Акуна матата, Килиманджаро!

“Зачем тебе Килиманджаро, наших гор, что ли, мало?” - пытали коллеги. Объясняла: мол, с юности, начитавшись Хемингуэя, мечтала увидеть снега Килиманд­жаро. Уточняла: для меня, не альпинистки, но страстной любительницы гор, это уникальная возможность подняться на высоту почти 6 тысяч метров, испытав свои силы. Наши пики - это прекрасно, но… сложно.

Восхождение на Килиманджаро популярно потому, что не требует снаряжения и специальной подготовки: просто шагай, и все! Идут и пенсионеры (самой старой покорительнице было 89 лет), и пионеры (самому юному было 7 лет, для него брали специальное разрешение от властей нацпарка). Впрочем, на вершину заходят примерно 65 туристов из ста - в зависимости от маршрута и продолжительности. Все-таки подобная высота требует хорошей физической формы и постепенной акклиматизации.

Титулов у этой вершины, находящейся в Танзании, много: это самая высокая отдельно стоящая гора в мире (5895 м), высочайшая вершина Африки, самый высокий вулкан Восточного полушария. Причем хотя извергался он 250 тысяч лет назад, но потухшим не считается: из кратера Кибо и сейчас поднимаются серные газы.

Из полутора миллионов турис­тов, посещающих Танзанию в год, на восхождение отправляются примерно 20 тысяч - остальные предпочитают сафари и пляжный отдых. Казахстанцев среди них единицы, но, к примеру, наш Анд­рей ПУЧИНИН в 2009 году даже установил рекорд скорости по подъему на вершину - 5 ч. 24 мин. 40 сек. Правда, уже через год рекорд был побит.

Мы на рекорды не замахивались. Из семи существующих маршрутов на Килиманджаро выбрали “Виски маршрут” через деревню Мачаме. Как выяс­нилось, виски там не наливают, но он более живописный, более длинный, отчего способствует лучшей акклиматизации. Поэтому хотя он труднее, чем “Кока-кола маршрут”, требует крепости духа и тела, но процент успешных восхождений выше - до 95.

Готовьте кошелёк

Взять рюкзак и пойти на гору, как у нас, в Танзании невозможно. Национальный парк Килиманджаро входит в список Всемирного наследия ЮНЕСКО и строго охраняется, чтобы его не исключили из списка и не лишили всяческой поддержки. Попасть на территорию можно только в сопровож­дении лицензированного гида, уплатив кучу обязательных сборов: с каждого туриста природо­охранный взнос 70 долларов в день, за кемпинг - $50 за ночь, за работу спасателей - $20 за все восхождение (даже если помощь не потребуется), по $2 за каждого сопровождающего гида и портера плюс НДС 18 процентов. В нашем случае за семидневный маршрут выходило примерно 970 долларов с каждого туриста. Понятно, что туры из-за этого становятся дорогими: менее чем за 1500 долларов организовать восхождение просто нереально. Для граждан Танзании и соседних стран, правда, ставки в разы меньше.

В начале маршрута - контрольно-пропускной пункт. Всех прогоняют через рамку и досматривают груз. Запрещено проносить пластиковые бутылки: нельзя засорять природу. Кстати, плас­тиковые пакеты в Танзании тоже запрещены.

- А что если обойти вход в парк и зайти бесплатно, без всех этих формальностей? Забора же нет вокруг, - подмигиваю нашему гиду Питеру.

- Что ты, невозможно! Рейнджеры на каждом шагу, всех проверяют. Даже ночью дежурят. Если тебя одну встретят, задержат. Турист может идти только по тропе и только с гидом. Следят также, чтобы местные не заходили на территорию. Все палаточные лагеря охраняют рейнджеры с автоматами, обеспечивают безопас­ность туристов.

Гиды и портеры

Нас всего двое, а обслуги - аж 12 человек! Мы к таким излишествам не привыкли, спрашиваем: зачем столько? Такие правила, отвечают.

На двух туристов полагается гид - у нас это Саид, 32 года. На группу (а мы вдвоем - уже группа) полагается старший гид. Это Питер ДЖЕКСОН, 42 года. Гиды хорошо говорят по-английски, окончили специальные курсы при колледже за 1000 долларов, сдали практические и теоретические экзамены и имеют лицензию.

На группу полагается повар. Никаких дошираков и тушенки с макаронами. Наш Витус в горах умудрялся кормить нас, как в мишленовском ресторане: делал пирожки и блины, салаты и супы, пек пиццу, жарил курицу… Гиды и повар несут только свои личные вещи. Остальное тащат носильщики-портеры: продукты, газовую горелку, палатку спальную, палатку обеденную, палатку для персонала и… портативный туалет. Ассоциация портеров и проф­союз добились того, что портеры могут нести не более ­25 кг:­ 20 кг груза и 5 кг личных вещей. В каждом лагере есть контрольные весы для проверки. Соответственно, туркомпания рассчитывает и количество носильщиков для обеспечения комфорта.

