Оператор или… имитатор?

Кому много дано, с того больше и спрашивается. Со школьных лет нам твердят эту прописную истину. Нигде, кстати, не записанную и далеко не всегда соответствующую правде жизни. Чаще бывает как раз наоборот: дано много, а спроса никакого.

Не подумайте, что это такой ввод в абстрактные рас­­с­уждения, речь конкретно о казахстанской электроэнергетике и о тех, кому в ней много дано, а вот спросить с них нечего. Вернее, некому.

Возьмем, например, закон об электроэнергетике, по которому на рынке электроэнергии полагается быть только трем видам субъектов: энергопроизводящие организации (электростанции), энергопередающие (электросети) и энергоснабжающие (энергосбыты). Между нами говоря, в реальном производстве-потреблении электроэнергии необходимых субъектов только два - электростанции и электросети. А энергосбыты - это искусственные посредники, придуманные для связи оптового и розничного рынков электроэнергии.

А само разделение рынка на оптовый и розничный уровень - это тоже придумка, дань либеральной моде еще конца 90-х - начала нулевых годов. Но уж коли закон имеется, его полагается соблюдать, согласитесь. На самом же деле вряд ли вы найдете другие законодательные акты, которыми сами же прописанные в нем субъекты так бесцеремонно (не совсем юридические определения “нахально” и “бессовестно” тоже в самый раз) пренебрегали бы и манипулировали.

Вот судите сами. По закону каждая электростанция как субъект оптового рынка (для них он и придуман) имеет свой предельный тариф и свободно ищет покупателей из допущенных на этот уровень крупных потребителей, а также энергосбытов-посредников, для того и придуманных. А уже те перепродают электроэнергию на розничном рынке. Причем если по закону, то тоже с правом уже нас, потребителей, свободно выбирать себе тот или иной энергосбыт.

В натуре же слово “рынок” неприменимо ни к оптовому, ни к розничному уровню, там и там натуральное крепостное право, распределение в пользу сильных и вообще феодализм. К примеру, главным феодалом является

“Самрук-Энерго” - организация мощная, влиятельная и… незаконная. Точнее, внезаконная, потому что по закону такого холдинга, который объединял бы главные в нашей стране электростанции, электросети да еще и энергосбыты при них, быть не может. Это насмешка над прописанными в законе правилами функ­ционирования электрорынка.

Задайтесь хотя бы вопросом: откуда “Самрук-Энерго” берет средства на свое существование, если в правилах тарифо­образования для электростанций и сетевых предприятий никаких отчислений “хозяину” нет в принципе?

Так мало того, внутри не вписанного в закон “Самрук-Энерго” есть такой замечательный субъект, как АлЭС - Алматинские электростанции, а это ТЭЦ-1, ТЭЦ-2, ТЭЦ-3, Капшагайская ГЭС и еще каскады малых ГЭС. Все они совершенно разные электростанции, разного типа, технологии и себестоимости производства, но… с одним тарифом. И вот эта насмешка над законом открыто существует много лет на виду у правоохранительных структур и отраслевых регуляторов.

А сейчас вся эта внезаконная смесь выставлена еще и на приватизацию.

Но еще более грандиозный и притом обратный пример отношения к закону нам подает фактически главная организация в национальной энергосистеме - АО “KEGOC”. Обратный в том смысле, что если государственное пока еще АО “Самрук-Энерго” вместе с частными АО “Центрально-Азиатская топливно-энергетическая компания” и группой компаний “Казах­станские коммунальные системы” существуют вне и вопреки закону об энергетике, то KEGOC, наоборот, совмещает сразу несколько разных прописанных в законе субъектов. Это и энергопередающая организация, оперирующая высоковольтными линими, и одновременно системный оператор, отвечающий за всю национальную энергосистему, и центр поддержки “зеленой” энергетики.

Почему эти принципиально разные функции оказались совмещенными в одной организации, объяснить можно: высоковольт­ные передачи - штука сложная, там исторически концентрировались лучшие кадры и наиболее дееспособные оргструктуры, а рынок эту тенденцию только усилил.

Внешне оно и сегодня так выглядит: АО “KEGOC” - успешная в нашей энергетике прибыльная компания, за прошлый год, например, чистый доход составил 53,5 млрд тенге, из которого 74 процента пущено на дивиденды. А почему энергетика должна быть источником извлечения из нее акционерной прибыли - это другой вопрос, который, честно сказать, мы даже и не знаем, кому в нашей стране адресовать.

Зато знаем, на чем KEGOC зарабатывает, в том числе для своих акционеров. Это собственно передача электроэнергии плюс диспетчеризация плюс балансирование суточного графика. В сумме это 2,8 тенге (без НДС) с 1 кВт-ч. А много это или мало и насколько эффективно расходуются деньги, мы с вами можем судить только по отчетам самой компании - независимого аудита в энергетике нет. А кого спрашивать, почему нет, мы не знаем.

Но зато мы вправе спросить KEGOC: почему много-много лет не работает прописанный в законе балансирующий рынок - тот самый, за который в компанию тоже капает денежка? Вернее, этот рынок работает, но в… имитационном режиме. Так давно и надеж­но, что слово “имитационный” даже вписано в закон.

Для читателя поясним: если в электроэнергетике и возможна настоящая конкуренция между производителями и на пользу потребителям, так это при покрытии пиковых и ночных часов суточного графика. Но как раз этот рынок системный оператор нам уже двадцать лет только имитирует.

Спросим специалистов почему. Потому, дескать, что до сих пор не заработала АСКУЭ - автоматизированная система коммерческого учета электроэнергии, о которой нам тоже давно-давно рассказывают. Спросим KEGOC: почему нет АСКУЭ? Они, наверное, скажут: наши подстанции обвязаны полностью. Но почему тогда балансирующий рынок только имитируется? Не потому ли, что системному оператору в имитационном режиме даже удобнее - хлопот меньше? Спросить же за многолетнюю имитацию некому.

А почему, спросим компанию KEGOC в роли системного оператора, вместо тоже прописанного в законе и давно обещанного рынка мощности действует, как и на балансирующем рынке, практически такая же имитация? Будь рынок мощности полноценным, тому же АО “KEGOC”, как и другим сетям и электростанциям, не пришлось бы прибегать к коммерческим кредитам, да еще валютным, а потом многие годы утяжелять тарифы необходимостью возврата банковской прибыли. Но то, что называется рынком мощности, на самом деле есть небольшая торговая площадка для покрытия валютных затрат некоторых электростанций, расхлебывающих девальвационную катастрофу тенге еще 2015 года.

Ну и, наконец, почему на месте того, что должно быть рынком новой мощности, действует расчетно-финансовый центр, занимающийся прямо антирыночным делом - перекладыванием затрат замечательно экологичных, но в разы более дорогих солнечных и ветровых электростанций на электростанции нормальные? И почему этот лоббистский проект осуществляет опять-таки белая кость национальной энергетики компания KEGOC?

Короче, если задаться вопросом, как так получается, что закон “Об электроэнергетике” в нашей стране скорее имитируется, чем соблюдается, и если поискать, кто на него смог бы ответить, то системному оператору его стоит адресовать в первую очередь.

Пётр СВОИК, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы