Тимур СЕРИКОВ: Наша борьба потеряла своё лицо

Имя легендарного казахстанского борца греко-римского стиля Шамиля СЕРИКОВА известно далеко за пределами страны. Ведь он выиграл все, что только можно было - от спартакиады школьников до Олимпийских игр. Его сын не достиг таких высот в спорте. Но свою жизнь он решил посвятить тому, чтобы сделать то, о чем мечтал его отец - воспитать олимпийского чемпиона! Ведь борца-олимпионика в Казахстане не было уже 21 год…

Сегодня 38-летний Тимур Сериков (на снимке) тренирует мальчишек в алматинской детско-юношеской спортивной школе № 15.
- То, что ты сын олимпийского чемпиона-80 Шамиля Серикова, которого многие считают лучшим борцом XX века, помогает тебе в жизни, спорте, тренерской деятельности или, наоборот, напрягает?
- Отца я лишился, когда мне было 12 лет. И, по большому счету, я не знал его как спортсмена. Но у меня всегда было ощущение, что я сын человека, которого все уважают. Даже после его смерти ко мне подходят совершенно незнакомые люди и говорят, какой он был честный и справедливый. Просто, видимо, не в свое время родился. Не умел сгибаться. Поэтому и достиг так быстро таких высоких результатов. А потом, когда он не захотел прогибаться перед высокими чиновниками, его просто сломали… И эта прямота по отношению к себе, людям, видимо, передалась мне. По молодости это все не-
много напрягало. Накладывало на меня слишком большую для того возраста ответственность. А сейчас, когда я работаю тренером, мне это помогает, заставляет двигаться вперед. И там, где другие сворачивают, я иду. Потому что я сын Шамиля Серикова. Это меня стимулирует. Ведь я понимаю, что мне надо выходить из тени отца.
- Ты хотел добиться в спорте многого, как твой отец. Что помешало?
- Это были лихие 90-е. Я выиграл чемпионат Казахстана по кадетам и готовился на сборах к чемпионату мира. И тут нам сказали, что денег на поездку нет. Кто найдет - тот и поедет. Я не нашел. Впрочем, не особо и сожалел по этому поводу. Не сейчас, так потом поеду. Тем более что тренер всегда нам говорил, что наша задача - стать олимпийскими чемпионами. А эти юношеские чемпионаты - чисто переходные этапы к главной цели. И тут почти сразу мой наставник Анатолий Павлович ЖАРКОВ, который в свое время тренировал и отца, уехал в Москву. А он был настоящим профессионалом! Я к одному специалисту пришел, к второму, третьему… Но когда привыкаешь к одной методике обучения, другую не воспринимаешь. При этом я думал, что все уже знаю и умею. И сам могу тренироваться. Оказалось, нет. Пошли травмы. Сначала мелкие, потом серьезные. И я понял, что в спорте мне ничего не светит.

