Почему казахские сувениры делают в Киргизии?

В крохотном рабочем кабинете Айжан есть только тропинка от входной двери к компьютеру. Все остальное место завалено работами лучших казахстанских мастеров - полным ходом идет подготовка очередного конкурса “Шебер”. На сундучках коробки, к стенам прислонены гобелены и потрясающие ковры в старинных техниках, в холщовых мешочках серия вышитых пейзажей Алматы. Надо разослать кучу бумаг, только что закончилось совещание по линии акимата… но поговорить о проблемах казахстанских ремесленников Айжан всегда рада.

- У нас изначально было сложное положение, - вспоминает художник постперестроечные годы. - Это я сейчас понимаю, что тогда международные организации, которые поддерживали ремесленников, условно поделили Центральную Азию. И если нашим соседям активно помогали развивать ремесла, то Казахстан, как островок стабильности и финансового благополучия, больше рассматривали для сбыта.

У нас до сих пор считается, что сувенирную продукцию, даже представляющую нашу страну, лучше заказывать в Кыргызстане! Все это время, 30 лет, соседи работали на наш рынок. И что получилось? Они очень активно изучали наши орнаменты, символику, использовали хорошую научную литературу для этого, пропускали через себя, и в итоге теперь наши традиционные ремесла считают своей культурой. Доказывать что-то бесполезно. И тот же войлок весь мир воспринимает как наследие киргизов, а не как наш промысел.

А ведь наши мастера могут интереснее, качественнее! Я всегда говорю им, что не надо равняться на соседей, они сейчас для удешевления продукции используют множество уловок, я даже не буду говорить каких, чтобы не испортить наших.

- Сейчас много разговоров о развитии креативных индустрий, правда, обычным людям не очень понятно, что это такое. Ремесленники к ним относятся?

- К своим специалистам у нас не прислушиваются, но я процитирую одного коуча из России, которого казахстанские чиновники пригласили недавно, чтобы услышать мнение на эту тему. Так вот, консультант сказал, что если мы хотим успешно развивать креативные индустрии, то должны начать с создания центров по прикладному искусству.

Сейчас очень большие перемены происходят в масштабах рес­публики, надеюсь, они будут реальными. Пандемия нужна была, чтобы чиновники очнулись, посмотрели вокруг и поняли, что не нефтью единой живы мы, а золотыми руками и талантами наших людей. Могу сказать, что за последние два-три года изменилось отношение. Ни у Министерства культуры, ни у палаты предпринимателей, ни у акимата города уже нет такого резкого отторжения при слове “ремесленник”, ассоциации с чем-то несерьезным. Их стали воспринимать как полноценных участников арт- и бизнес-рынков.

Чиновники поняли, что эта сфера уже сейчас вовлекает огромное количество людей. В Индии, к примеру, официально существует 18-миллионная армия ремесленников! В Кыргызстане очень мощная поддержка этого сектора, в Узбекистане только за время пандемии открылось шесть ремесленных центров.

- Что такое поддержка? Ну, сидит человек у себя в мастерской, делает дело. Как его еще поддерживать?

- Вот это главная ошибка. Настоящий мастер должен мир повидать, насмотреться, нащупаться, пройти тренинги, чтобы узнать о новых технологиях, о принципах ведения бизнеса.

Вот вам пример. Жолауши ТУРДУГУЛОВ сидел спокойно в своей мастерской при педагогическом университете и делал народные инструменты. Мы начали приглашать его на форумы ремесленников, показали масштаб. В итоге мастер решил создать собственную мастерскую. Построил здание, в нем обустроил даже комнату, в которой может отдохнуть или переночевать ученик, если вдруг задержался. В итоге Жолауши вышел на новый уровень. Его называют казахстанским Страдивари, а домбра мастера в Индии названа инструментом года.

В Мангистау сейчас очень мощная школа мастериц войлока. Сначала женщины шли к нам на тренинги, чтобы повысить свою квалификацию преподавателя труда, а потом загорались идеей. Ведь считалось, что после пятидесяти лет женщина уже не может ставить амбициозных целей, она должна заниматься домом и внуками, но наши женщины именно в этом возрасте начинают бизнес, изучают бухгалтерию, организуют стартапы. Я горжусь ими. Кулян ЖАНГУТТЫ жила в поселке под Алматы, тоже уже не строила планов, но занялась войлоком. Сейчас она дизайнер одеж­ды, ее знают во всем мире.

Таких примеров масса. Многим надо лишь чуть-чуть помочь. Для этого и нужны ремесленные центры, мастерские.

Еще пример - ювелиру очень дорого самому купить все необходимое оборудование. У нас есть талантливый зергер Ардак АБИШЕВ, в 28 лет он уже получил премию “Дарын”, и очень заслуженно. Но живет и работает парень в крохотной комнате по соседству с газовым баллоном, который нужен для работы. Разве это правильно?

- А публика у нас научилась ценить своих мастеров?

- В 1995 году, когда мы организовывали первую ярмарку ремесленников, люди считали, что это что-то вроде барахолки, продажа продуктов или предметов быта, кругом же был страшный дефицит. Тогда основными покупателями на таких ярмарках были иностранцы, а сейчас это наши люди, и они знают имена лучших мастеров. Научились ценить эксклюзив ручной работы. Да и самих авторов стало в разы больше, не говоря об их уровне.

Раньше можно было набрать 40-50 ремесленников со всего Казахстана, а теперь не менее двухсот только в Алматы и области.

Но мы должны уже сейчас популяризировать их, продвигать и показывать за рубежом. Мы не можем сказать: “Подождите, сейчас немного улучшится ситуация, получим поддержку от государства и удивим весь мир”.

- Но очень часто на разных уровнях звучит примерно такое обвинение: если вы настолько талантливые, почему в стране нет производства?

- А это невозможно без поддержки государства. Сейчас в Алматы можно получить деньги под стар­­т­апы для бизнеса. Мы собираемся провести специальный семинар для мастеров и рассказать, как это можно сделать. Вот мне говорят, что для мастерской курак корпе нужно всего 3 млн тенге. Это если она рассчитана на одного-двух человек. Но почему не думать масштабнее?

Сейчас у нас началось мощное движение, когда самые опытные мастера готовы учить и передавать свой опыт, причем бесплатно!

- Раньше они хранили секреты?

- Да. Произошел качественный скачок, и мастера поняли, что достичь чего-то можно только в сообществе, что растят они не конкурентов, а единомышленников. Тот же наш знаменитый мастер традиционной вышивки Зейнельхан МУХАМЕДЖАНОВ поначалу говорил: “Зачем мне конкуренты? Я научил жену, дочку, и достаточно”. А сейчас он изменил свою точку зрения и гордится, что во всех регионах страны есть его последователи, даже подражатели.

Поэтому я и говорю, что у нас должны быть в каждом регионе мас­терские. И еще очень важный момент - у нас нет музея прикладного искусства. А ведь мы должны где-то видеть лучшие работы мастеров и прошлого, и настоящего. Не зная корней, не видя достижений, трудно вдохновляться и идти дальше.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы