Национальное достояние - через аукцион?

На май назначены аукционы по продаже Усть-Каменогорской и Шульбинской гидроэлектростанций, и сейчас завершается работа по определению их стоимости. Почему так срочно? Потому что именно эти две ГЭС, во многом базовые и, можно сказать, образцово-показательные для всей казахстанской электроэнергетики (ниже скажем почему), постановлением правительства, принятым под занавес прошлого года (28 декабря), включены в перечень крупных организаций республиканской собственности, подлежащих приватизации в приоритетном порядке.

Всего в этом спис­ке, между прочим, только четыре приоритетных объекта для передачи в частные руки: с двумя системообразующими ГЭС в Восточном Казахстане соседствуют Национальный научный медицинский центр в Нур-Султане и отель “Алатау” в южной столице. За медицинский центр не скажу, бог миловал, а вот побывавшие в “Алатау”, сохранившем цэковский еще шик и размах, оценят приобретение. А чем же так приоритетны для будущего владельца наши гидроэлектростанции, возведенные, кстати, тоже еще под коммунистическим руководством и усилиями всего советского народа? Заглянем в табличку предельных тарифов, тех самых, повышенных с 1 апреля, и многое поймем.

Предельный тариф, по которому Усть-Каменогорской ГЭС надлежало продавать свою энергию до 1 апреля, не выше 2,6 тенге за 1 кВт-час. А затем - 3,4 тенге за 1 кВт-ч (здесь и далее округленно и без НДС). Это второе призовое место, дешевле только у соседней Бухтарминской ГЭС - 1,1 тенге за 1 кВт-ч до 1 апреля и 2,8 тенге за 1 кВт-ч после. Почему отпускной тариф для ГЭС-чемпионки вдруг взлетел сразу в два с лишним раза - это отдельный разговор, хотя все равно ее энергия остается самой дешевой. Но вот незадача: Бухтарминская ГЭС уже принадлежит ТОО “Казцинк”, второй раз ее не продашь.

Ну а почему в паре с Усть-Каменогорской срочно продается более молодая и мощная Шульбинская гидроэлектростанция, вы, конечно, уже догадались. Правильно, ее предельный тариф на третьем призовом месте - 3,4 и 4,2 тенге за 1 кВт-час до 1 апреля и после.

Для сравнения, у Усть-Каменогорской ТЭЦ предельный тариф 7,7 и 9,7 тенге за 1 кВт-ч до и после. К тому же теплоэлектроцент­раль - это громадное, гудящее и чадящее производство, на котором каждый день что-нибудь ломается. Тогда как для ГЭС никакого угля и аварийных бригад не требуется, следи себе за плотиной и подновляй гидроагрегаты.

Вы спросите, зачем частному приобретателю гоняться за низкими отпускными ценами, не лучше ли ему, наоборот, нацелиться на электростанции с самыми высокими тарифами? Вдумавшись же в проблему чуть глубже, добавите: а где правительство собирается найти чудака, готового заплатить за объект, стоимость продукции которого по-прежнему будет утверждать продавец? Так мало того, не только стоимость, но и весь график работы: когда и сколько воды собирать в водохранилище, как поддерживать гидрологию речного стока и по какому графику электрической нагрузки работать - все это придется выполнять директивно.

Представьте, что акимат выставляет на продажу коммунальную столовую и при этом диктует не только цены на обслуживание, но и неизменное меню, вплоть до строжайшего содержания соли и перца, а заодно персональный состав и график посещения клиентов. Кто польстится на такое приобретение? Не примите это сравнение за намек, но покупателем в такой сделке мог бы выступить… только сам аким, не меньше. Вернее, какой-нибудь весовой человек, который по будущим ценам всегда договорится. А в нашем случае такая “парт­нерская” продажа может быть еще интереснее, стоит только дополнить наш пример еще и правом нового хозяина… самому подбирать клиентов. Вот в этом-то и суть - в устройстве нынешнего так называемого оптового рынка электроэнергии.

Если открыть закон “Об электроэнергетике” (рожденный еще в бытность министром энергетики банкира по фамилии аблязов), там все расписано по рыночным букварям: электростанции продают энергию допущенным на оптовый уровень крупным потребителям либо посредникам-перекупщикам - энергосбытам. А те уже перепродают электроэнергию нам в розницу. Теоретически и на оптовом, и на розничном уровнях продавцы-покупатели должны находить друг друга в свободно-конкурентном поиске. Что, если честно, не работает даже в теории, и даже на родине Адама Смита.

У нас же очень просто: оптовый рынок вместе с его субъектами - электростанциями, электросетями и аффилированными энергосбытами - элементарно поделен на корпоративные вотчины, такие как “Самрук-Энерго”, ЦАТЭК, ККС (аббревиатуры желающие расшифруют), плюс промышленные корпорации, также прикупившие себе электростанции и сети. Вот они-то и делят дешевую выработку между “своими”, сбрасывая прочим потребителям что останется.

Так вот, если все остальные электростанции уже расписаны по вышеперечисленным “капиталистам”, то срочная и приоритетная ценность Усть-Каменогорской и Шульбинской ГЭС в том, что они… ничьи. Эти станции долгое время были под американцами - из той самой страны, где работает поговорка “Техас должны грабить только техасцы”, а теперь их отсюда попросили. И они, кстати, судятся. А потому, сами понимаете, новый хозяин, который сам будет подбирать покупателей на уникально дешевую электроэнергию, нужен безотлагательно.

Тут ради конструктивного завершения мы могли бы выдвинуть лозунг: продайте хотя бы своим! И желательно с обнародованием фамилии приобретателя. Но мы пойдем другим путем: призовем правительство совершить наконец шаг №50 Плана нации - создать на рынке электроэнергии единого закупщика.

Почему этот шаг не выполнен? Потому, наверное, что это категорически не нужно тем самым “капиталистам” вместе с частными собственниками электростанций. А они поперек законодательству диктуют свои правила на рынке электроэнергии. Включая выхолащивание созданного для исполнения закона казахстанского рынка электрической энергии и мощности. И вот только недавно Министерству энергетики удалось вернуть КОРЭМ (АО “Казах­станский оператор рынка электрической энергии и мощности”) под свое крыло. Осталось запустить систему единого закупщика. В чем мы тоже постараемся помочь.

Для оптимистического завершения еще одна важная тема. Мы вам не все рассказали: помимо срочно-приоритетного списка правительственным постановлением предусмотрена приватизация ТОО “Экибастузская ГРЭС-1”, АО “Экибастузская ГРЭС-2” заодно со знаменитым еще с советских времен разрезом “Богатырь”. Плюс АО “Алматинские электрические станции” (а это ТЭЦ-1, ТЭЦ-2 и ТЭЦ-3 плюс Капшагайская ГЭС и каскад малых ГЭС), АО “Aлатау Жарык Компания­сы” и ТОО “Алматы­ЭнергоСбыт”.

А ведь все это уже было. Обе ключевые экибастузские электростанции тоже уже передавались “стратегическому инвестору”, и обе приходилось возвращать в госсобственность. И проданная целиком за копейки система “Алма-Ата-Энерго” тоже уже побывала под “Трактебелем”, у которого ее пришлось выкупать втридорога.

Так что же такое происходит в энергетике и Казахстане, что правительство нацелилось наступать на те же грабли?

Президенту недавно пришлось инициировать запрет на продажу сельхозземель иностранцам. А ведь объекты энергосистемы - они не меньшее достояние страны и народа, гарантия национальной безопасности. Приходится опять напоминать об этом.

Пётр СВОИК, обозреватель