- А как ты вернулся в греко-римскую борьбу, кто из тебя сделал тренера?
- Я не планировал быть тренером, хотя Жарков мне предлагал. А я говорил: какой тренер, у нас же такие планы! А когда Анатолий Павлович уехал, я о борьбе ничего и слышать не хотел. Психанул и пошел работать в офис. Но долго там усидеть не смог. Вернулся. Получил специальное образование. Обратился к нашим ветеранам: подсказывайте, мол, учите тренерскому ремеслу. Подсказали. Я сам много умных книг прочитал. Но тренерская наука - это не математика. Это творчество. Помню, на первых сборах напланировал всего, а получилось все не так, как на бумаге. У кого-то травма случилась, кто-то простыл, а кто-то мои нагрузки вообще не чувствует. Пришлось корректировать по ходу. А у тебя 30 человек. И со всеми надо работать индивидуально. Но когда тебе это интересно, то совсем не напрягает. Одним словом, учился сам. И продолжаю учиться.
- Результат этой учебы уже виден?
- Конечно. Фамилии называть не буду, но у меня есть несколько ребят, которые конкретно идут на результат. Мы с моими единомышленниками работаем только по своим программам, отличным от других. У нас жесткая дисциплина, но в то же время теплая семейная атмосфера. Мы проводим внутренние соревнования, отмечаем дни рождения. Никто в Казахстане так не делает, даже в сборной страны… Я хочу, чтобы пацаны, которые у нас занимаются, чувствовали, что они находятся не в тренажерном зале, а в большой спортивной семье. Мы хотим передать ребятам опыт старой школы казахстанской борьбы.
- У нас считают, что борьба - чисто казахстанский вид спорта. Однако последний олимпийский чемпион у нас был аж в 1996 году. Да и то им стал уроженец Киргизии Юрий МЕЛЬНИЧЕНКО… В чем причина?
- В каждом регионе СССР была своя школа борьбы. У казахов главными фишками были выносливость и техника. Потому что конкурировать с россиянами и кавказцами чисто физически было тяжело. Они генетически были мощнее. А потом, когда из Казахстана стали уезжать специалисты, мы постепенно начали забывать, в чем наша сила. Стали копировать другие школы, которые нам не присущи, ту же российскую, силовую. А сейчас все толкаются профессионально. Но чуть лучше нас. Поэтому и выигрывают. Конечно, технико-тактическая работа более сложная, долгая, кропотливая. А у нас делают ставку на быструю - физическую, функциональную. Тем более что с ней, в принципе, в призеры даже иногда можно попасть. У нас было свое лицо. Но мы его потеряли.
- Но ведь наши юноши часто выигрывают крупные международные соревнования. А потом, переходя во взрослую борьбу, сдуваются…
- Если я не ошибаюсь, то из всех наших многочисленных олимпийских чемпионов и призеров чемпионом мира среди молодежи становился только Анатолий БЫКОВ. Остальные борцы показывали результат, только когда переходили во взрослую категорию. А сейчас поступает парень в интернат, и его начинают гонять: чемпионаты мира, Азии, среди юношей, кадетов, молодежи, юношеские Олимпийские игры… И пройдя через все это, мальчик теряет здоровье. На взрослую борьбу его уже не хватает. В старых книгах по тяжелой атлетике написано: нагрузка на спину с
отягощениями дается только после 17 лет. А у нас дети со штангой спят. Тренеры все это понимают. Но чиновники требуют от них медали.
- Твой отец был виртуоз на ковре: за одну схватку проводил массу приемов. Ты своих учеников учишь бросать или толкаться, как все сейчас толкаются?
- Я уже в начальной стадии подготовки обучаю борца большому количеству технических действий. Это методика Жаркова: дать сразу как можно больше. А спортсмен должен, как одежду, примерять разные приемы, чтобы понять, что ему больше идет. Ну а тренер, конечно, подскажет, какой прием больше подходит, а какой - меньше. Причем не один прием, а серия! Один - основной, другие - отвлекающие, для разнообразия тактических действий. К сожалению, многие наши тренеры даже не знают названия приемов. Их как в свое время в ауле научили, так они и учат других. А что касается моего отца… Второго такого борца сейчас близко нет. Если бы появился, то мне обязательно сказали бы. К сожалению, я не видел, как он боролся. А по тем не-многочисленным видеонарезкам, которые у меня есть, сложно все это представить. Хотя, как мне кажется, я понял, как он делал свой коронный прием - скручивание. У меня есть один парень. Вместе с ним постараюсь воскресить этот уникальный прием. Но самое главное качество, которое должно быть у борца, - это смелость. Вот вы спрашивали, почему у нас теперь нет чемпионов. Смелости не хватает борцам, азарта, здорового авантюризма. Они боятся проиграть, поэтому зажаты. Встали и пытаются балл друг у друга вырвать. Это губительно для борьбы. Если борец хочет стать первым, он должен рисковать. Вы заметили, что ветераны с удовольствием ходят на детские соревнования. Это потому, что малыши ничего не боятся, показывают все, что могут на данный момент. Если правила в борьбе будут способствовать тому, чтобы дети так боролись и дальше, то и на взрослом ковре они эти приемы сохранят. А нынешние взрослые борцы, которых не учили бороться красиво, так и будут продолжать толкаться, в какую бы сторону правила борьбы ни изменялись.
- Я слышал, что ты решил податься в депутаты. Зачем тебе это надо?
- Да, я подал заявку на участие в выборах в депутаты сената парламента РК. Я прекрасно понимаю, что в политику надо идти подготовленным, подкованным со всех сторон, в том числе и финансово. А за мной большие люди не стоят. Но это моя проба сил, так называемая разведка боем.
- Ты что-то хочешь изменить в казахстанском спорте?
- Цель моей программы - это образование и спорт. Причем не по отдельности, а вместе. Потому что раньше образование и спорт были едины. А сейчас школа стала монополистом детского времени. Тренеров к школе близко не подпускают. Не разрешают даже делать объявления о наборе в бесплатную детскую секцию. А учителя и тренеры должны работать сообща. Дали бы нам, тренерам, списки трудных учеников, мы бы их распихали по секциям и сделали бы из этих обол­тусов нормальных людей. Кстати, из трудных подростков чаще всего и вырастают знаменитые спорт­смены, особенно в единоборствах. Много вопросов надо решать и в профессиональном спорте. Но это отдельная, очень большая тема.
- Если уйдешь в политику, то с тренерской деятельностью придется завязать? Или одно другому не мешает?
- У меня есть мечта воспитать олимпийского чемпиона по греко-римской борьбе. Спортсменом я уже не стану, а принести медаль в семью должен. Традицию нельзя нарушать. Но даже если у меня не получится это сделать на посту тренера, то я все равно буду стремиться развивать казахстанский спорт, способствовать тому, чтобы другие тренеры, может быть, более талант-ливые, чем я, принесли стране эти долгожданные золотые олимпийские награды. Ведь все равно это будет наша общая победа!

Александр ТРОФИМОВ, фото Эдуарда ГАВРИША и с интернет-ресурсов, Алматы