Не время умничать

Из России текут мозги. Скоро, кажется, утекут последние. Вы же видите, что безграмотных идио­тов вокруг все больше. И они рулят все решительнее и увереннее в себе. А умничать хочется все меньше и меньше. И вот один уважаемый ученый на днях выписал свой рецепт, чтобы утечку остановить. Академик РАН Георгий ГЕОРГИЕВ (на снимке) предложил ограничить молодым российским ученым выезд за рубеж.

По мнению академика, молодым - в отпуск и в командировки - можно. Пока. С разрешения начальства. Надо полагать, “первого отдела”* главным образом. А для постоянной работы - нет. В качестве средства удержания молодых кадров он предлагает заменить бесплатное высшее образование на кредитное. То есть затраченные государством средства на обучение студента должны быть записаны как кредит, который надо будет отработать 15 лет по специальности. А потом, если хочешь - вали. Но академик надеется, что к тому времени желание рассосется. Помимо этого, правда, Георгиев предлагает всякие льготы молодым специалистам. То есть “пряники”.
Академик Георгиев - очень уважаемый и авторитетный ученый. Он является одним из основоположников молекулярной биологии и молекулярной генетики высших организмов, автор более 450 научных работ, двух открытий и т. д. То есть это не очередной малограмотный думец, выступающий с инициативой, как бы еще что-то запретить недозапрещенное. Это представитель научной элиты страны. Значит, эти мысли там, по крайней мере, не считаются ересью.
Разумеется, предложение академика - сугубо частное мнение. Однако по нынешним временам оно легко может хоть завтра быть оформ­лено в законодательную инициативу. Идеи подобных запретов носятся в политическом воздухе, как назойливые мухи. Важно направление мысли, коей не стес­няется делиться даже столь авторитетный ученый, который сам является членом, к слову, четырех иностранных академий наук.
От подробных “новелл” наших законотворцев, полагаю, останавливает не столько реакционная суть предложенного (а она именно реакционная), сколько трудность реализации и побочные эффекты.
Начнут ведь молодые ученые бежать на Запад во время командировок, как легендарный артист балета Рудольф НУРЕЕВ и многие другие в советское время. Тогда надо родственников в заложники брать, чтобы вместе не выезжали? Детей. Вокруг “разрешений на выезд” расцветет коррупция.

Такой гипотетический запрет вызывает ассоциации с брежневским СССР (то время становится неисчерпаемым источником, видимо, для подражания). Тогда вдруг решили евреям разрешить эмиграцию (а ее разрешали фактически только евреям) при условии выплаты “стоимости обу­чения” советским государством.
Соответствующий указ Президиума Верховного Совета СССР от 3 августа 1972 года “О возмещении гражданами СССР, выезжающими на постоянное жительство за границу, государственных затрат на обучение” был отменен только в мае 1991 года. Хотя на деле уже с середины 1973 года плата перестала взиматься. Почему? Да потому что именно этот указ, о чем у нас забыли, стал непосредственным поводом для принятия конгрессом США печально известной “поправки Джексона - Вэника”, просуществовавшей десятилетия. Советс­кие вожди испугались, они еще верили, что можно договориться с американцами.
В ОВИР, дававшем разрешения на выезд, висели расценки. Окончившие экономические, юридические, педагогические, историко-архивные и институты культуры должны были заплатить 4,5 тыс. руб. (советских. - Ред.). Для справки: средняя зарплата в стране тогда была около 120 руб. С выпускников университетов причиталось 6 тыс. Еще дороже ценились институты иностранных языков - 6,8 тыс.
Не случайно и сейчас периодически звучат нападки на преподавание иностранных языков: мол, выучат - и свалят. Инженерно-технические и высшие военные учебные заведения оценивались в 7,7 тыс. руб., медицинские - в 8,3 тыс. руб. Хотя советские медицинские дипломы и раньше не котировались, как и сейчас российские. Больше всего должны были уплатить выпускники МГУ - 12,2 тыс. Впрочем, евреев туда принимали с большим трудом, заваливая на экзаменах. Дополнительная плата (до 7 тыс.) полагалась с обладателей ученых степеней.
Деньги, впрочем, не остановили эмиграцию даже в советское время. Не остановят и сейчас. Остановить ее может только кардинальное изменение отношения к науке, востребованность научных достижений в экономике. Но наука у нас по-прежнему финансируется по остаточному принципу, к ней относятся как к дешевой, но необос­нованно капризной содержанке.
Казалось бы, зарплата в рублях людей, занимающихся научными разработками и исследованиями, несколько выросла в последние годы, достигнув в среднем 50 тыс. руб. против 32 тыс. в 2012 году. Однако, если взять радикально изменившееся с тех пор соотношение курса рубля к доллару, окажется, что зарплата, наоборот, упала в два раза: с $1600 (2012 г.) до $795 (2018 г.)
И она по-прежнему несопоставима с доходами каких-нибудь мамаевых и кокориных, пинающих мяч. И находится на уровне таксис­та в мегаполисе. Для сравнения: среднегодовой доход ученых в США составляет $75,2 тыс. в год (до налогов). Не случайно немаловажным фактором для выбора научной специальности в России стала востребованность ее за рубежом. Можно ли с ней “уехать”?
Кстати, о “кредитном барьере”, о котором говорит академик Георгиев. В США объем выданных на обучение студенческих кредитов за последние 10 лет вырос с $619 млрд до $1,5 трлн. Эту лямку тянут 44,2 млн выпускников американс­ких университетов. Почему они не срываются с “кредитного крюка” и не бегут в Россию - в ее вузы, институты, исследовательские лаборатории?

