ЕАЭС 10 лет: как было и как стало. А как будет?

С речи нашего главы государства мы начинаем не для политеса, а потому что по ней как раз очень хорошо судить, что за десять лет в плане экономической интеграции сделано, а что еще нет и что предстоит на будущее. Но об экономике чуть позже, сначала о политике, а в этом смысле начало Таможенного и Евразийского экономического союза можно отнести к 18 ноября 2011 года - дате принятия декларации о создании ЕАЭС. Сам же 2011-й берет свое начало от мирового кризиса 2007-2008 годов, который подвел черту под одной гео­политической эпохой и открыл следующую.

Тогда в США президентом стал Барак ОБАМА, впервые провозгласивший политику “сдерживания” Китая и “перезагрузку” (на символической кнопке переводчик пророчески ошибся - “перегрузка”) отношений с Россией. В самой же Российской Федерации на пост президента вернулся Владимир ПУТИН - тоже с новыми планами. Кстати сказать, в декабре 2012 года, по ходу начала реализации декларации о ЕАЭС, госсекретарь США Хиллари КЛИНТОН заявила, что Вашингтон не обманет нейт­ральная вывеска “Таможенный союз” и США не допустят воссоз­дания СССР вокруг России.

С тех пор все закручивается еще стремительнее. Взять хотя бы дату 29 мая 2014 года, она тоже в самом водовороте событий. Для Украины предшествовавшие полгода были временем выбора между Евразийским союзом и Европейским. В последних числах ноября

2013-го прошел Вильнюсский саммит “Восточного партнерства”, на котором планировалось подписание соглашения об ассоциации Украины с ЕС, однако ее тогдашний президент Виктор Янукович от подписи уклонился. В результате в Киеве случился Майдан, а после госпереворота - бескровное отсоединение Крыма. А потом украинцы на фоне событий в самопровозглашенных Донецкой и Луганской республиках и избрали президентом Петра ПОРОШЕНКО, пообещавшего остановить войну.

Теперь про экономику, а в выступлении нашего президента вся она как раз и охвачена. Три главных тезиса: активность Евразийского союза на внешнем контуре, развитие транспорт­ной инфраструктуры в самом ЕАЭС и промышленная кооперация.

Применительно к Казахстану это создание “бесшовных” железнодорожных, автотранспорт­ных и портовых транзитов, а конкретно пяти трансграничных транспортно-логистических хабов на границах с Россией, Китаем, Узбекистаном, Кыргызстаном и на Каспийском море. То есть превращение нашей страны в жизненно необходимый Китаю сквозной “пояс и путь”, отнюдь и для нас не бесполезный.

Однако ключевая для Казахстана проблема - собственное производство, а потому сообщение нашего президента о проработке более 150 совместных индустриальных проектов заслуживает отдельного внимания.

Пока же смотрите, как получается: товарооборот Казах­стана с государствами ЕАЭС и конкретно с Россией уверенно растет, по итогам 2023 года это уже почти 26 млрд долларов. Президенты Казахстана и России, встречаясь, всякий раз не забывают об этом говорить. Однако… на экспорт Казахстана объемом 9,8 млрд приходится импорт из России величиной 16,2 млрд, итого торговое сальдо… минус 6,4 млрд долларов. Такая торговля прямо убыточна для нас, а все из-за неравенства промышленных потенциалов.

И еще одно “однако”: все эти почти 29 млрд долларов составляют меньше 21 процента от общего внешнеторгового оборота Казахстана - 139,8 млрд в 2023 году. То есть Евразийский экономический союз далеко не главное внешнеэкономическое пространство для Казахстана. Так, по объемам нашего экс­порта лидерами являются Италия и Китай - по 19 процентов, а Россия с 12 процентами - только на третьем месте. В импорте традиционное лидерство России уже оспорил Китай - 27 процентов, у России процентом меньше. На третьем месте Германия - 5 процентов, далее Корея и Турция.

Другими словами, торговля с третьими странами занимает более трех четвертей наших внешнеэкономических оборотов, соответственно, и важность Евразийского союза для нас меньше четверти.

Пропорции внутри ЕАЭС, кстати сказать, тоже красно­речивы: более 91 процента - это Россия, далее идет соседняя Киргизия - пять с половиной процентов, Беларусь - чуть больше трех процентов и символические отношения с Арменией - 0,2 процента.

Возвращаемся к очевидной невыгодности торговли с Россией: сальдо в минус 6,4 млрд долларов - это еще громадный прогресс по сравнению с временами до СВО, когда мы теряли ежегодно по 10, а то и по 11 миллиардов долларов. Поразительный прогресс наб­людается в структуре нашего экспорта в РФ: если до войны в Украине доля несырьевых товаров недотягивала и до 10 процентов, то в 2023-м одной только машиностроительной продукции в нашем экспорте уже больше четверти - 25,5 процента. По другим несырьевым позициям тоже явный прогресс.

Война, санкции и “параллельный импорт” не вечны, и нам надо думать, как и здесь от роли транзитера переходить к реализации поставленных президентом задач по созданию прочного промышленного каркаса, обеспечению экономической самодостаточ­ности и удвоению ВВП к 2029 году. И вот здесь надо бы попристальнее вглядеться в суть ЕАЭС.

Целями договора определены создание условий для стабильного развития экономик государств-членов в интересах повышения жизненного уровня их населения; стремление к формированию единого рынка товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов в рамках союза; всесторонняя модернизация, кооперация и повышение конкурентоспособности национальных экономик в условиях глобальной экономики.

Здесь мы все подписываемся под каждым словом, однако…

Однако напомним, что 2011-2014 годы - это время, когда советская эпоха, включая народно­хозяйственные связи между национальными респуб­ликами, безвозвратно ушла в прошлое. Между ставшими суверенными государствами осталось только то, без чего совсем уж нельзя было обходиться, - та самая урезанная четвертушка.

Соответственно, единый рынок товаров, услуг, капитала и трудовых ресурсов в рамках ЕАЭС, притом что полного единства за десять лет пока не достигнуто, фиксирует тот промышленный потенциал, который участники имели в своем уже состоявшемся суверенном качестве. Кто что сумел сохранить или создать к 15-летию независимости, тот тем по сей день и торгует.

Юбилей ЕАЭС в таком смыс­ле - это отмена внутренних таможенных границ с заменой их техническими регламентами, в чем прогресс несомненен. А вот совместные индустриальные проекты, о которых говорил наш президент, - это нечто новое и обнадеживающее, добавить бы сюда еще и устранение перекосов в промышленном развитии, что, впрочем, необходимо только нам. И пока вопрос: готовы ли мы это осознавать и добиваться?

Надо понять одно: Евразийский союз всего лишь зафиксировал состояние постсоветского экономического пространства до него, вызвав много чего в геополитике, но почти не поменяв экономик. К примеру, и до создания Таможенного союза таможенные пошлины между нашими странами были в основном нулевыми.

Другое дело, если кто-то захочет выйти сейчас: ничего не приобретет, кроме таможенных барьеров. Как говорится, назад хода нет - значит, только вперед!

Армения, например, хотя и в большой обиде на РФ и ОДКБ, тоже вряд ли рискнет. Узбеки­стан долго не вступал, теперь стал наблюдателем и опять не торопится, на его экономические отношения с нами и с Россией это не влияет. Пока. Членство в ЕАЭС - это и 10 лет назад, и сейчас выбор на перспективу. Но перспектива - она как раз сейчас, похоже, сильно ускоряется.

Пётр СВОИК, Алматы