Детки из сетки

Почему казахстанские подростки все чаще объединяются в виртуальные “группы смерти”?

Усть-Каменогорск. Факты только за последний год. Молодой парень повесился во дворе школы, перед самоубийством оставил сообщение в соцсети: “Всем пока”. 16-летняя девушка спрыгнула с крыши дома. Ее сверстница наглоталась таблеток, подростка не смогли откачать врачи. Что объединяет эти жуткие случаи? Юные самоубийцы состояли в различных сетевых сообществах, посвященных суициду.

По всей стране в последние два месяца развернулась настоящая война с “группами смерти” - сообществами в социальных сетях, где все желающие могут найти любую информацию о способах самоубийства и единомышленников в этой жуткой затее. Серия публикаций в российской прессе сделала свое дело: в соседней стране началась массовая кампания по борьбе с “черными пабликами”. А следом и у нас Генпрокуратура республики объявила о том, что в различных соц­сетях заблокировано около двух десятков сообществ, пропагандирующих суицид.
“Данный материал заблокирован на территории Казахстана по требованию комитета связи, информатизации и информации Министерства по инвестициям и развитию Республики Казах­стан” - такая табличка появляется на мониторе при попытке зайти в паблики, наиболее популярные у потенциальных самоубийц.
Впрочем, все попытки “не пущать” изначально бессильны. Только ВКонтакте суициду посвящены тысячи групп. И если представители комитета сумели ограничить доступ к десятку самых крупных пабликов, то мелкие сообщества с туманными названиями вроде “Черный день”, “Меня нет” и т. д. не скоро попадут в поле зрения надзорных ведомств.
Что же происходит внутри этих мрачных сообществ? Как и в прочих уголках Интернета - шоу. Мрачное и подчас кровавое.
Альбомы с фотографиями следов от порезов бритвой и перерезанных вен. Деятельные особы даже устраивают соревнования: у кого фото “поэтичнее”, у кого больше порезов и крови.
Тематическая подборка фото и видео, чтобы обитатели мрачного сообщества могли в деталях разглядеть последствия “последнего шага”.
Здесь же гуляющий по Интернету ироничный текст “100 способов самоубийств”, который отчаявшие­ся несчастные школьники-студенты воспринимают как руководство к действию.
В подобных группах в общей сложности состоит несколько десятков восточноказахстанцев в возрасте от 14 до 35 лет. Большинство из них скрываются под различными никнеймами и не горят желанием общаться в офлайне.
- Мне это интересно, интересная информация, и много друзей там, - объясняет свое членство в одной из таких “групп смерти” 15-летняя Карина. - Нет, я себя убивать не собираюсь. Просто, когда особенно грустно, я читаю там стихи, делюсь переживаниями. Здесь никто никого не осуждает.
Подростки признаются, что нередко находят в таких группах “родственные души”.
- Мне 16, я учусь в школе, и меня там все окончательно достало. Тупые одноклассники, тупые учителя, никому ничего не нужно. Никому нет до меня дела, - откровенничает пользователь с ником Tiara. - В такие группы вступают из-за одиночества. Там много таких же, как я, тех, кто никак не может решить, что делать дальше.
- А как же родители, школьный психолог?
- Вот представьте: я прихожу к школьному психологу, девочке немного за двадцать, и говорю: “Здрасьте, я хочу покончить с собой”. Она сама тут же и вскроется от страха! А с родителями о таком не поговоришь.
- А тебе не кажется, что изу­чение методов самоубийства и разглядывание картинок с перерезанными венами едва ли помогает?
- Почему это? Мне очень помогает. Меня это успокаивает, я понимаю, что все переживают что-то подобное, что у меня есть единомышленники.
Создатели “мертвых сообществ” чаще всего стараются сохранять инкогнито: профили сплошь вымышленные. “Любовники смерти” предпочитают не сообщать даже свой возраст, не говоря уже о городе проживания.
- Вся эта кампания по травле сообществ и ограничению свободы в Интернете, развернувшаяся в последнее время, - попытка оградить нас от важной информации, которую попросту не понимает большинство. В конце концов, мое тело принадлежит только мне, и я хочу распоряжаться им так, как посчитаю нужным. Не это ли свобода? - философски излагает Макар, администратор паблика, посвященного самоубийцам.
