Мы хотим перемен!

Спасет ли наше образование только лишь повышение зарплат учителям?

     Про безынициативный Минобр, закон “О статусе педагогов”, СОР и СОЧ мы поговорили с заместителем директора центра повышения квалификации и дистанционного образования Казахского национального педагогического университета им. Абая профессором Александром СЕМЧЕНКО (на снимке).

- Вы с кем, Александр Александрович? С теми, кто стенает: “Зачем что-то придумывать, была прекрасная система советского образования, вот и учились бы, как 40 лет назад”, или с их оппонентами, которые возражают: “Мир так стремительно меняется, что школа не может быть старой”?
- Я - со вторыми. Мир действительно меняется очень быстро, и когда ребенок приходит в первый класс, очень сложно предугадать, к чему его готовить, потому что непонятно, каким будет наш образ жизни. Объем информации, знаний увеличивается, и нужно не просто уметь их структурировать, но и применять на практике.
- А этому учат?
- Конечно.
- Вы уверенно отвечаете, а я вот сталкиваюсь с тем, что нередко принципы, декларируемые в обновленном содержании отечественного образования, совсем не применяются на прак­тике, а в школе - все те же советские подходы.
- Многое зависит от учителя: одни работают по-новому и хотят учиться (это, конечно, в первую очередь касается молодых педагогов), а другие предпочитают, чтобы все осталось так, как было раньше. Но все равно ситуация меняется, и это нельзя отрицать. Но проблем, конечно, много: и обучение в две, а порой и в три смены, и переполненные классы, и перегруженные учителя... Конечно, при таком раскладе особо ничему не научишь. Тем более что педагог чаще всего работает не на одну, а на полторы ставки - естественно, качество образования при таких условиях будет снижаться.
Но тем не менее я положительно отношусь к переходу на обновленное содержание - систему школьного образования нужно менять, делать целенаправленные шаги. Иначе мы будем просто сидеть и горевать: и здесь плохо, и это не удалось. В советское время были такие же проблемы: сельская школа отставала от городской, в городе классы были переполнены, не хватало своих мастерских и т.д. И все всегда хотели, чтобы у их детей было хорошее образование...
- Простите, а как хорошее образование связано с тем, что сейчас происходит в нашей школе?
- То падение качества образования, которое мы сейчас видим, должно прекратиться. С этого и нужно начинать: создавать условия для учителей и детей, те самые односменные занятия.
- Но их еще нет, а реформу уже запустили.
- Все нужно делать параллельно. Мы не можем ждать, пока появится нужное количество школ и поколение учителей с другим менталитетом.
По идее, государство должно было начать с профильных институтов - подготовить педагогов новой формации. Но ведь многие учителя уже работают, как быть тогда с ними? Поэтому и стали проводить для них курсы повышения квалификации, чтобы они могли понять, что такое обновленное содержание образования.
Да, не все гладко. Есть нововведения, к которым многие педагоги оказались не готовы, в частности к критериальной системе оценивания. К тем самым СОР и СОЧ, из-за которых сломано столько копий. Посудите сами. В классе 40 человек. Если это учитель-предметник, то он ведет уроки в четырех-пяти параллельных классах. Получается, у него 150-200 учеников. Им нужно не просто поставить 4 или 5, а расписать, как учится ребенок и к чему ему нужно стремиться. У учителя физически на это не хватает времени. Но такая обязанность есть, и ее нужно выполнять, значит, учитель начинает относиться к ней с долей формализма. Ситуация изменится лишь в том случае, если мы уменьшим объем учебной нагрузки и при этом сохраним педагогам зарплату. Только тогда у них появится время, чтобы качественно оценивать успеваемость детей.
Но, повторю, это правильно, что новая система внедряется! Просто нам сложно ее принять, потому что мы воспринимаем ее, основываясь на собственном опыте стандарт­ного, квалиметрического оценивания. Проблема еще и в том, что школа не отработала этот вопрос с родителями, не объяснила, что их ждет вместо привычных оценок. Вы ведь как мама имеете право знать, какие изменения есть в школе.
