Почти впереди планеты всей

Казалось бы, слежу за всеми важными событиями в электро­энергетике, а пропустил самое потрясающее: производство виртуальных денег в нашей стране вышло на мощность… 348 МВт! Столько электроэнергии потребляют 14 уже действующих майнинговых центров, а техусловий выдано на мощность уже 608,4 МВт. Так мало того - запланировано еще 16 майнинговых центров с подсчитанным до долей прогнозным потреблением: 977,065 МВт. Желающие могут сами пересчитать - списки имеются, бизнес-то не подпольный, а совершенно легальный.

С чем сравнить такие объемы электропотребления? Давайте сначала вспомним историю примерно двухлетней давности, когда аким энергетического сердца страны - Павлодарской области - Булат Бакауов, еще будучи при должности и на свободе, принимал в доме инвесторов израильского бизнесмена как раз по майнингу. И тот сказал, что в ближайшие два года им потребуются 2000 МВт, особенно в связи с сокращением майнинга в Китае. А сам аким выразился в том смысле, что если бы к нему пришли инвесторы в металлургию и производство криптовалюты, то он бы предпочел металлурга, но за не­имением выбора…

Так вот, рядом с Павлодаром, в городе Аксу, находится самый энергоемкий объект в Казахстане - Аксуский завод ферросплавов, а напротив - старейшая и лидирующая сегодня по выработке Аксуская ГРЭС, вся мощность которой, кстати, ненамного превышает те самые 2000 МВт. А что касается ферросплавного завода, знаете, сколько берет от флагманской электростанции флагман отечественной электрометаллургии? Если брать по отчету за прошлый год, то в среднем выходит 640 МВт. Это потрясающе много, но все же в три раза меньше, чем планирует забрать себе на майнинг товарищ из Израиля.

И еще для сравнения: на втором месте по электропотреблению у нас в стране гигант черной металлургии “АрселорМиттал Темиртау”, у которого в среднем за прошлый год вышло 420 МВт - ненамного больше, чем забирают уже раскрученные дата-центры. Весь “Казцинк” за прошлый год брал каких-то 323 МВт - натуральный аутсайдер по сравнению с криптовалютчиками. А “Казыхмыс” и того меньше: 140 МВт - сущие крохи.

Короче, если бы не электропечи еще одного ферросплавного завода, в Актобе, вся черная и цветная металлургия Казахстана уже уступила бы лидерство в электропотреблении производителям электронных денег. А при набранных темпах майнингисты скоро оставят позади и металлургов, и вместе взятых нефтяников.

Отдача? А производители криптовалюты, знаете ли, освобождаются от подоходного налога, НДС, налога на имущество и на землю, поскольку стараются размещаться в специальных экономических зонах. Места им много не надо, а почти все инвестиции - это закуп иностранного оборудования. Специалисты в основном тоже иностранные. Единственное, что им конкретно нужно в родном отечестве, - это прямое подключение к шинам электростанций.

Энергетики, правду сказать, сами от этого в шоке: такие прямые подключения элементарно опасны, вплоть до посадки станции на ноль и развития общесистемной аварии. Майнинг быстро съедает остающиеся резервы мощностей, затрудняет сетевые перетоки. Но… кому пожалуешься?

Сегодня электроэнергетика ходит (открою большой секрет) не под Минэнерго, а разобрана по электростанциям, сетям и энергосбытам между примерно десятком “центров силы”, заодно владеющих и энергоемкими производствами. Соответственно, то, что называется оптовым рынком электроэнергии, - это закрытое распределение выработки “своих” электростанций между аффилированными потребителями и посредниками-перекупщиками по неким договорным ценам. И только после контрактования всех таких “родственных” объемов остатки уже по наибольшим предельным тарифам предлагаются простым покупателям, среди которых не только мы с вами, но и малый и средний бизнес, госучреждения и прочие не сумевшие устроиться в этой жизни неудачники.

