Наперегонки со смертью

Право на штрафы

Заезжаем на подстанцию скорой помощи №1, что в Турксибском районе Алматы. Суббота. Время послеобеденное. В новом здании (старое снесли и построили большое и современное) сотрудники разбили шикарный зимний сад. Цветоводством стресс снимают. Нам показывают комнаты отдыха. Дремотно. Все меняется в секунду - срочный вызов, бригада торопится в дорогу.

- Если первая (с угрозой для жизни пациента. - Ю. З.) категория вызова или если с одного вызова нас перенаправили на новый, мы едем и на красный, и по встречке, и через двойную сплошную. Но это опасно. Водители сейчас за рулем невнимательны - отвлекаются на телефон, музыку слушают, приближение спецтехники могут не заметить, и тогда в аварию можем попасть уже мы. Без пациента ехать с мигалкой и нарушать ПДД мы не имеем права: там уже, если водитель допустил, платит штраф сам. В машинах GPS, мы отчитываемся строго по минутам. Так что все по-честному. Но у нас есть шоферское братство: если кто-то попал на крупный штраф или машину повредил - выплаты большие, или заболел, мы помогаем дружно, - рассказывает Бейбут ШАТЕКОВ, водитель подстанции скорой помощи №1.

В скорую он пришел уже после 50 лет: банк, где он возил начальство, приказал долго жить, найти работу было непросто. Восемь лет ездит с мигалкой. Отмечает, что сейчас скорые стали пропускать чаще, появилось уважение. Но эту солидарность в водителях нужно было воспитать. Был проект-эксперимент с дорожной полицией - сотрудник садился к медикам и в громкоговоритель “раздвигал” машины на дороге. А патрулька, ехавшая рядом, принимала тех, кто уступать полосу скорой помощи не хотел.

От печали до радости

Район обслуживания большой, специфический. Много частного сек­тора - улочки узенькие, вертлявые, порой двум машинам не разъехаться. И это важно учитывать водителю скорой: пока фельд­шеры заняты больным, сработать на опережение.

- Тут мелочей не бывает. Приезжаем на улицу Довженко, - вспоминает водитель Сарсенбай КОШИБАЕВ. - Фельдшер зашел в дом, а я сразу подумал: развернусь, встану уже на выезд, нашел место для маневра. Минута прошла - наши выводят беременную женщину, а у нее кровь как хлестанула, да прямо у калитки. Вот и представьте, что было бы, если бы я только поехал разворачиваться.

Интересная деталь: водители помнят не фамилии пациентов, не истории болезни - адреса. И врезавшиеся в память подробности.

- Был вызов на улицу Гете: ребенку 20 дней, - ворошит в памяти былое Бейбут. - Я тогда работал в реанимационной бригаде. ­Обычно врачи на адресе минут 10-15, а тут выскакивают сразу же, и малыш на руках. Мамашу всю в слезах вперед ко мне сажают, а сами держат здесь, на земле, эту кроху. Я, признаюсь, шикнул на нее: не плачь и не отвлекай, врачи у нас хорошие, а ты лучше, милая, молись. Нас ждали в 1-й детской, и мы летели. Но, доставив их в приемный покой, я чувствовал себя так, будто пробежал километра три - весь в поту и дыхание сбилось. А ведь я за рулем был, не пешком!

- Наша задача - довезти пациента живым до больницы. Смерть в карете скорой помощи - это всегда объяснения, - говорит Сарсенбай Кошибаев. - Но не из-за бумажной волокиты и взысканий мы боимся этого. Ведь там, в машине, человек. Есть ликование: ты успел, доставил. Помню такой вызов на Крымского, там общежитие. Пятилетний ребенок выпал с шестого этажа, перевесился через перила балкона. Жив - вот чудо! Никакого осмотра - это потеря времени, на носилки и в карету. В детскую не поехали - “четверка” (городская клиническая больница №4. - Ю. З.) ближе. “Сарсенбай-ага, гони!” - крикнула мне фельдшер. Верите, я не помню дороги: как проскакивали перекрестки, светофоры. За твоей спиной человек.

В реальность нас возвращает “саламатсызба”. Поздороваться к бывшим коллегам заглянул сотрудник дорожной полиции - раньше тоже возил пациентов.