Пока мы шагаем по тропическому лесу, радостно фотографируя каждый цветочек и высматривая обезьян-колобусов с пушистыми белыми хвостами, портеры бегут вперед. К нашему приходу в следующий лагерь они уже поставят палатки, сбегают за водой на речку, согреют воду для мытья рук и встретят нас с велком-дринком и горячей влажной салфеткой. Не кемпинг, а глэмпинг!

У каждого портера есть еще и дополнительные обязанности. Рашид, к примеру, официант. Накрывает на стол, наполняет умывальник, а вечером приносит горячую грелку, чтобы клиенты забирались не в холодный спальник. Адама называют комедиантом - он устраивает танцы и песни для поднятия духа. Самого шуст­рого парня в качестве разведчика посылают вперед, чтобы он занял лучшее место для палаток - сейчас впервые после пандемии такой наплыв туристов, что в кемпингах тесно. Есть человек, который готовит для портеров, они питаются отдельно, еда у них попроще - маисовая каша с овощным подливом. Правда, мы щедро угощали их кофе, сахаром, шоколадом и делились другой едой, они всегда с благодарностью принимали добавку.

Возрастных ограничений для носильщиков нет. Можешь нести 25 кг - вперед.

- Я начал работать портером, когда мне было 15 лет, - вспоминает Питер.

Есть среди портеров и девушки. Они несут груз наравне с мужчинами. Но я замечала, что парни частенько относят свою поклажу и возвращаются, чтобы хоть пару километров подсобить девчонкам.

Туристы все разодеты в Marmot и North Face, а портеры - кто в чем: дырявые джинсы и вытянутые треники, в сандалиях и даже в сланцах. Кто дольше работает, у того уже появляются брендовые вещи - хорошие ветровки, кроссовки, перчатки, рюкзаки. Дарят благодарные клиенты после восхождения.

Лет 10 назад портеры ночевали под открытым небом либо в пещерах, но сейчас это запрещено: охрана труда. Они спят в одной общей палатке, там же и готовят еду, и едят сами. Закон обязывает туркомпании платить им зарплату, кроме того, клиенты дают обязательные чаевые: гиду - 20-30 долларов в день, повару - $15-20, портерам - по $8-10.

На маршруте

Тропа к вершине заботливо обу­строена на всем протяжении от входа в нацпарк: никакого мусора, каждые 10-15 метров из бревнышек или камней сделаны поперечные водостоки, чтобы в сезон дождей потоки не устремлялись вниз, размывая грунт. Где надо - ступеньки выложены из валунов, устроены бивуаки для отдыха. Абы где заночевать нельзя - на каждом маршруте есть несколько стационарных оборудованных площадок для кемпинга: домик рейнджеров, несколько туалетов (иногда это капитальные здания, которые выглядят лучше домиков рейнджеров), вертолетная площадка. Правда, вертолеты сюда не летают - нацпарк так задрал цены на посадку, что в экстренных случаях пострадавших просто спускают вниз на носилках.

В кемпингах дежурят инспекторы, рейнджеры, уборщики. Свою работу по сохранению природной территории нацпарк выполняет. Здесь продуманы все удобства для туристов и в то же время минимизировано их влияние на природу. В наших горах тоже можно было бы проложить интересные многодневные маршруты - любителей горного экстрима в мире немало, но наши нацпарки пока даже сбор мусора не могут как следует организовать...

Штурм начинается в полночь

Из лагеря к вершине выдвигаются ночью, чтобы встретить рассвет на краю кратера, подняться к высочайшей точке и успеть спус­титься в промежуточный лагерь к обеду. “Акуна матата” и “поле-поле” - вот две фразы на суахили, которые чаще всего слышишь в Танзании. Первую все уже хорошо знают по мультику “Король Лев” - “Нет проблем!”. Вторая означает “потихоньку, не спеша”. Так и поднимаются на вершину Килиманджаро, как в замедленном кино: два шага - остановка. Словно бусы, нанизаны огоньки налобных фонариков на крутую нитку тропы: в темноте друг за другом шагают примерно 250-300 человек. Я в пуховке, шапке, варежках и думаю только: “Какого черта в Африке так холодно?” Пульс за 150, дыхания не хватает, подташнивает - привет, горняшка!

За восемь с лишним часов я все-таки доползла на пик Ухуру - пик Свободы, высшую точку Килиманджаро, и разревелась. То ли от счастья, то ли от усталости. А может, гипоксия подействовала. Снега нигде не было: оказывается, он ложится только в сезон дождей - с марта по июль. Зато были гигантские реликтовые ледники - огромные ошметки предыдущих эпох, которые с каждым годом все уменьшаются. Возможно, белоснежная шапка Кили исчезнет еще при нашей жизни. Но мы успели ее увидеть!

Ирина БАЖЕНОВА, фото Алексея БАЖЕНОВА, Алматы - Танзания