Кому принадлежит Земля?
Гражданская война в Сирии вновь разожгла конфликт между суннитами и шиитами во всем регионе.
Человечество должно защитить то, что принадлежит всем людям, или оно будет разрушено “бульдозерами коммерциализации” автократических правлений
На фоне ужасных трагедий, которые происходят в нескольких милях отсюда, и еще более страшных катастроф, возможно, предстоящих в недалеком будущем, может показаться неправильным и даже жестоким говорить о других перспективах, способных при всей своей абстрактности и неопределенности послужить путем к тому, чтобы мир стал лучше, причем довольно скоро.
Я не раз бывал в Ливане и видел как моменты больших надежд, так и моменты отчаяния, смягчавшиеся лишь впечатляющей готовностью ливанского народа преодолевать трудности и двигаться дальше.
Первый мой визит, если это можно так назвать, состоялся ровно 60 лет назад - почти день в день. Как-то вечером мы с женой гуляли по северной части израильской Галилеи, когда к нам подъехал джип, из которого нам приказали поворачивать обратно. Оказывается, мы забрели в другую страну, случайно перейдя границу. Тогда она была необозначенной, а сейчас, скорее всего, ощетинилась оружием.
Это был мелкий случай, но он наглядно показал мне, что легитимность границ (да, в общем-то, и государств) - штука в лучшем случае условная и временная.
Практически все границы устанавливаются и поддерживаются с помощью насилия, причем весьма произвольно. Ливано-израильская граница была определена столетье назад Соглашением Сайкса-Пико, делившим Османскую империю в интересах империалистических Британии и Франции. Ни люди, жившие на этой земле, ни даже ее ландшафт никого не волновали. Эта граница абсолютно лишена смысла, и именно поэтому ее так легко было пересечь, не зная об этом.
Если посмотреть на чудовищные конфликты, бушующие по всему миру, станет очевидно, что почти все они - наследие империалистических преступлений и порождены границами, которые великие державы проводили в собственных интересах.
Скажем, пуштуны никогда не признавали Линию Дюрана, которой Британия отделила Пакистан от Афганистана - более того, ее никогда не признавало ни одно из афганских правительств. Однако современным империалистическим державам выгодно объявлять пересекающих ее пуштунов “террористами” и превращать их дома в мишени для жестоких ударов американских беспилотников и сил спецназа.
Некоторые границы размываются параллельно с тем, как слабеют та ненависть и те конфликты, которые они символизируют и поддерживают. Наиболее характерный пример этого - Европа. Она столетиями была самым жестоким регионом в мире, охваченным отвратительными и кровопролитными войнами. Именно выработанная в ходе этих конфликтов технология и культура войны позволила Европе завоевать мир. Тем не менее после последнего всплеска неописуемого варварства - Второй мировой войны - европейцы перестали уничтожать друг друга.
Ученые связывают это с идеей о миротворческой сути демократии, предполагающей, что демократические страны не любят воевать друг с другом. Однако, возможно, европейцы просто осознали: в их руках оказалась такая разрушительная мощь, что следующая их попытка поиграть в любимую игру окажется последней.
Тесная интеграция между европейскими странами не обходится без серьезных проблем, но по сравнению с тем, что было раньше, она - большой шаг вперед.
Аналогичное развитие событий на Ближнем Востоке, на котором до последнего времени границы фактически отсутствовали, было бы затруднительно назвать не имеющим прецедентов. И ближневосточные границы действительно размываются, хотя и ужасными методами.
Неотвратимое, по-видимому, сползание Сирии к самоубийству означает распад страны. Опытный ближневосточный корреспондент Патрик КОКБЕРН, сейчас работающий в The Independent, прогнозирует, что сирийские события и их региональные последствия могут привести к концу режима Сайкса-Пико.
Гражданская война в Сирии заставила вновь разгореться конфликту между суннитами и шиитами, ставшему одним из самых страшных последствий американо-британского вторжения в Ирак, которое началось десять лет назад.
Курдские регионы Ирака и Сирии движутся к автономии и укрепляют взаимные связи. Многие аналитики предполагают, что курдское государство может возникнуть раньше палестинского.
Если Палестина когда-нибудь получит независимость на основе хотя бы чего-то близкого к преобладающему международному консенсусу, ее границы с Израилем, вероятно, будут размываться нормальным коммерческим и культурным обменом, как это и происходило в прошлом в периоды сравнительного спокойствия.
Это могло бы стать шагом к более тесной региональной интеграции и, возможно, исчезновению искусственной черты, разделяющей Галилею между Израилем и Ливаном. Тогда люди снова смогут свободно ходить там, где мы с женой 60 лет назад перешли границу.
Подобная перспектива, на мой взгляд, дает единственную реальную надежду на решение проблемы палестинских беженцев, которую вторжение в Ирак и низвержение Сирии в ад лишили уникальности, дополнив целым рядом других гуманитарных катастроф.
Размывание границ и легитимности государств выводит на передний план серьезные вопросы о том, кому принадлежит Земля. Кому, скажем, принадлежит мировая атмосфера, загрязняемая парниковыми газами, количество которых, как мы узнали в мае, недавно перешло особенно опасный порог?
Или, используя формулировку, которой часто пользуются многие коренные народы, спросим иначе: кто будет защищать Землю? Кто будет отстаивать права природы? Кто будет управлять нашим общим достоянием?
Тот факт, что Земля сейчас отчаянно нуждается в защите от надвигающейся экологической катастрофы, вполне очевиден всякому разумному и грамотному человеку. Разница между реакциями на этот кризис - одна из наиболее примечательных черт современной истории.
На переднем крае борьбы в защиту природы стоят люди, которых часто называют “примитивными” - члены коренных и племенных сообществ (таких, как канадские Первые народности и австралийские аборигены), остатки народов, переживших натиск империй. Атаку на природу возглавляют те, кто называет себя развитыми и цивилизованными - самые богатые и могущественные страны.
Борьба за общее достояние принимает самые разные формы. В миниатюре она сейчас ведется на турецкой площади Таксим, где отважные мужчины и женщины отстаивают один из последних в Стамбуле клочков общего достояния от бульдозера коммерциализации и “облагораживания” и от автократического правления, уничтожающего эти древние сокровища.
Защитники площади Таксим - авангард мировой борьбы в защиту нашего общего достояния от этого бульдозера. Нам всем следует твердо и решительно принять участие в этой борьбе, если нам нужна надежда на достойную жизнь для человечества в мире без границ. Мы должны защитить то, что принадлежит всем людям, или оно будет разрушено.
Ноам ХОМСКИЙ*, философи публицист, The New York Times, inoСМИ.ru
10.07.2013
Аврам Ноам ХОМСКИЙ - американский лингвист, политический публицист, философ и теоретик. Институтский профессор лингвистики Массачусетского технологического института, автор классификации формальных языков, называемой “иерархией Хомского”.
