Гимн с особым цинизмом

Роман и Владимир Шкуринские.

Патрульный полицейский достал презерватив, дубинку и, угрожающе помахивая ею, потребовал от учащегося колледжа исполнения государственного гимна… Странный “патриотизм” патрульного тянет, однако, на тюремный срок.

У же третье в этом году уголовное дело за применение пыток  возбудили сотрудники управления специальных прокуроров прокуратуры Жамбылской области. В этот раз случай из ряда вон: жертвой ретивого полицейского стал несовершенолетний, а сам обвиняемый в пытках патрульный полицейский и месяца не поработал в своей должности. Однако он хорошо знал, как довести шестнадцатилетнего подростка до состояния стресса!
В тот вечер 15 марта учащийся колледжа Рома ШКУРИНСКИЙ со своим другом Сашей пили чай у девятиклассницы Кати. От нее они вышли в половине девятого вечера, намереваясь в течение пятнадцати минут разойтись по домам. Для учительского сына Ромы было неукоснительным правилом возвращаться домой до 21.00 - позже таразским подросткам не рекомендуется находиться на улице без сопровождения взрослых.
Не успели выйти со двора, как услышали треск рации и вой сирены. Не сговариваясь, бросились наутек - просто испугались. Саша заскочил в Катин подъезд и автоматически захлопнул дверь. А Рома, пролетев стрелой переулок, выбежал на улицу Сагындыкова. И тут сзади кто-то больно пнул его по ногам. Мальчишка с лету грохнулся на землю, еще и прокатился по гравию.
В этот момент чья-то сильная рука ухватила его за шкирку. Грозным испепеляющим взглядом на него смотрел полицейский:
- Откуда бежишь?
- От друга, - выдохнул Рома.
- От какого еще друга? Ты мне сказки не рассказывай! Где сумочка?
- Какая сумочка?
- Давай не прикидывайся! Куда дел украденную сумочку? Где твои сообщники?
Вся эта гневная тирада сопровождалась отборными матами. Рома стал объяснять, что никаких сообщников у него нет, что он просто вышел от девочки, но кто бы его слушал!
Тут как раз подкатило несколько патрульных машин, высыпали экипированные полицейские, один из них подошел к Роману и, бросив: “Добегались!”, с ходу отвесил ему оплеуху. С правоохранителями была женщина (полчаса назад грабители вы­рвали из ее рук сумочку). Рому зас­тавили повернуться к ней спиной, и он услышал ее неуверенное: “Вроде похож… Пятьдесят на пятьдесят…”. После этих слов его стали грубо запихивать в машину. И напрасно он убеждал дяденек, что ему всего шестнадцать, что нужно позвонить папе - это никого не интересовало. Севшие по бокам от него стражи порядка забавлялись тем, что поочередно резко замахивались на него, как будто хотели ударить, а потом с хохотом отводили руку. Видно было, что это доставляет им страшное удовольствие!
Рома показал Катин дом и подъезд, и пока весь экипаж искал там его “сообщников”, он выслушивал душеспасительные речи водителя, призывавшего его признаться и покаяться. Спустя полчаса вся бригада, явно разочарованная нулевым результатом поиска, снова заняла свои места в машине. И вот тут патрульный, что задерживал Романа, приступил к более решительным методам допроса. Развернувшись с переднего сиденья, он угрожающе вопросил: “Признавайся, с…, кто с тобой был?”.
- Я ответил, что никого не было, - вспоминает Рома Шкуринский события того кошмарного вечера. - Тогда этот патрульный трижды кулаком ударил меня по лбу. Мы как раз за­ехали в парк железнодорожников. Водитель стал светить фонариком по кустам. А у того, что меня бил, вдруг в одной руке появилась дубинка, а в другой - упакованный презерватив. “Если не признаешься, я тебе сейчас в ж… засуну!” - с этими словами он начал открывать пачку. Его остановил водитель, сказав: “Успокойся и убери это”.
Но угомонить разошедшегося “пинкертона” оказалось не просто.
- Гимн знаешь? - продолжил он пытать подростка.
- Знаю.
- А ну, спой!
Не дождавшись исполнения, патрульный смачно выругался. Машина как раз проезжала мимо Роминого дома.
- Вот здесь я живу с родителями, давайте заедем! - взмолился юноша.
Но слова его пропустили мимо ушей. Еще часа два его катали по ночным улицам. Уже и похищенную сумочку нашли, и предполагаемых грабителей задержали. Всех доставили в ОП-3.
- Конечно, я испугался: кругом полицейские, и все матерятся, - продолжает Роман свой рассказ. - Меня записали на видеокамеру, сняли отпечатки пальцев. И вдруг откуда ни возьмись - тот злой патрульный. Схватил меня: пойдем, говорит, мыть руки. Пока вел до колонки во дворе, все уговаривал признаться: “…И тебе сразу станет легче! А не признаешься - тебя исключат из колледжа, посадят в тюрьму, а твоих родителей уволят с работы!”.
