Корова тоже может вдохновлять

Евгению КУЗОВКИНУ - восемьдесят семь. Он невероятно энергичный, харизматичный и деятельный. В ожидании открытия своей второй персональной выставки пришел в галерею пораньше и вылепил фигурку сидящей обезьяны. У нас на глазах сделал последние штрихи - тут долепил, там пошкрябал. Один в один, как живая. А еще - с характером. Автор признается, самое сложное - это сделать глаза, настроение на “лице” очередной зверушки. После этого они оживают.

Искусство это хрупкое и быстрое. Глина сохнет в руках, и, чтобы исправить то, что не нравится или сломалось, фигурку нужно снова размачивать. Еще труднее сделать ее полой, чтобы она не потрескалась при сушке. И, пожалуй, самое трудное - довезти на машине творческие полуфабрикаты до специальной печи в мастерской. Этот момент заставляет новоиспеченного скульптора особенно мандражировать и в сотый раз просить дочь Ларису АРЮТКИНУ, отвечающую за эту логистику, быть мегаосторожной.

А вот здесь начинается уже мистика. Ведь именно с легкой руки алматинской художницы Ларисы Арюткиной и случился творческий прорыв у ее отца. Евгений Михайлович живет сейчас в Харькове со своей семьей, но в Алматы приезжает каждый год навестить семью своей дочери от первого брака Ларисы.

- Гостит у нас месяца по три, - рассказывает Лариса. - Занимается спортом, ходит в горы, участвует со мной во многих творческих проектах и фестивалях. Очередной его приезд выпал на карантин. Вернуться домой он не мог - сначала были закрыты границы, а потом цены на билеты были баснословные. А отпустить его одного я не могу. Папа задержался. Мы с ним оба переболели коронавирусом. И я увидела, что он заскучал. Уговорила пойти с собой в керамическую студию, где уже несколько лет занимаюсь сама. Папа увлекся. Сначала вылепил чашку, потом моржа.

Готовых фигурок теперь более семидесяти. Пока одними любуется публика, другие “греются” в печи. Раскрашивают их отец и дочь вместе, но чаще Лариса. У нее тоньше восприятие цвета. Хотя художница признается, что это абсолютно непредсказуемый процесс и как будет выглядеть готовое изделие, как ляжет краска, никто не знает. Случаются и оказии: то нога у фигурки отвалится, то хвост. Это поправимо и не страшно - изломы судьбы придают зверушке шарм и загадочность. Название выставки, которая проходит в алматинской галерее Clay House, символично - “Дни СО-Творения”. Как размышление о первых днях бытия, послание всем нам о том, что не нужно изменять мечте.

Художник в душе, Евгений Кузовкин в свое время, повинуясь желанию отца, не поступил в творческий вуз. Выбрал ветеринарный. Так незыблем в его восприятии был авторитет отца - “дяди Миши”, как уважительно называли его жители окрестных колхозов, уверенные, что только он сможет поднять на ноги захворавшую животину. Евгений Михайлович всегда хорошо рисовал, отлично чертил. А глина… с ней у него связаны яркие воспоминания детства.

- В каждой деревне есть этакий чудак, - вспоминает Евгений Михайлович. - Был и у нас Федя, человек не от мира сего, но безумно любящий детей. Мы с ним на речку купаться ходили. И он лепил нам игрушки из ила. Коров, лошадей. А я за ним повторял. Налепил целый колхоз.

Удивительная анатомическая точность в этих хрупких творениях поражает. Хотя и логична - профессия обязывает. Евгений Михайлович легко переходит от обсуждения творческих моментов на темы зоологические. Например, увлекательно рассказывает о том, как работает пищеварение коровы. А вот и она - уже часть экспозиции и вот-вот замычит. Художник-ученый признается: в его работах нет выдумки, чистая документалистика. И при всей наивности и глянцевости его скульптур они могут - почему бы и нет - помогать в изучении мира животных и птиц. Самый капризный в коллекции, признается мастер, гигантский муравьед. Его “портфолио” Евгений Михайлович особенно долго собирал в интернете, рассматривал модель в профиль и анфас. А еще Евгений Кузовкин любит ходить в Алматинский зоопарк, он долго рассматривает животных, подмечает детали. Сложнее всего, говорит, лепить зверей пушистых. Глина капризна, и добиться похожести в шерсти непросто.

Свои работы авторы не продают. Ну разве что если очень сильно попросят гости. Хотя однажды поступило предложение выкупить сразу все скульптуры. Но Евгений Михайлович и Лариса считают, что у их коллекции совершенно другая миссия. Это не статуэтки для интерьера, а творческий призыв. Даже если путь к искусству получается длиною в жизнь, никогда не поздно сделать первый шаг.

Юлия ЗЕНГ, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы