Одного дня хватило

Желание журналиста поменять профессию вызывает у руководства центра полное одобрение.

- Давно пора! Почему-то многие думают, что работа социального работника не бей лежачего. Поду­маешь, два раза в неделю протереть по-быстрому пол, сбегать в аптеку и магазин за продуктами и получить за это 120 тысяч тенге! На самом деле это адский труд. И здесь тот случай, когда морально приходится тяжелее, чем физически, - вздыхает и. о. руководителя центра Жанна НУРГАЛИЕВА.

Окинув меня оценивающим взглядом, предупреждает:

- Имейте в виду, что на каблуках вам туго придется. У нас есть подопечные, которые живут и на восьмом этаже, и на девятом. А лифта в их домах нет.

Меняю сапоги на угги - и в путь! У каждого из 12 отделений центра оказания специальных социальных услуг свой участок обслуживания.

На 960 подопечных приходится 137 социальных работников. Сегодня с социальным работником Жанар МУХАМЕДЖАНОВОЙ и заведующей отделением №7 Армангуль КАКИМЖАНОВОЙ направляемся на улицу Павлодарскую. Там в одном из частных домов нашего прихода с нетерпением ждет инвалид второй группы Илдус БАЙКЕНОВ.

- В благоустроенном секторе социальный работник обслуживает восемь подопечных, в частном - пять. По регламенту на одного человека должно уходить два часа. Но в доме без удобств столько работы, что и за полдня сложно управиться. Так что ваша помощь будет как раз кстати. Представим вас как стажера, - говорит Армангуль Какимжанова.

Для Семея сугробы в середине марта в порядке вещей. Отворив калитку, Жанар привычно хватается за лопату, чтобы отгрести снег от порога. В старом доме, давно не знавшем ремонта, нас встречает хозяин в инвалидной коляске.

- В 2014 году получил черепно-мозговую травму, - рассказывает мне Илдус. - Тогда мне было всего 42 года. После этого парализация и эпилепсия. Я постепенно восстановился. А в 2020-м голова закружилась, ударился о печку, и снова парализовало… Когда человек парализованный, это ограничение во всем. Левая сторона не работает. Вся нагрузка на правую сторону идет.

- Что вы можете сделать без посторонней помощи?

- Сам могу чайник поставить, полуфабрикаты сварить. Вещи в стиральную машину могу сам закинуть. Но развесить уже не могу. Тут две руки нужны. В принципе, и печку мог бы сам топить. Но золу мне не выгрести. Поэтому приходится ждать прихода социального работника…

- Постойте. Социальный работник приходит к вам три раза в неделю - в понедельник, среду и пятницу. Получается, вы все выходные мерзнете?! Каким бы ни был утепленным дом, если не топить печку два дня подряд, он же остынет!

- А что мне холод? Оделся потеп­лее, и все путем! Я жар от печки намного хуже переношу, - храб­рится Илдус.

Пора переходить от слов к делу. Еще по пути в этот дом Жанар разъяснила, что парализованный хозяин в течение нескольких дней справляет нужду в ведра, которые стоят в доме.

Когда Жанар поручает мне вынести емкости с экскрементами в яму во дворе, все внимательно наблюдают за моей реакцией. Шокировать меня таким после ухода за тяжелобольной мамой точно не получится. Когда возвращаюсь с пустыми ведрами, социальные работники мне радостно сообщают, что я сдала тест на брезгливость.

- Когда приходит новенькая, ей поручают что-то подобное. Если она не может побороть брезгливость, ей лучше не мучить себя и поискать другую работу, - констатирует Армангуль Какимжанова.

Жанар часто приходится топить печку и в своем доме, и у своих подопечных. Но сегодня не ее день. Печка упорно не хочет разжигаться. А вдруг у меня получится? Жанар смотрит на меня с недоверием, но уступает место. Вспоминаю, как в детстве родители учили меня разжигать нашу печь. Сначала надо выгрести все, что в нее затолкала Жанар. Потом настрогать лучинок, положить их на скомканную бумагу и зажечь. Когда разгорится огонь, добавить поленья. И только потом можно кидать уголь. Получилось!

