Буду рожать новый театр

Во время культурной программы EXPO публике был представлен новый казахстанский театр “Бата”, а его создатель Вероника НАСАЛЬСКАЯ честно призналась, что была удивлена - оказывается, разговор с богом пугает общество... 

- Вы признанная “мама” самого независимого театра “АРТиШОК”. Почему так получилось, что бросаете своего ребенка?
- Это очень точное сопоставление: мама - ребенок. Мой ребенок вырос, стал самостоятельным, и я могу родить следующего. Я бы это сделала еще три года назад, но пришлось дождаться, пока режиссер театра Галя ПЬЯНОВА вернется, отработав контракт в Новосибирске. К тому же я сейчас чувствую, что “АРТиШОК” - очень молодая по своей энергии труппа. Средний возраст всегда был не больше тридцати лет, а мое внутреннее ощущение уже другое.
- Что, рожать будете?
- Если честно - очень не люблю говорить о том, чего еще нет или что только появляется. Хотя понимаю, что избежать этого невозможно. В сентябре в Алматы мы стартуем спектаклем, который показывали в Астане, только, наверное, у него будет другое название. Оказалось, что “Разговор с Богом” и сама тема способны вызвать опасения еще до показа спектакля. Он построен на том, что четыре знаковые фигуры тюркского мира - Святой, Томирис, аль-Фараби и Кабанбай батыр - обращаются к Богу в самый сложный момент своей жизни. Но для нашего общества и чиновников любой разговор о Боге связан со страхом коснуться чего-то запретного, оскорбить, посеять некий раздор. Для меня стало открытием, что в современном контексте можно устроить дьяволиаду, измазаться в крови и этим никого не испугаешь, а вот в фигурах в белом, обращающихся к Богу, усматривают возможную провокацию. Но этот спектакль все равно будет в нашем активе, потому что он поднимает очень важные темы и зрители на него хорошо реагируют.
- Театр называется “Бата”, откроетесь вы премьерой “Ер Тостик груф”, уже показали знаковые тюркские фигуры… Что происходит, вы пытаетесь спекулировать на этнической теме?
- Название “Бата” - это вкус нашей идентичности, то, что нам интересно исследовать, несмотря на то, что большую часть нашей группы составляют ребята с российскими паспортами. Но так получилось, что новый проект собирает людей, которые глубоко и не попсово живут именно процессом поиска корней, в том числе номадических. Тот же “Ер Тостик” - идея Вячеслава ЕВСТАФЬЕВА, мультиинструменталиста, играющего на четырнадцати инструментах, включая домбру. Он уже два года бредит представлением на тему древнего предания. С его помощью мы создадим мультимедийный спектакль, в котором через притчу и музыкальную форму - груф - совмещаются город и степь, кочевье и урбанистический мир, круг и квадрат. Это будет очень интересный эксперимент.
- Не страшно, что опять придется начинать все с нуля, отказываться от стабильности?
- Стабильности в независимом театре не бывает - поскольку доход от билетов никогда не покрывает расходы театра, это возможно, только если работать с фондами, грантодателями, находить людей, готовых поддержать театр. А та стабильность, которая есть в государственных, больше похожа на висящие на ногах гири. К тому же в последнее время ситуация в Алматы сильно изменилась, сейчас поддерживать театр уже становится модно и престижно. Это семнадцать лет назад нужны было прикладывать неимоверные усилия, чтобы найти собственную сцену, а сейчас реально работающий коллектив может даже выбирать площадку или условия.
- Вы умеете мечтать по-крупному. Что бы сделали, если бы были министром культуры?
- Серьезную реструктуризацию культурной политики. Моделей много, но мы почему-то до сих пор пользуемся оставшейся в наследство от Советского Союза. У нас попросту отсутствует законодательная база для взаимодействия независимых творческих групп и государства. Хотя в Европе в той или иной степени, в той или иной форме получают субсидии практически все компании. И происходит это очень обдуманно. У нас же много творческих компаний находится вне видимости государства. Я не говорю про примитивный подход, устанавливающий цензуру за некоторое финансирование.
Сейчас в культурном поле Казахстана происходит очень интересный процесс - оно все сильнее разделяется на три части: классическое и традиционное искусство, несколько музейное; коммерческая попсовая часть (кинокомедии, скетчи, антрепризочки, собственно попса) и, наконец, независимые эксперименты в разных жанрах. Чем дальше, тем сильнее они будут расходиться, и, соответственно, разделится публика, выбирающая то или иное направление. Еще Бродский говорил, что общество не обязано читать стихи и у него нет обязательств перед поэтом. Театр - это элитарное искусство, которым интересуется небольшой процент публики.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото предоставлено Вероникой НАСАЛЬСКОЙ, Алматы