Поскольку российское высшее образование, как и вообще российский уровень компетенций в самых разных сферах, становится все менее конкурентоспособным в мире, все больше молодых людей едут либо учиться на Запад (теперь еще и в Китай) с самого начала, либо в магистратуру и аспирантуру. В континентальной Европе сегодня полно возможностей для получения высшего образования бесплатно или задешево. Примерно треть уезжающих на Запад россиян едут учиться как раз в магистратуру или аспирантуру, еще треть - работать.
Примерно половина наших трудовых иммигрантов в Европе находятся там по визе для квалифицированных специалистов. А из тех образованных специалистов, кто уезжает после или в середине обучения, более половины отличники. Троечники остаются дома - “рулить процессами”, управлять страной. Результаты их управления мы видим каждый день.
Если бы наука и результаты исследований были востребованы в России, то ее многочисленная “научная диаспора” (а по некоторым данным, за пределами страны работают до 800 тысяч тех, кого можно считать научным работником или высококвалифицированным специалистом) хотя бы частично стремилась вернуться на родину, где остались друзья, знакомые, родной дом, где привычен образ жизни.
Подавляющее большинство китайцев, обучавшихся даже в США, работают потом в университетах и технопарках на родине. Аналогично в Индии, где мозги не столько утекают безвозвратно, сколько перетекают туда-сюда.

Идеи “закрепить людишек” у нас - это дань крепостничеству, которое даже председатель Конституционнго суда РФ, помнится, восхвалял. Его, а не свободу! Усиление которого не случайно произошло после Смутного времени, когда многие местности обезлюдели от войн, эпидемий и не­урожая.
Это типичный рефлекс государства российского на внутренние и внешние сложности: в таких условиях оно часто выбирает реп­рессии, закручивание гаек, закабаление населения, но никак не расширение свобод и вольностей.
Кстати, ведь была еще недавно другая “мысля”, как “эффективно” использовать молодые научные кадры - согнать их в “научные роты”. Как там с реализацией? Много ли наизобретали ученые в военной форме? Что-то не слышно победных рапортов.
Никак не приходит в головы запретителям простая мысль о том, что креативные люди, ученые в том числе, едут не только за деньгами, но еще и за свободой. Свободой творчества, самореализации, осуществления жизненных планов. И чем меньше будет этой свободы у нас в России, тем сильнее из нее потекут мозги. Потому что, видимо, не время умничать.

Георгий БОВТ, обозреватель, Газета.Ru

Ну вы, блин, даёте!

Теневая обналичка

В Туркменистане охранники и сотрудники банков за небольшую взятку от держателей пластиковых карт стали обналичивать для них деньги, когда финансовые учреждения официально закрыты.
Стоимость услуги составляет 5-10 манатов ($1,43-2,86). За эту цену по ночам, по выходным и в будни, в часы, когда банк не работает, дежурные полицейской охраны могут снять деньги в том объеме, в каком пожелает заказчик.
На охраняемую территорию клиентов банка при этом не пускают, они должны довериться охраннику, то есть дать ему карту и сообщить пин-код. О появлении такого сервиса сообщают из городов Балканабада и Туркменбаши.
Аналогичный способ дополнительного заработка освоили кассиры банков “Дайхан” и “Туркменистан” в Дашогузе и Туркменбаши.
На такие ухищрения туркменистанцы идут из-за нехватки наличности, ощущающейся с 2016 года, когда власти попытались массово перевести население на пластиковые карты. На рынках и в магазинах торговля идет за наличные, “пластик” принимают лишь некоторые магазины, покупать в которых продукты простым гражданам, как правило, невыгодно.
“Фергана”