Липовые понятые изобличают фальсификаторов “хоргосского дела”

Еще с 2011 года фигуранты самого скандального коррупционного уголовного дела страны - старшие офицеры КНБ Ирлан АБДРАХМАНОВ, Талгат ЖАКАЕВ, Бахытбек КУРМАНАЛИЕВ - неоднократно заявляли о фальсификациях материалов. Но их услышали только после кантарских событий (см. “Понятых набирали с “пятака” и из КазНУ”, “Время” от 12.12. 2024 г.).

Так как же фальсифицировались тогда доказательства? Бывший понятой С. КУЛЖАБАЕВ теперь рассказал руководителю межведомственной следственно-оперативной группы (СОГ) Ердосу КАБЛАНБЕКОВУ, что зимой 2012 года во время занятий в КазНУ им. аль-Фараби сотрудник финансовой полиции Ербол КАРАЖАНОВ, друг брата Кулжабаева, отпросил его и еще одного студента у преподавателя для участия в следственных действиях. Парней привезли в здание департамента, где дали им напечатанные примерно на 300 листах материалы дела. И понятые, будущие юристы-меж­дународники, частично прослушав аудиозаписи, частично ознакомившись с протоколом, подписали его. При них следователь протокол осмотра не составлял, готовый документ уже был набран и распечатан.

В кабинете Куандыкова студенты находились около часа, никакого жесткого диска, который, если верить материалам “хоргосского дела”, они якобы осмотрели, парни в глаза не видели.

Другой понятой-студент Б. КОМШАБАЙУЛЫ вообще огорошил. Оказывается, следственные действия с его участием никак не могли быть проведены 9 января 2012 года, ведь еще 29 декабря 2011-го студент выехал домой в Павлодарскую область, а в Алматы вернулся лишь 27 января 2012 года. Слова понятого проверили. Действительно, в базе данных сохранились сведения о том, что он покупал билеты на поезд сообщением Алматы - Экибастуз и обратно в указанные даты. И в южную столицу студент действительно прибыл только 27 января.

Вряд ли Куандыкова можно назвать неграмотным следователем, который так грубо и час­то ошибался, все-таки в СОГ набирали профессиональных борцов с коррупцией по всей стране. Вполне возможно, что ему сверху выдали некую индульгенцию на фальсификацию вещдоков, по этой причине в первом “хоргосском деле” появились грубейшие нарушения норм закона.

Примерно по такому же сценарию роли понятых в этом деле сыграли еще более 20 студентов КазНПУ им. Абая. Уже в рамках второго “хоргосского дела”, изобличая Куандыкова, они рассказали, что зимой 2012-го кто-то из сотрудников финансовой полиции отпросил в вузе студентов для участия в качестве понятых в следственных действиях. Им объяснили, что нужно прослушать аудиозаписи и расписаться в документах. Записи слушали всего пару минут и ничего не поняли. И это вполне объяснимо: все-таки они даже не юристы-международники, как лжепонятые из КазНУ, а всего лишь химики-биологи.

Всего в здании финполиции будущие учителя провели не больше 20 минут и за это время умудрились подписать кучу различных протоколов. Одна из понятых вспомнила, что офицер финполиции подарил девчонкам по плитке шоколада за помощь следствию.

Не стал играть в партизаны и замдекана по воспитательной работе КазНПУ Н. МАНАПОВ. Он рассказал, что в 2011-2012 годах отправлял своих студенток в качестве понятых в финпол, однако подробностей вспомнить не смог. Или не захотел. Но для следствия такие нюансы не столь важны, главное, что он подтвердил факт участия лжепонятых в следственных действиях.

Еще один пример фальсификации, непростительный для опытного следователя Куандыкова. Одним из понятых он вписал в уголовное дело… несовершеннолетнего. Сегодня уже взрослый парень поведал Кабланбекову свою версию. Следователь 11 января 2012 года в присутствии понятых Р. НАБИЕВА и М. РАХИМОВОЙ якобы осмотрел жесткий диск с записями разговоров агента финпола Саныча (он же Талгат МАХАТОВ, ныне отбывающий 20-летний тюремный срок за заказное убийство и ожидающий новых приговоров по “кантарскому делу”, мошенничеству и незаконному обналу сотен тысяч долларов) с фигурантами “хоргосского дела”.