Кстати, родители в это время сбивались с ног в поисках сына.
- Когда за полночь мне позвонили из полиции, я немедленно выехал, - говорит Ромин папа Владимир ШКУРИНСКИЙ. - Меня пригласили в отдел по делам несовершеннолетних и уведомили, что мой сын поздно гуляет. Дали подписать протокол, где значилось, что Рому якобы задержали на улице в 23.30. Я подписал - еще же не знал тогда, как было дело. Стали подниматься наверх к следователю, вижу, сын хромает. К тому же подавленный какой-то, испуганный. Я ему напрямик: “Били тебя?” - “Да, били, заставляли признаться в краже сумочки, но я ничего не крал!”. Я сына своего знаю, он лгать не будет. И когда следователь, отпуская нас, спросил: “У вас есть претензии к полиции?” - я ответил: “Да, есть. Вы посмотрите на его состояние!”.  И Рома подтвердил: били, унижали, угрожали. Следователь ничего не сказал, как будто не услышал. А ночью ребенку стало плохо: появилось головокружение, тошнота, открылась рвота. В травмпункте поставили диагноз сотрясение головного мозга, назначили лечение. К нам домой тут же прибыли сотрудники: “Поступил сигнал из больницы, что ваш сын был избит полицией. Это правда?”. Правда, говорю. “Заявление писать будете?” - “Будем!”. Конечно, меня все это страшно возмутило. Я понимаю, что полиция должна раскрыть преступление. Но зачем бить? Зачем издеваться? У меня еще трое сыновей подрастают. Что если с каждым такое будет?
Владимир Иванович написал заявление не только в полицию, но и в прокуратуру. Прокуратура и возбудила уголовное дело по статье “пытки в отношении несовершеннолетнего”, приняв его в свое производство. И установила, что “сотрудники полиции с целью получения признательных показаний от несовершеннолетнего Романа Шкуринского умышленно причинили физическое и психическое страдание, нанося телесные повреждения и угрожая насильственными действиями сексуального характера, лишением свободы на длительный срок. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта за № 224 от 27 .3. 2014 года, у Шкуринского Р.В. имели место повреждения в виде кровоподтека лица, ссадин левого локтевого сустава и туловища, которые причинили легкий вред здоровью”. Нашли прокуроры и того ревностного полицейского - любителя слушать гимн в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий.
- Его зовут Асхат ИМАНБЕТОВ, - рассказывает начальник управления специальных прокуроров прокуратуры Жамбылской области Жанмурат БАТЫРОВ, - ему 25 лет, и служит он в батальоне дорожно-патрульной полиции УВД города Тараза. Главный аргумент его защиты - то, что Иманбетов, дескать, стажер, следовательно, с него и взятки гладки. Но в законодательстве нет понятия “стажер”. Иманбетов был назначен приказом на должность пат­рульного инспектора с испытательным сроком, но при этом у него имелись все полномочия полицейского! Другой аргумент - у нашего подозреваемого якобы нет мотива преступления: патрульный ведь не расследует дело, а только задерживает, зачем, мол, ему добиваться признательных показаний? На самом деле мотив прорисовывается очень четко: у Иманбетова испытательный срок, и потому ему непременно надо выслужиться перед начальством, чтобы его заметили. Вот он и лезет из кожи: его коллеги доставили задержанных в отдел полиции и уехали, а он зачем-то остался! Понятно, зачем: он продолжает уговаривать задержанного подростка сознаться (даже когда потерпевшая в полиции твердо заявила, что ее ограбил не Шкуринский), сам лично ведет его “мыть руки”, при этом, как показала видеозапись, гордо помахивает дубинкой, поигрывает, покручивает ею, и видно, какое это ему доставляет наслаждение! Хотя, между прочим, сотрудники с испытательным сроком вообще не должны использовать спецсредства!
Прокурор поведал и о других нарушениях законности со стороны полицейских. К примеру, на оформление задержания подозреваемого отводится 3 часа. Романа держат 5 часов (несмотря на то, что он несовершеннолетний), но в журнале указывают подкорректированное время! А чего стоит подсунутый его отцу протокол об адмнарушении - нахождении несовершеннолетнего в ночное время без сопровождения взрослых, который сотрудники ОП-3 составили, чтобы хоть как-то оправдать задержание подростка, который впоследствии прокуратура отменила!
- Есть еще моральный аспект всей этой ситуации, - рассуждает Жанмурат Батыров. - Роман, узнав о том, что потерпевшая в полиции его не опознала, задал закономерный вопрос: почему меня после этого сразу не отпустили? Что я мог ответить подростку? Что держали на всякий случай, в надежде, что он еще хоть в чем-нибудь сознается?..

Галина ВЫБОРНОВА, фото Ольги ЩУКИНОЙ, Тараз