- Там поспокойнее? - шутим.

Оказывается, Талгат заглянул не просто так - его супруге стало плохо, а он вырваться к ней не мог - был в наряде. На вызов приехали ребята с родной подстанции. Заехал поблагодарить.

Вас тут не стояло

Большая проблема для водителей скорых - новостройки. В некоторые не попасть без охранника - это вам не брелок на воротах, их приходится искать, вызванивать. На территории машине не припарковаться, не развернуться… А специфических правил парковки на их территории (например, запрет на то, чтобы машины ставили по обе стороны и без того узкого проезда) или мест, выделенных для экстренных служб, нет.

- Заедешь, а в спину сигналят: проезжай, мол. Из машины выходят, ругаются. Объясняю, что не могу уехать далеко от подъезда и искать парковку, ведь никто не знает, что произойдет на вызове, сколько там будет моя бригада. Не будут же они меня искать! - горячится Бейбут.

Спасли? Теперь спасайтесь!

Беда современности - агрессия в адрес врачей. С неадекватами на вызовах приходится сталкиваться не только медицинской бригаде. Прилетает и водителям. Тут случаев уйма, все не опишешь - на машину кидались, на фельд­шеров. Опасность всегда есть: кто-то перебрал с запрещенными веществами, кто-то от переживаний слетел с катушек, а кто-то по жизни идиот. Не угадаешь. А защиты для медиков почти нет.

- Вызов на Спасскую: там лог, речка протекает - неприметное тихое место. Внизу и засела компания мужиков. Выпили, как водится. А подняться - никак. Да еще один из товарищей вывихнул ногу. Звонят в скорую. Ну а у нас-то не вездеход! Я спустился пешком, осмот­рел - нет подъезда, - разводит руками Бейбут. - Сами нести товарища ребята не в состоянии. А мы с фельдшером тоже не можем. Звоним чеэсникам. Ну а у тех мигалки нет, и не пожар ведь. Едут долго. Ребята, которые нас вызвали, свирепеют и начинают на нас кидаться: чего так долго спасаете? Кулаками начали махать, а потом и больной в позу встал: с такими спасателями не поеду!

Пришлось медикам на этот пикник вызывать еще два “Бурана”, и вся компания отправилась на афтепати в полицию.

Проблемное соседство

Перчинку в работу этой подстанции добавляет и соседство вокзала Алматы-1 и воздушной гавани южной столицы. В аэропорту, вспоминает Бейбут Шатеков, у них был однажды интересный вызов: в полете стало плохо гражданину Кыргызстана. Эпилепсия. Самолет посадили. Бригаду вызвали. А больного им не отдают - он ведь не прошел зону погранконтроля. Так и сработали вместе: медики человеку приступ снимали, пограничники прямо в машине скорой помощи проверяли багаж и штампик в миграционную карту ставили. Так с представителем посольства и поехали в больницу.

- Он так по дороге сокрушался, что пропустил свой следующий рейс на Камчатку. Мы подумали: научный сотрудник. Но оказалось, что-то вроде челнока - ­обувь там продавал, - улыбается наш собеседник.

Отдельная история - вокзал. Там, правда, и правила, и публика попроще: в скверике близ него, в тени, часто отдыхают лица без определенного места жительства. Но бдительные граждане им вызывают скорую.

- Человек без сознания - первый ранг, у нас десять минут на доезд. Прилетаем, а товарищ просто спит и в больницу ехать отказывается наотрез. Но у нас рег­ламент. Если человек без видимых симптомов - вызываем полицию, и уже она везет контингент в спецприемник. Если избит, давление скачет - наш пациент, - объясняет алгоритм Сарсенбай.

Сутки через двое

- Помню свое первое дежурство. Я тогда решил, что эта работа не для меня. Приезжаем на вызов и не можем попасть в подъезд, только с помощью соседей открыли. А там женщина вся в крови - бывший муж порезал, на бутылку просил. Я подумал тогда: “Что за ужас, как это выносить день за днем? Уйду!” - признается Сарсенбай-ага. - Но через двое суток уже был на дежурстве. Теперь каждый вызов - с молитвой и в добрый путь!

Юлия ЗЕНГ, фото Веры ОСТАНКОВОЙ, Алматы