Набиев уверяет, что осмотр был проведен формально, следователь торопил: мол, “давайте все быстро делайте, подпишите и уходите”, диск ему не показывал. Он прослушал аудио­записи разговоров примерно полчаса, потом расписался в протоколе. На тот момент Набиеву было всего 17! Кстати, об этом спросили и Куандыкова, но бывший финполовец четкого ответа не дал: он лишь пояснил, что прошло более 10 лет и “по датам и времени в протоколе ответить не может”.

Но не зря говорится: что написано пером… В протоколе осмотра и прослушивания носителя от 11 января Куандыков указал дату рождения понятого Набиева “20.3.1993 г.”, но в его удостоверении личности другая дата - ровно на год моложе! Уже одно это обстоятельство, не говоря о прочих доказательствах, подтверждает умысел Есенболата на фальсификацию доказательств по “хоргосскому делу”.

А еще Куандыков уверял на следствии, что жесткий диск был у него на руках, когда он проводил следственные действия. Но эти доводы опровергли эксперты. Главный эксперт института судебных экспертиз по Карагандинской области С. ПОХАБОВ сообщил, что проводил фонографическое исследование носителя на предмет монтажа цифровых записей, поскольку является единственным лицензированным специалистом в этой области науки. Экс­перт подтвердил, что выезжал в Астану в командировку для производства отдельных экспертиз с 9 по 13 января 2012 года.

Важная деталь: во время производства экспертизы жесткий диск Похабов другим лицам не передавал. Но Куандыков настаивает, что осматривал этот носитель с 20 декабря 2011 года по 13 января 2012-го в присутствии кучи понятых в Алматы. Однако сразу несколько экспертов Минюста заверили Кабланбекова: этот самый диск с 13 декабря по 13 января находился на исследовании в Астане.

Допросили и декана юридического факультета КазНУ Д. БАЙДЕЛЬДИНОВА. Он подтвердил, что к нему часто обращались сотрудники разных правоохранительных структур за понятыми. Как правило, декан одного из самых крутых вузов страны силовикам не отказывал. Видимо, на то были некие обязательства, о которых он умолчал на допросе. Байдельдинов подтвердил, что в 2011-2012 годах сотрудники финансовой полиции забирали из университета студентов для привлечения в качестве понятых по резонансному “хоргосскому делу”.

Преподаватель кафедры международного права этого же вуза Д. ТАТАРИНОВ вспомнил, каким образом финполовцам выдавали “в аренду” студентов. По словам Татаринова, во время расследования первого “хоргосского дела” к нему неоднократно обращался его бывший студент Ербол Каражанов, сотрудник финполиции, которому по старому знакомству преподаватель выделял студентов в качестве понятых.

Каражанова допросили. Он не стал скрывать, что просил у Татаринова студентов для участия в следственных мероприятиях, лично забирал их из КазНУ и привозил обратно на своей машине.

Здесь еще стоит отметить, что среди лжепонятых оказались студенты, не владеющие казахским языком. Тем не менее их фамилии стояли в документах, заполненных Куандыковым на государственном языке делопроизводства. Следствие считает: факты привлечения понятых, не владеющих казахским языком, еще раз подтверждают умысел Куандыкова на фальсификацию доказательств.

Единственный из десятков допрошенных, кто попытался как-то поддержать своего бывшего подчиненного, был замруководителя антикора Павлодарской области полковник Казбек МАРДАНОВ. По его показаниям, он в следственной группе отвечал за работу с результатами СОРМ (специальные оперативно-­ра­зыск­ные мероприятия). Назначал по итогам СОРМ необходимые судебные экспертизы, при поступлении материалов (для удобства работы и соблюдения сроков следствия) Марданов со съемных носителей информации делал копии на оптические диски, чтобы проводить по ним осмотры и другие следственные действия. При этом затруднился уточнить, копии или подлинники носителей он отправлял на экспертизу.

Увы, все попытки Марданова обелить Куандыкова не выдержали проверки. По данным Генпрокуратуры, межведомственная следственная бригада завершила досудебное расследование в отношении полковника Марданова по фактам превышения им долж­ностных полномочий и фальсификации доказательств в “хоргосском деле”. По этой же причине его уволили из рядов борцов с коррупцией. Поэтому следствие по делу Куандыкова “не исключает намеренную дачу Мардановым К. Ж. ложных показаний с целью соз­дания алиби для своего бывшего коллеги из финансовой полиции Куандыкова Е. С.”.

Судя по развитию событий, фигурантов во втором “хоргосском деле” ожидается ничуть не меньше, чем в первом. Мы будем следить за процессом.

Тохнияз КУЧУКОВ, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА, Алматы