Нельзя сказать, что майнинг вот так сразу вышел на самые большие объемы потребления у нас в стране и обрел силу, позволяющую садиться прямо на шины главных электростанций. Начиналось все с малого и среднего бизнеса, в том числе под крылом госслужбы. Помнится, в феврале 2018 года КНБ накрыл не где-нибудь, а прямо в недрах КГД (комитет государственных доходов) Министерства финансов хорошо поставленное производство. Его наладили несколько областных департаментов, использовав для добычи криптоденег свои информационные системы, системы районных подразделений, а также наиболее производительные персональные компьютеры.

Впрочем, с лета этого года майнинг-бизнес совершенно легален. Законом о регулировании цифровых технологий внесены поправки во все основополагающие кодексы: Гражданский, Экологический, Предпринимательский, Административный, о недропользовании, законы о банковской деятельности и другие. Осталось только вписать майнинг в Конституцию.

А почему бы и нет, ведь Казахстан уже вошел не в какую-то тридцатку, а в четверку наиболее конкурентоспособных в криптовалютном смысле государств. Пока на первом месте Китай (65 процентов мирового производства), у США чуть более семи процентов, у России чуть менее семи, а на пятки им наступает Казах­стан - уже больше шести процентов. И у нас все впереди!

Китай, между прочим, резко сокращает криптодобычу, а в следующем году запретит вовсе. Считается, что правительству элементарно жалко гигантских трат электроэнергии, но вряд ли дело только в этом. На кону переход от долларового дефектала к новым денежным системам на цифровых технологиях, а гигантский эксперимент с биткоином, похоже, служит проверкой. Китай точно готовится стать здесь мировым лидером, да и Россия, по всей видимости, готовит свои криптоденьги. Но очень-очень сомнительно, чтобы где-то национальная денежная система опиралась на пожирание электричества.

Поэтому наше мировое майнинг-лидерство возможно, но… сильно ненадолго.

А знаете, почему электро­энергия в Казахстане одна из самых дешевых в мире? Благодаря масштабам, централизации и планированию еще во времена СССР. Сейчас же казахстанская энергетика разобрана по тем самым центрам силы. К тому же потребление электроэнергии только сейчас выходит на советский уровень, опять надо вводить мощности, и на смену привычному эксплуатационному тарифу идет тариф инвестиционный.

Итак, налогами казахстанскую казну наш масштабный майнинг-бизнес сильно не балует. Так, может быть, Казахстану и казахстанцам перепадает хоть что-то от биткоин-производства? Ведь если представить, сколько электронных бабок можно наколотить, сжигая на них по три с лишним миллиарда киловатт-часов ежегодно, голова закружится! А ведь скоро, как нам обещают, на майнинг будет уходить по 15-20 миллиардов киловатт-часов в год. То-то заживем!

Ан нет, хотя майнинг-бизнес в Казах­стане легален, производимый им цифровой актив - это не деньги и не товар, ни рассчитаться ими, ни получить на руки нельзя. Но куда тогда уходит и кому достается тот продукт, в который полноводной рекой перетекает дешевое казахстанское электричество?

Честно сказать, сами жгуче интересуемся ответом на этот вопрос. Знаем только, что где-то там виртуальные деньги превращаются в реальные. В США, например, имеется 7,6 тысячи биткоин-автоматов, а всего в мире устройств по обналичиванию криптовалюты 9,7 тысячи.

Но зачем мы будем считать чужие деньги, давайте лучше позаботимся о нашем электричестве.

Будь мы с тобой, читатель, на месте главы государства, обязательно пригласили бы министра цифрового развития и вежливо поинтересовались, под чьим крылом этот замечательный бизнес и какова от него отдача.

А потом позвали бы министра энергетики и сказали: вот тебе полномочия - наводи, наконец, порядок на рынке электроэнергии!

Пётр СВОИК, обозреватель