Мытарства длиною в пять лет

Гирькова с мужем Вадимом Петровым.

Пять лет назад в жизни обычного карагандинского бухгалтера Елены ГИРЬКОВОЙ настала пора суровых испытаний. Будь она сторонницей эзотерических течений, то списала бы выпавшие на ее долю трудности и лишения на злой рок. Однако Елена - реалист и точно знает, что ломали ее судьбу вовсе не потусторонние силы, а живые должностные лица. По их воле она потеряла работу, провела несколько месяцев в тюрьме и перенесла смерть побывавшего там же мужа. Но в итоге Гирькова все же сумела восстановить свое доброе имя и теперь требует от государства многомиллионной компенсации за перенесенные страдания.

Осенью 2010 года карагандинский финпол заинтересовался деятельностью супруга Елены Павловны - Вадима ПЕТРОВА. На тот момент он занимался продажей запчастей на местном авторынке. Но сыщики зацепились за другое.
- Суть в том, что четырьмя годами ранее Вадим по просьбе своего друга Олега КАЛИКИ нашел человека, на которого потом было открыто и оформлено ТОО “ПАБ-Резерв”, - рассказывает Гирькова. - Я как бухгалтер помогла сделать криптоключ для налоговой. И больше мы с этой фирмой связи не имели. Впоследствии Олег Калика скончался, а мы неожиданно узнали, что сотрудники финансовой полиции сочли “ПАБ-Резерв” лжепредприятием. Следователь вызвал моего мужа на беседу, после которой “скорая” гос­питализировала его с травмой головы. Вадима избили до такой степени, что он обмочился и перестал адекватно воспринимать действительность. Разумеется, мы подняли шум. Но результаты служебной проверки повергли нас в еще больший шок. Со слов сотрудников финпола выходило, что Вадим в тот день трижды добровольно приходил к ним в департамент, чтобы дать показания. Его оттуда чуть ли не выгоняли, а напоследок он будто бы сам начал биться головой о стену!
Как рассказала Елена Павловна, из карагандинской клиники Петрова отправили в психиатрическое учреждение Астаны. По истечении месяца его признали вменяемым, несмотря на диагноз органическое поражение головного мозга. Потому у следствия не осталось препятствий для привлечения Вадима к уголовной ответственности. А Елену Гирькову за оказанную бухгалтерскую помощь сделали его подельницей. Обоих поместили под стражу, а потом и предали суду. В апреле 2011 года Казыбекбийский райсуд признал супругов виновными. Петрова приговорили к четырем с половиной годам заключения, а его жену - к трем годам условно. Примерно в то же время в местных СМИ появились публикации и сюжеты об очередной громкой победе финполовцев в борьбе с лжепредпринимательством. В частности, сообщалось, что ТОО осужденной семейной четы занималось обналичиванием денег, выписывая фиктивные счета-фактуры, квитанции и прочие сопроводительные документы. В деле фигурировало более 50 фирм-контрагентов, из-за липовых сделок с которыми государству были причинены убытки в размере 192 миллионов тенге в виде недополученных налогов. Однако выяснилось, что в версии следствия было не все так складно, как хотелось бы пинкертонам. Иначе надзорная коллегия Верховного суда вряд ли бы отменила приговор и отправила дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. А оттуда в декабре 2011 года оно и вовсе по-тихому было возвращено в прокуратуру для проведения дополнительного расследования.
Пожалуй, одним из самых любопытных моментов стал тот факт, что ущерб государству был подсчитан… предположительно! Кроме того, большинство контрагентов заявили, что сделки с “ПАБ-Резервом” были реальными: товары поставлены, услуги оказаны. А 22 контрагента вообще не были допрошены. Да и в целом действиям этих предпринимателей следствием не была дана правовая оценка, в то время как их тоже нужно было привлекать к ответственности за уклонение от уплаты налогов. При таких обстоятельствах суд счел, что финполовцы существенно нарушили право на защиту обвиняемых Петрова и Гирьковой, а потому имелась необходимость эти нарушения устранить.
- Еще до того как приговор отменили в Верховном суде, меня вызывали в финансовую полицию и просили забрать жалобу, - вспоминает Елена Павловна. - Хотели, чтобы я смирилась с условным наказанием. Говорили, мужу вашему, мол, тоже сидеть недолго осталось - срок условно-досрочного освобождения уже подходил. А через несколько дней после отмены приговора меня вновь упекли в следственный изолятор. Однако доказать нашу вину у следствия так и не получилось. В апреле 2012 года они были вынуждены нас выпустить из-под стражи, но дополнительное расследование еще продолжалось. Дело то закрывали, то вновь открывали. Волокита затянулась надолго. Летом 2013 года от сердечного приступа скончался мой муж. Я считаю, инфаркт спровоцировали перенесенные им переживания, ведь до общения с финансовыми полицейскими Вадим был абсолютно здоровым и сильным мужчиной. И лишь в этом году расследование по делу было закрыто окончательно за отсутствием в наших деяниях состава преступления. К сожалению, супруг этого момента не застал…
После восстановления статуса добропорядочной граж­данки, Елена Гирькова через суд решила потребовать от государства компенсацию за причиненный следствием моральный вред в размере 10 миллионов тенге. Кроме того, в своем иске она просит возместить ей утраченную вместе с работой заработную плату в размере 4 миллионов тенге, а так же оплатить услуги адвоката - еще полмиллиона. Гирькова также будет настаивать на том, чтобы представители правоохранительных органов и прокуратуры принесли ей официальные извинения.
- Ославили нас с мужем негативно, грязью измазали, а сейчас даже извинений от них нет! - возмущается Елена Павловна. - Я еле-еле смогла вернуть изъятые следователями мобильный телефон и ноутбук. До абсурда доходило: сообщили мне, что сейф, в котором хранились мои вещи, попросту исчез! Технику отдали только после моего обращения в суд. Притом ноутбуком моим явно пользовались, сыщики даже следы своей деятельности там подчистить не потрудились. А сотка, видимо, куда-то совсем “ушла”, потому им пришлось покупать мне новую аналогичную модель.

Ирина МОСКОВКА, фото автора и из архива Елены ГИРЬКОВОЙ, Караганда

Адвокат оправданного бухгалтера Игорь КИРЬЯНОВ считает, что подобные ситуации периодически будут возникать до тех пор, пока на законодательном уровне не будет введена персональная ответственность сотрудников правоохранительных органов, прокуроров и судей за допущенные во время расследования и рассмотрения дела ошибки.
- Никто не боится их совершать, потому что возмещением морального и материального вреда незаконно осужденным или содержавшимся под стражей людям сейчас занимается государство, - говорит Игорь Кирьянов (на снимке). - Но ведь несправедливо, когда за промахи отдельных полицейских или прокуроров расплачиваются налогоплательщики! А суды, как правило, еще и не удовлетворяют требования пострадавших о размерах компенсации. У меня недавно клиенту, незаконно находившемуся целый год под домашним арестом, возместили всего 200 тысяч тенге. А ведь человек все это время не работал, испытывал моральные муки.

Какой компенсации за перенесенные тяготы добьется Елена Гирькова, мы расскажем в одном из следующих номеров. Судебные разбирательства по ее гражданскому иску назначены на 17 сентября.