Заполнение пробелов

Даже если эти истории не потрясают воображение, они про театр, про эпоху, про людей. Поэтому заведующая музеем Марина КОНСТАНТИНОВА занялась этой работой. Мы поднимаемся на верхний этаж, где нет суеты. Небольшая комната завалена документами, фото­графиями, картинами, старыми афишами. Поручения сделать подборку именно по сотрудникам-фронтовикам никто не давал, это личная инициатива. Но оказалось, что таких людей достаточно много.

- Сейчас набралось почти 80 человек, - рассказывает Марина, - приходится изучать личные дела, благо раньше все сотрудники обязательно писали небольшую автобиографию. Иногда захожу на специальные поисковые сайты - где-то нахожу фото, где-то даты жизни. Иногда те, кто попадал в плен, в концлагеря на всю жизнь получали клеймо неблагонадежного, и о таких страницах биографии не распространялись.

Самый известный ветеран театра - это его долгожитель и легенда Юрий ПОМЕРАНЦЕВ. Он был мобилизован в 1941 году, воевал на Северо-Западном фронте в лыжном батальоне. Во время Демянской операции на территории современной Новгородской области получил тяжелое ранение и в 1943 году приехал в Алматы. Про войну Юрий Борисович говорил всегда неохотно. Но есть его воспоминания о том, как был ранен и как был потрясен, увидев смерть рядом с собой.

А вот Владимир ГАСЮК, некоторое время работавший художественным руководителем, ушел на фронт, и о его дальнейшей судьбе ничего не известно.

- Мы точно знаем, что Николай ХАРЛАМОВ погиб под деревней Крюково, где сражалась легендарная Панфиловская дивизия, есть даже воспоминания одного из однополчан о том страшном бое, - рассказывает Марина. - Так что теперь песня “У деревни Крюково” для нас не просто песня о войне и подвиге, но напоминание, что один из героев - это наш человек. А вот сестра Николая Валентина ХАРЛАМОВА, приехавшая в Алматы вместе с братом в 1937 году, до конца жизни проработала в теат­ре и сыграла более 100 ролей.

Николай АРТЕМЬЕВ попал в театр уже после войны, в 1946 году. Он был настоящей звез­дой: сыграл более 50 ролей, блистал на подмостках, но не имел ни званий, ни грамот. Чиновники от искусства словно не замечали артиста, и на то были причины. Дело в том, что Артемьев побывал в плену, попал в концлагерь. На таких людях зачастую до конца жизни оставалось клеймо возможного предательства.

- Если честно, такие истории берут за душу. Кто-то купается в лучах славы и внимании, кто-то словно невидимка, - размышляет Марина Константинова. - Кстати, зачастую после плена люди приезжали в Алма-Ату, чтобы здесь спокойно жить, избежать излишнего внимания. Иногда после контузий и ранений врачи рекомендовали теплый климат, так что и в этих случаях Казахстан принимал, спасал, давал людям нормальную жизнь. Если честно, мне очень интересно собирать эти истории. Например, Иван ДОЛГОВЕЕВ был инженером по технадзору и работал на строительстве нашего нынешнего здания. У него была тяжелая военная история. Иван служил в Бресте, в начале войны попал в плен, по некоторым сведениям, пытался бежать из лагеря. Я очень хочу найти какие-то сведения о его родных, веду ­переписку, но все время попадаю на однофамильцев. Очень хочется, чтобы кто-то из родни отозвался и рассказал его историю. Это действительно важно, потому что театр - это не стены, это люди, которые здесь служили в разное время, и каждый оставил свой след.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Тимофея ЕВДОКИМЕНКО, Алматы