- Но школьник в 15 лет еще до конца не осознает, как распоряжаться этой свободой, и потому информация в вашей группе для него смертельно опасна.
- В логотипе группы мы указали: посещение строго с 16 лет, хотя... среди наших подписчиков действительно много лиц младше этого возраста. Но это их выбор - получить эту информацию. Что делать с ней дальше - пусть разбираются сами. Это своеобразное обучение.
- В чем же цель создания такой группы? Пропаганда самоубийств?
- Вовсе нет. Это пропаганда свободы выбора. Мы не подталкиваем человека к самоубийству, наоборот, в нашем сообществе масса материалов на тему психологической помощи и всего прочего. Но если человек все же решился на суицид, у него должен быть какой-то выбор вариантов.
- А вы сами пытались свести счеты с жизнью?
- Да, и не раз. Мой неудачный опыт может стать целым пособием для тех, кто хочет пойти на такой шаг.
Администратор другой “смертельной” группы, скрывающаяся под именем Margareth, считает, что делает благое дело.
- Если вы думаете, что наша группа пропагандирует суицид, то ошибаетесь. Цель создания группы - дать понять ребятам с суицидальными наклонностями, что они не одни. Мы считаем ее деятельность важной, ведь вопрос самоубийства во все времена был актуальным. Наша помощь заключается в том, что мы даем понять людям: все вокруг вовсе не так плохо. Среди наших подписчиков не было ни одной попытки само­убийства за все время существования группы. Лично ко мне за помощью подростки не обращались - я сразу же поспешила сообщить, что малообщительная. Но периодически нам всем приходят сообщения с благодарностью от подписчиков. Мы знаем, что такое депрессия и отчаяние. Ведь у администраторов были попытки самоубийства. Знаем, что такое боль. И нам приятно видеть, что наши ощущения кто-то тоже испытывал или, возможно, испытывает.
Психологи считают такие группы весьма опасными.
- О том, что суицидальные наклонности в той или иной степени проявляются у 40 процентов несовершеннолетних от 13 до 18, наверное, знают многие, - комментирует психолог Мария ШУЛЬЦ. - А сейчас, когда все оцифровано, за пособием по самоубийству можно просто обратиться в Интернет. Подростки, увы, воспринимают все слишком буквально - фото выбросившейся с крыши девочки может стать чуть ли не руководством к действию: “Я тоже смогу!” С участниками таких сообществ нужно в обязательном порядке разговаривать, разбираться в сути проблемы, а не предлагать попробовать порезать вены и поделиться снимком. Вряд ли удастся полностью искоренить такие страницы в Сети, большинство из них переродятся в закрытые сайты. Но то, что над ними нужен как минимум строгий контроль, несомненно.

Евгений ФОМИНЫХ, коллаж Владимира КАДЫРБАЕВА, Усть-Каменогорск

От редакции Спору нет - чрезвычайно чувствительна и щепетильна затрагиваемая в этом материале тема. И, признаться, мы не сразу приняли решение его опубликовать. А решили потому, что проблема суицидальности в нашем обществе, увы, остра и реальна.
Эти люди, причем не только молодые, живут, учатся и работают рядом с нами, а мы зачастую их просто не замечаем, занятые своими делами и заботами.
Как хирург помогает больному скальпелем, вскрывая нарыв и причиняя ему боль, так и журналисты могут помочь обществу словом, рассказывая о том, о чем многим, в том числе и тем, кто обязан бить в набат, не хочется даже говорить. Но далеко не всегда молчание - золото. Больше того, за словом должно следовать дело. Что делать?
Одного жесткого контроля над сомнительными сайтами, о чем говорит психолог Мария Шульц, явно мало. На финише прошедшей парламентской сессии от группы депутатов прозвучало предложение запретить несовершеннолетним без разрешения родителей открывать личные странички в соцсетях. Насколько оно выполнимо?
Ответ на этот вопрос мы будем искать в наших следующих публикациях. Очень надеемся, что специалисты нам в этом помогут.