Полоса невезения

В гражданской авиации газету “Время” читают очень внимательно, действующие и бывшие летчики регулярно звонят в редакцию, чтобы высказать свое мнение по какому-нибудь вопросу. А Владимир Гинда специально прилетел в Алматы из Атырау, чтобы рассказать о своем печальном опыте.

Еще в 2013 году он вошел в историю гражданской авиации Казах­стана как единственный пилот, осужденный за выкатывание самолета с ВПП. Подобные инциденты в нашей стране происходят регулярно, несколько раз в год. Но за это не дают сроки и даже не отстраняют от полетов. А Владимир Антонович после случившегося не летает уже больше шести лет...

- Чтобы вам сразу было понятно: к февралю 2013 года я налетал порядка 14 тысяч часов, из них более 8,5 тысячи - на Ан-24, - начинает разговор Владимир Гинда. - 7-го числа мы вылетели из Тараза в Алматы, диспетчеры указали, что есть туман, но категория позволяла мне совершить посадку. Сели нормально, а после касания с землей самолет потащило в сторону, потому что одним колесом попали в лед на полосе, плюс был сильный туман, что тоже сказалось. Но самое главное, все 20 пассажиров в порядке, никто не пострадал, самолет целый.

Стоит напомнить об одном важном обстоятельстве: буквально за неделю до этого инцидента вблизи аэропорта Алматы разбился другой самолет авиакомпании SCAT, погиб 21 человек. И тут вновь происшествие, и снова SCAT!

- За меня взялись очень серьезно, - объясняет летчик. - От полетов отстранили, создали комиссию по расследованию под руководством вице-министра транспорта и коммуникаций Азата БЕКТУРОВА. И вот один из членов комиссии позвонил и предложил встретиться. Я приехал, он дал визитку - дескать, расследование сложное, посоветуйся с этим адвокатом. Я так и сделал, поехал к адвокату, а тот сразу обрисовал ситуацию: чтобы все было объективно, надо заплатить две тысячи долларов. Я наотрез отказался, хотя визитку на память сохранил. Потом подсчитал: на все суды у меня в итоге ушло больше 20 тысяч “зеленых”.

Отчет комиссии передали в правоохранительные органы, и пилот вскоре предстал перед судом.

- Мне горько об этом говорить, но SCAT меня сдал, предал, - признается Гинда. - Поначалу-то я этого не понял, но адвоката я нанимал сам, мне даже зарплату не платили, авиакомпания не настояла на включении своего специалиста в состав комиссии, полностью самоустранилась. Я смотрю, как за своих летчиков бьются в “Эйр Астане” или “Бек Эйре”: после любого происшествия их пилоты прямо герои, всех спасли, уберегли от верной гибели. А мне SCAT даже отчет не показал, хотя его в авиакомпанию отправили. Я только в суде узнал, что своими непрофессиональными и ошибочными действиями создал угрозу наступления смерти 20 человек, в том числе двух детей! Я эти документы читал и в шоке был: да у меня самолет с полосы съехал из-за тумана и гололеда, а тут получается, что я специально так сделал, чтобы людей угробить!

В отчете было указано, что пилот, во-первых, садился при слишком высокой скорости, а во-вторых, после посадки должен был выдерживать направление движения по приборам.

- Написали, что я садился при 260 км/ч, - объясняет Владимир Гинда. - Согласно руководству по летной эксплуатации Ан-24 скорость при посадке не должна превышать 230 км/ч, но это в идеальных условиях, на равнине и при ясной теплой погоде. А в нашем случае дело было зимой, и летчики знают, что когда летишь чуть быстрее, самолет садится лучше. И у меня не было 260 км/ч, а 246 км/ч, так показала расшифровка бортового самописца. То есть в отчете уже неверный вывод! И будь у меня превышение скорости, я бы катился вперед, а не свалился в сторону!

- Что касается посадки по приборам, это вообще бред, - продолжает летчик. - В том же руководстве по летной эксплуатации написано, что командир воздушного судна Ан-24 осуществляет пилотирование визуально, а направление на пробеге выдерживать надо по огням взлетно-посадочной полосы или по ее оси, освещенной фарами самолета. Члены комиссии как будто и не знали, что у Ан-24 нет приборов для слепой посадки, это же не современный “боинг” или “фоккер”, этот самолет на автопилоте не садится! Получается, оба ключевых заключения в отчете ошибочные! Причем я в суд предоставил официальный ответ Межгосударственного авиационного комитета, подтверждающего мои доводы, но этот важный документ проигнорировали.

Владимир Гинда был признан виновным в преступлении, предусмотренном статьей 295 Уголовного кодекса “нарушение правил безопасности движения и эксплуатации железнодорожного, воздушного или водного транспорта”, и приговорен к одному году ограничения свободы.

- Вину я не признал, хотя меня сам президент SCAT Владимир ДЕНИСОВ убеждал, чтобы я пошел на процессуальное соглашение, - говорит летчик. - Поэтому пошел судиться дальше. В горсуде решение оставили в силе, в Верховном отказались рассматривать. Но самое смешное, что уже на следующий год вышел новый Уголовный кодекс, откуда убрали эту 295-ю статью, то есть признали, что судить за такое нельзя. Но я, как и полагается, год ходил отмечаться, причем там даже хотели применить ко мне условно-досрочное освобождение, если бы я написал заявление о признании вины. Опять Денисов звонил: Володя, подпиши, будем помогать чем сможем...

Срок прошел, но за штурвал самолета Гинда уже не вернулся.

- У меня ситуация очень странная, - продолжает разговор летчик. - Я беру справку в Комитете по правовой статистике и специальным учетам - нет у меня судимости, но на работу устроиться не могу. Пытался отчет оспорить, чтобы его признали недействительным - мне отказали. Недавно попал на прием в Верховный суд, там вроде согласились дело еще раз изучить, очень на это надеюсь. Просто хочу доказать, что нельзя летчика под суд отдавать за выкатывание с полосы. После моего случая я специально по новостям считал, сколько еще было таких инцидентов. Только у SCAT три подряд, а еще у “Эйр Астаны”, плюс грузовой борт выкатывался, но никого уже не судили. И очень горько, что родная авиакомпания так себя повела. Уже после приговора они протесты писали, коллективные обращения. А защищать раньше надо было, но там думали, как бы из-за разбившегося CRJ в тюрьму не сесть, вот меня и отдали на растерзание. Шесть лет не летаю, преступником сделали - и все из-за выкатывания с полосы?

Михаил КОЗАЧКОВ, фото со страницы Владимира ГИНДЫ в Facebook, Алматы