурызбай Ракишев был задержан 2 августа с поличным при получении 200 тысяч тенге от фотографа, специализирующегося на профессиональной съемке выписки счастливых матерей с новорожденными детьми из роддома. Как выяснилось, досудебное расследование проводят сотрудники департамента Агентства по противодействию коррупции по городу Алматы. В отношении главного акушера избрана мера пресечения - подписка о невыезде. Арестовывать чиновника в белом халате не стали, он сразу же признал свою вину, и следствие проводится в упрощенном порядке.