Ты что грустишь, бродяга?

Уже этой осенью в Алматы заработает “Дорожная карта благосостояния животных-компаньонов”. О конкретных изменениях в системе отлова животных, их усыпления, содержания и о том, почему до сих пор не наказываются уголовно случаи живодерства, нам рассказала Елизавета ДЕМИНА (на снимке), член группы “Добрый город” при общественном совете Алматы. 
Уже год волонтеры и зоозащитники добиваются гуманизации системы, принимали они участие и в разработке “Дорожной карты”.

- Это был давно назревший диалог с властью, надо полагать…
- Да, но пока не сменился начальник городского управления сельского хозяйства, взаимопонимания у нас не было. Мы изначально говорили о необходимости изменить отлов и содержание в изоляторе временного пребывания кошек и собак, потому что для животных это самое страшное место в городе. И именно с его изменения могут начаться любые подвижки в сознании людей. Но “Дорожная карта” касается любых животных. То есть теперь на основании этого документа можно говорить о законности контактных зоопарков, дельфинария, об условиях, в которых оказываются животные на зоорынке. Сейчас вносятся последние поправки, и уже в сентябре-октябре начнутся конкретные изменения системы.
- Сколько сейчас животных поступает ежедневно в изолятор?
- Еще полгода назад было примерно двадцать животных, а сейчас доходит до восьмидесяти в день! Причем большая часть из них - это щенки и котята. Общаясь с журналистами, сотрудники УСХ Алматы несколько раз деликатно называли отлов питомником, и сотрудники этой организации в результате шумихи вокруг гуманизации тоже стали умело играть терминами. Теперь они зачастую, приезжая на вызовы, еще и обходят частный сектор, предлагая забрать в государственный питомник ненужных щенков или котят. Естественно, люди отдают их, не предполагая, что животные по старым правилам подлежат усыплению через три дня. А сотрудникам отлова очень удобно: не надо вылавливать одичавшие стаи, можно заработать бонусы вот таким простым способом. Поэтому один из пунктов новых правил - это отмена плана отлова.
- Одна из ваших побед за минувший год - это возможность публиковать фотографии животных, попавших в отлов, и обращение ко всем неравнодушным людям забрать их. Многих удается пристроить в хорошие руки?
- От одного до трех процентов. Мы планируем увеличить эту цифру до 30-50.
- Вы надеетесь, что алматинцы внезапно подобреют?

- Мы надеемся, что изолятор будет приведен в нормальное состояние и люди смогут туда приезжать, не испытывая стресса. Тогда будет гораздо больше желающих взять щенка или котенка из приюта. Пока все это выглядит как Освенцим для животных: небольшая территория без отопления, без света, тесные клетки и вольеры, которые трудно убирать. Когда наши волонтеры были допущены в отлов, они первым делом купили миски для животных и добились того, чтобы в каждом вольере была вода, причем не техническая с грязью и разводами мазута (видели мы и такое), а нормального качества. В настоящее время город уже выделил землю в Наурызбайском районе, где будет построено помещение отлова, но это будет не так быстро, как хотелось бы. Зато уже в ближайшее время в изоляторе будут установлены новые современные вольеры. Но самое главное - изменить подход к усыплению животных. Сейчас это один укол препарата, причем в недостаточной дозе. В итоге животное умирает мучительной смертью в течение получаса. То есть это называется не эвтаназией, а убийством. Хорошо еще, что сейчас в отлове ветеринаром работает зоозащитник, он следит, чтобы правильно вводился препарат. Раньше животных убивали прямо в вольерах на глазах остальных собак и кошек и гораздо более простым способом. “Дорожная карта” - это еще и целый протокол, оговаривающий, как содержать, как проводить усыпление. Кроме того, “Дорожная карта” предусматривает крематорий. Потому что так называемая яма Беккари, в которой утилизируются трупы домашних и сельскохозяйственных животных, давно уже стала пережитком прошлого и рассадником антисанитарии.
- Куда будут деваться животные, которых никто не заберет из отлова?
- Они будут передаваться в приюты. Туда же, причем минуя отлов, будут передаваться щенки и котята, потому что сейчас они просто умирают в изоляторе, поскольку не могут питаться кормом для взрос­лых собак.
- Будут ли легализованы частные и волонтерские приюты животных?
- До сих пор многие зоозащитники не афишировали свои приюты, поскольку в любой момент могли прийти сотрудники отлова и забрать всех животных. Сейчас, насколько я знаю, хозяева приютов смогут налаживать партнерские отношения с государством и будут вести свое дело легально.

- В этом году город впервые предложил всем желающим бесплатно стерилизовать своих питомцев. До какого времени будет действовать эта акция?
- Пока она действует до ноября, причем квота на кошек уже выбрана, мы ждем, чтобы ее увеличили. Но вообще программа будет работать, по крайней мере, ближайшие три года. Хотя тут тоже есть сложности. Если раньше люди ссылались на дороговизну стерилизации, на то, что животное просто жалко (особенно мужчины протестуют против кастрации своих любимцев), то теперь становится ясно, что дело скорее в лени и безответственности. Люди просто не хотят заморачиваться. А ведь стерилизация - это ключевой и пока единственно работающий момент в борьбе с бесхозными животными. В некоторых городах бедолаг, попавших в отлов, стерилизуют и снова выпускают. Мы считаем, что так следует поступать, по крайней мере, с кошками: как только уменьшается поголовье дворовых котов, начинаются набеги крыс. А это очень серьезная проблема для нашего города. К тому же, если будут работать программы по стерилизации животных, если мы будем бороться с недобросовестными заводчиками, приют станет самым удобным и простым способом выбрать себе питомца.
- Наконец, почему так мало прецедентов, когда людей наказывают за жестокое обращение с животными? Например, так ничем и не закончился скандальный случай с Умкой - собакой, погибшей в багажнике машины.
- Мы запрашивали у прокуратуры, и действительно в Казахстане бывает всего два-три случая в год, когда начинаются судебные разбирательства. Но и они, как правило, не заканчиваются ничем серьезным. Даже участковые, к которым мы обращаемся, обычно говорят: “Ну и ничего страшного, это не самое жестокое, что мы видели”. Из-за жестокости мы хотели бы заменить всех сотрудников отлова, но нам дали добро лишь на 30 процентов.
- Кто может подать заявку на отлов бродячих животных и как понять, законны ли действия сотрудников отлова?
- Отлов не работает после шести, по первому требованию должна быть предъявлена заявка, по которой приехала бригада. И она должна быть подписана председателем КСК и половиной жителей двора, а не каким-то одним анонимом.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ЗАИКИНАи с сайта facebook, Алматы