Хозяин дома радуется как ребенок:

- Да вы прирожденный кочегар!

А у меня следующее задание - помыть полы во всем доме. Пока мою, Армангуль рассказывает о подопечных ее отделения.

- Из 80 человек 65 бабушек. Мужчины слабые. После смерти жен умирают. Они не приспособлены к жизни. Разные характеры встречаются. Кто-то к соцработникам как к своим детям относится, кто-то - как к прислуге. Оскорбить, обидеть ничего не стоит. От сна многое зависит. Бабушка плохо спала, а соцработник ее разбудила - тогда держись! Я всегда им советую: “Дружите с соседями! Они первыми придут на помощь!” Одна бабушка говорит: “Соседи спать не дают. Всю ночь стрекочут, шьют на швейной машинке! Скажи им, чтобы перестали”. Стучу в дверь. А там нормальные люди живут. Ночью они спят. И швейной машинки у них никогда не было. Галлюцинации… Деменция - ужасная болезнь! Когда сама была соцработником, пришли как-то с заведующей Надеждой Ивановной к одной бабушке. А та: “Хорошо, что вы пришли! Вот они сидят, надо мной издеваются! Выстроились в ряд!” И на сервант показывает. Надежда Ивановна - мудрая женщина. Погрозила кулаком в пустоту: “Вы почему мешаете бабушке? Ну-ка, ушли быстро!” И поворачивается к хозяйке: “Ушли?” Она довольная: “Ушли! Испугались вас!”

Решаю промыть пол еще и под диваном. Но тут же одергиваю руку. Больно! На кисти алеют царапины…

- Это Мила! - извиняющимся тоном говорит хозяин. - Кошка. Мне ее дочь вчера принесла, когда пожаловался, что мыши спать не дают.

- Так у вас есть дети!

- Двое. Сыну 12 лет. Живет с бывшей женой. Дочери 22 года. Она вышла замуж. Ютится с мужем на съемной квартире. Когда предложил им жить у меня - отказались… Ко мне редко кто заходит. И то если сам первый позвоню. Иногда возникает желание отключить телефон и посмотреть - кто-нибудь меня будет искать? Подозреваю, что никто… Последний стакан воды некому будет подать… - мрачнеет Илдус.

- Зачем вы так? Ваш социальный работник вас точно не бросит!

- Это да. Не бросит! - приобод­ряется хозяин дома.

Жанар уже успела приготовить обед, сходить в магазин за продуктами, закинуть вещи в стиральную машину и заполнить специальную тетрадку. Туда она записывает все переделанные нами дела и вклеивает чеки. Это для меня единственный рабочий день в качестве социального работника подошел к концу, а Жанар сегодня ждут ее подопечные еще по двум адресам.

Выходя из обветшавшего дома, не могу отделаться от мысли, что Илдусу нельзя жить одному. По его же словам, он не мылся уже полтора месяца. Раньше ему в этом помогали ребята из мечети. Илдус не помнит, когда в последний раз был на свежем воздухе. От улицы его отделяют каких-то два метра. Если бы нашелся человек, который из подручных средств сделал бы пандус, Илдус смог бы выезжать в свой дворик самостоятельно. Но такого человека нет. И в конце концов, как Илдусу может помочь социальный работник Жанар, если у него случится приступ в ее отсутствие? Он просто будет обречен на мучительную смерть…

Армангуль Какимжанова соглашается со мной, что помощи социального работника тяжелобольному человеку недостаточно. Ему нужен постоянный уход, как в доме престарелых и инвалидов.

- Сколько раз предлагали ему туда оформиться - он слышать ничего не хочет! Среди наших подопечных таких, как он, много, - констатирует Армангуль. - Кого-то пугает перспектива попасть в полную зависимость от работников дома престарелых, кого-то страшит долгий и утомительный процесс оформления в государственное учреждение. Кто-то просто привык жить один и ни­-

чего не хочет менять. Часто для таких людей социальный работник становится единственной ниточкой, которая соединяет их с внешним миром…

Милана ГУЗЕЕВА, фото автора, Семей