Не прятаться за президента

Напомним, еще 24 января, когда ни про карантин, ни про обрушение мировых нефтяных цен и в мыслях не было, глава государства поставил перед правительством заодно с Национальным банком, НПП “Атамекен” и собственной администрацией задачу разработки программы нового экономического курса, глубоких, возможно, радикальных реформ. И обозначил срок - 15 мая, отложив до этого и организационные выводы. И с тех пор никоим образом эту задачу не отменял и не менял, наоборот, в каждом своем выступлении подчеркивал, что мир кардинально меняется, мы уже живем в новой реальности, а потому нужна глубокая трансформация экономики и системы госуправления.

Эта же мысль была повторена в заявлении от 27 апреля, в котором была названа дата окончания режима ЧП - 11 мая и сообщено, что до этого срока правительство и Национальный банк подготовят комплексный план по восстановлению экономического роста, включающий поддержку наиболее пострадавших отраслей.

Отменял ли такой план задачу разработки нового экономического курса? Дескать, коронавирус и низкие нефтяные цены делают начатую было разработку программы неактуальной. Как раз наоборот: и пандемия, и демпинговая война за мировой нефтяной рынок - это не неожиданные отвлечения от системного кризиса глобализации, а его закономерные составные части, только ускоряющие общий кризисный процесс.

Поэтому действительно крайне необходимое всем нам для устойчивости страны и спокойствия населения восстановление экономического роста возможно только через глубокую трансформацию экономики и системы госуправления, о чем неизменно говорит президент. Руководителям же, не видящим именно этой связи, лучше бы поручить что-то менее ответственное.

Но произошло то, что произошло: президенту пришлось выступить самому. И если внимательно прочитать текст, это не программа нового экономического курса, план восстановления экономического роста, а расстановка приоритетов и перечисление требующих решения задач. Перемежаемая и с конкретными мерами - всем тем, надо полагать, что к установленному сроку удалось собрать от разработчиков.

Поскольку же комплексный план, пообещал президент, в ближайшее время появится, попытаемся оценить, что пока получается. Можно ли согласиться со всем приведенным набором? За исключением реестра попадающих под господдержку системообразующих предприятий, можно со всем. Реестр же отобранных льготников как-то слишком напоминает итальянские картинки, когда врачи решают, кого подключать к аппарату вентиляции легких, а кого оставлять умирать в коридорах. По-хорошему поддерживать надо не предприятия, а направления деятельности и не производителей, а потребителей их продукции. Этот вопрос, кстати, напрямую смыкается с давним поручением президента об использовании средств ЕНПФ, о чем он опять напомнил правительству. От себя добавим: решать надо относительно всех вкладчиков и так, чтобы стимулировать людей участвовать в накопительной системе. А за попытку распространить льготу только на самых богатых отстранять от должности.

И вообще, инвестирование внутреннего производства через повышение платежеспособности населения - это ключевой пункт антикризисной программы, и здесь свое место должны найти уже более 11 триллионов тенге, собранных в ЕНПФ.

Но вернемся к набору мер: приведет ли все вместе к искомому результату - восстановлению роста? Вопрос зависает в воздухе, поскольку потери от карантина и низких нефтяных цен хотя и не указаны, но выделяемые на меры поддержки затраты - а ведь и их изыс­кать непросто - явно меньше. Но проблема даже не в деньгах. Ровно то же: развитие агропроизводства, доступное жилье, несырьевой экспорт, местное содержание, соз­дание рабочих мест и так далее мы с вами найдем и в докризисных программах пяти-, десяти- и даже пятнадцатилетней давности.

Результат? Сырьевая направленность только усиливалась. Так, в 2000 году доля горнодобывающей (читай - нефть и руда) отрасли в объеме промышленного производства составляла 44 процента, а перерабатывающей все же чуть больше - 46 процентов, а по итогам 2019 года голимый сырьевой экспорт вышел на 55 процентов, а какая-никакая переработка дала только 38 процентов. Или сельское хозяйство: в 2000 году его доля была 16 процентов от ВВП, в 2019-м - 8 процентов.

То есть реальное развитие собственного производства требует радикальной перекройки “вывозной” модели, создания полноценного внутреннего кредита, инвестиционного потенциала и комплексного плана инвестирования и кредитования со всеми институтами и механизмами. Причем именно срочный антикризисный характер нового экономического курса требует постановки не промежуточных, а итоговых задач. К примеру, коль скоро в Казахстане из 9 миллионов человек легальную работу имеют не более 5 миллионов, нужны производства, впитывающие всю самозанятость. Чем им заняться? Один только квазигоссектор делает закупок на триллионы тенге каждый год по стандартному набору. Вот и база для планирования и инвестирования импортозамещения. И разумеется, нужна новая коллективизация на селе.

Строго говоря, если мы пройдемся по тексту президентского выступления, там есть все. Вопрос - как исполнить, и здесь самое решающее - закрепление ответственности. Пока безликие разработчики прячутся друг за друга, а все вместе - за президента, толку не будет.

Антикризисный план должен состоять из целевых разделов с закрепленной ответственностью первых руководителей. Должен быть раздел стабилизации внешнего экономического контура: достаточный возврат экспортной выручки, поддержка необходимого импорта и, главное, стабильность тенге. Необходимо определить ответственных. Должен быть раздел стабильного наполнения бюджета. И конечно, денежно-кредитный раздел.

Внутренняя экономика, особенно электроэнергетика, ЖКХ и сельское хозяйство, да и население тоже еще не оправились от девальвационной катастрофы 2015 года. Совпавшее с объявлением ЧП падение курса тоже всех напугало, если тенге и дальше поплывет - никакой антикризисный план неосуществим.

А еще Национальный банк должен обеспечить национальный кредит, особенно инвестиционный. К примеру, в докризисном прошлом году инвестиции в основной капитал составили 12,5 трлн тенге, это лишь 18 процентов от ВВП, тогда как надо бы в два раза больше. А вот инвестиций за счет кредитов банков - только 401 млрд, всего 0,6 процента ВВП. То есть банки в инвестиционном процессе фактически не участвуют!

НПП “Атамкен”, чтобы не быть министерством предпринимательства при правительстве, тоже надо бы иметь собственную антикризисную программу.

А администрация главы государства должна ставить общие задачи и определять ответственных. Президента на всех не хватит, страна должна знать, кто из ответственных руководителей за что отвечает и на что способен.

Пётр СВОИК, Алматы