Любые новшества всегда проходят через трудности, вызывают сопротивление. Мы можем долго-долго ждать, когда появятся хорошие учителя, а уровень образования будет снижаться. Меня тоже многие вещи возмущают, но я стараюсь смотреть на все объективно.
- Возмущают? У меня складывается впечатление, что вам, напротив, все происходящее нравится.
- Нет, я жесткий критик в образовании.
- Правда? Тогда скажите, мы не запоздали с законом “О статусе педагогов”? Наверное, сначала нужно было его принять, а уж потом вводить обновленное содержание образования.
- Поднять тему необходимости такого закона, на мой взгляд, должно было Министерство образования и науки. Но, к сожалению, собственных инициатив у него нет. Во всяком случае, я их не вижу. Кто предлагает нововведения? Назарбаев Интеллектуальные школы (но они автономны и не подчиняются МОН) и сам президент. Все ждут, что скажет глава государства. Он заявляет: “Нужно повышать функ­циональную грамотность” - и все берут под козырек, начинают выполнять. Правильно. Однако ученые и педагоги всего мира говорят об этом еще с 1997 года! ЮНЕСКО объявило его годом функ­циональной грамотности, а у нас все отнекивались, когда слышали об этой проблеме, и стали действовать лишь тогда, когда об этом сказал президент.
Или вот еще: недавно глава государства объявил, что выпускники, желающие получить профессиональное образование, могут быть приняты на бесплатное обучение. А что, министерство само не могло до этого додуматься? Сразу бы решилось несколько проблем. Из школы бы ушли ученики, которые хотят получить рабочую профессию, быстрее стать финансово самостоятельными. Появилась бы возможность перейти на одно­сменное образование.
Сейчас контингент бывших проф­школ (ныне колледжей) - 300-400 учащихся, а типовые комплексы этих организаций образования рассчитаны на 600-800 человек. С финансовой точки зрения содержание основных фондов этих учебных заведений убыточно. И ведь были предложения: дайте возможность школьникам получить такое образование, посмотрите, какие профессии они выберут, проанализируйте, кто захочет остаться в школе, а кто уйти. Но никто этого не делал! А теперь всколыхнулись, кинулись выполнять.
К мнению казахстанских ученых в нашем министерстве не особо прислушиваются, к сожалению. Ссылаются на западных специалистов, будто они говорят что-то сверхъестественное. Время-то уходит, а президент не может в ручном режиме руководить всеми сферами. Повторяю: инициатором подобных реформ должно быть профильное министерство, на то оно и существует.
Новшества внедрять нужно, хотим мы этого или нет - мир меняется. Мы и так во многом запаз­дываем. Но чтобы были реальные изменения, профессия учителя должна быть статусной, элитной и хорошо оплачиваться. Зарплата будет стимулировать и качество преподавания, и отношение к работе. Это очень важно.
- Разве только зарплата может кардинально изменить и систему образования, и отношение к учителям?
- Нет, конечно. Многие страны после повышения зарплаты отслеживают, как это повлияло на качество образования. Не во всех странах это сильно отразилось на ситуации. Поэтому очень важно проводить отбор тех, кто приходит учиться в пединституты, идет преподавать в школы, а не принимать их по остаточному принципу.
Мы ссылаемся все время на Сингапур. Так вот там в педагогический вуз берут только выпускников из числа лучших, они должны продемонстрировать знание языка, уметь правильно излагать свои мысли и быть приверженными к педагогической работе. Но чтобы в эту сферу пошли сильные выпускники, у учителя должна быть высокая зарплата: думаю, в среднем по стране порядка 200-250 тысяч тенге, а у начинающего педагога хотя бы 150 тысяч. И нагрузку нужно постепенно сокращать, как сейчас и планируется. Только тогда мы сможем говорить о реальном повышении качества образования.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы