Лечение вменённой импотенции

Оставим на время электроэнергетику - она просто первой подошла к диагнозу инвестиционная импотенция. В очередь к тому же диагностическому кабинету выстроились ЖКХ, сельское хозяйство, транспорт, машиностроение и вся прочая производственная и социальная инфраструктура, не работающая на сырьевой экспорт.

Как в человеческий организм встроен инстинкт и способность к продолжению рода, так и экономический организм для устойчивого существования и развития должен иметь встроенную способность направлять часть всего производимого не на текущее потребление, а на развитие, экономическое и социальное. И подобно тому, как признаком благополучия семьи является способность тратить хотя бы четверть заработка на воспитание и образование детей, походы в театр, занятия спортом и строительство нового дома, так и экономике для устойчивости полагается инвестировать в основной капитал как минимум четверть ВВП. А если требуется развитие - так даже треть и более.

У нашей не пышущей здоровьем экономики, если завести ее в статистический кабинет и посмотреть анализы, инвестиции в основной капитал заметно недотягивают до минимальной четверти ВВП. Но главная угроза не в этом, а в том, что три четверти этих недостаточных инвестиций идут по графе “Иностранные”. То есть экономика Казахстана живет на внешнем инвестиционном пайке в виде прямых иностранных инвестиций, на которые молится наше правительство. А еще мы зависим от иностранных займов, заменяющих отсутствующий внутренний кредит.

Точнее, внутренний кредит имеется, но принципиально только ипотечный и потребительский, в который влезает население по факту отсутствия другой возможности. В производственном же качестве кредит от казахстанских коммерческих банков возможен только тот, который вставлен в правительственные программы поддержки того же сельского хозяйства или машино­строения с компенсацией банковского процента, что на самом деле больше поддерживает банки, чем опекаемые отрасли.

Само собой, что такая внешне инвес­тируемая экономика ориентирована на внешнее ее использование. В части вывоза сырья это обеспечивается оформлением экспортных сделок по промежуточным (трансфертным) ценам с откладыванием финальной выручки за границей и обратным завозом ее в страну уже в качестве иностранных инвестиций и займов. В части же завоза готовых товаров - как раз таки блокированием внутреннего кредита, позволяющего создавать импортозамещение.

Не будем продолжать аналогию между человеческим и экономическим организмами, приплетая сюда оставшихся в истории евнухов. Однако скажем, что наша собственная и вполне современная инвестиционная импотенция - она вмененная. Вмененная нам внешним образом, весьма умно и послушно поддерживаемая нашими собственными Национальным банком и правительством.

В иллюстрацию этой самой послушности приведем накопительную пенсионную систему, в которой собрано уже более пятнадцати с половиной триллионов тенге (15 676 млрд по состоянию на 1 мая). С чем сравнить этот невероятно большой объем накопленных денег? Причем это же не просто откуда-то взявшиеся деньги, это конкретная зарплатная десятина, без спросу изымаемая у всех легально работающих в Казахстане. Плюс это так называемый инвестиционный доход, накручиваемый (внимание!) в основном за счет изъятий из бюджета, то есть тоже за счет налогоплательщиков.

Так вот такая сумма как раз сопоставима со всем годовым объемом инвестиций в основные фонды казахстанской экономики, включая львиную долю в них инвестиций иностранных. Или такое сравнение: стоимость обоих блоков самой грандиозной предполагаемой у нас стройки - Балхашской АЭС - примерно 6 трлн тенге. Представьте, что, вложив всего чуть более трети накоплений ЕНПФ, вкладчики - будущие пенсионеры - получат в полную собственность нового флагмана казахстанской энергетики!

Давайте подсчитаем. Ныне пенсионные выплаты из ЕНПФ - порядка 300 млрд тенге в год. Выработка Балхашской АЭС - не менее 15 млрд кВт в год. Итого на каждый тенге тарифа сверх необходимых только на эксплуатацию затрат можно получать дополнительные 15 млрд (!) для пенсионеров. А всего за 20 тенге нынешний уровень выплат из ЕНПФ можно удвоить.

Но главное даже не в прямой выгоде вкладчиков, а в том, что это национальные инвестиции, позволяющие развивать базовую инфраструктуру без губительного повышения тарифов, без откачки финансов за рубеж, не отягощаясь даже банковским процентом.

В идеале всю национальную энергетику стоило бы сделать собственностью будущих пенсионеров, а уже собранных в накопительном пузыре денег как раз хватило бы для достройки Экибастузской ГРЭС-2 и модернизации алматинских ТЭЦ заодно с обновлением многострадальных ТЭЦ в Риддере, Экибастузе и Петропавловске.

Но именно поэтому правительство держит пенсионные накопления мертвой хваткой, не допуская ни малейших производственных инвестиций, а исключительно “портфельные”.

Сегодня деньги будущих пенсионеров “инвестированы” в таком раскладе: до ­7 трлн - это государственные заемные бумаги, в основном Минфина, “доходы” по которым вытаскиваются из бюджета. В результате расчеты по долгам съедают уже такую часть бюджета, что у работников Минфина и у депутатов (из тех, которые в курсе) тревожно щемит сердце. Но тема на публику не выносится: слишком уж опас­ная цепочка последствий потянется. Еще по два с половиной триллиона вложены в бумаги казахстанских эмитентов (это почти сплошь банки и финансовые организации) и отправлены за рубеж, будто применения им на родине категорически не существует.

Спросим ответственных за такое использование ЕНПФ руководителей Национального банка и правительство, почему нет инвестиций в производство, и услышим придуманные финансистами клише либо неуклюжие отговорки. Как последний аргумент используется “разворуют!”. Но так ведь вас на то и поставили, чтобы вы деньги вкладывали не в чужие экономики и не в разворовывание собственной!

Да, пенсионные деньги надо вкладывать не просто в некие казахстанские бизнесы, а именно в те, тарифы для которых утверж­дает государство. И чтобы деньги не разворовывались, тарифная политика должна стать прозрачной, а деятельность предприятий - нормируемой и аудируемой. Ну так правительству в любом случае следует этим заниматься!

Лекарство от вмененной извне инвес­тиционной импотенции горькое, но простое: надо всего лишь посмот­реть в глаза реалиям. Из накопленных в ЕНПФ 15,7 трлн тенге пенсионерам за пять месяцев этого года досталось всего 80 млрд, еще 54 млрд ушло на приобретение жилья и якобы на лечение, а 13 млрд - это комиссионные самим накопителям. Гора порождает лишь мелких мышат, не находите?

Как член общественного совета при ЕНПФ, я несколько раз предлагал, чтобы предоставляемая вкладчикам отчетность дополнилась еще одной строчкой: “Накопленная инфляция”. Безуспешно, и понятно почему: сопоставление с парадной строкой “Накопленная доходность” показало бы, что реальная покупательская способность накоплений не растет.

Напоследок такая реалия: накопительную систему взамен солидарной нам вменил Всемирный банк, обещая пенсии на уровне 60 процентов от того, что человек зарабатывал. Но при трудовом стаже 45 лет и закладываемом в расчеты дожитии 25 лет для этого (по арифметике) нужно отчис­лять в ЕНПФ ровно треть заработка.

Но даже 10 процентов отчислений, если их не крутить в бумажках, а инвестировать в фундамент национальной экономики, могут, пока человек трудится, принести ему вдесятеро больше.

Пётр СВОИК, рисунок Игоря КИЙКО, Алматы