Сто двадцать пять килограммов доброты

Ерден ТЕЛЕМИСОВ - популярный актер и каскадер. Всю жизнь мечтал “попасть в телевизор”, но до сих пор не любит себя на экране. И теперь, когда юношеская мечта сбылась, поставил другую цель - или работать в Голливуде актером,или попробовать себя режиссером.

- Я всегда говорил, что актер - это не мужская профессия. Тебя выбирают, ты должен понравиться, а это не совсем характерно для мужчины. И не у всех получается быть обласканным славой. У нас на слуху не так много отечественных актеров, и те, кого мы можем назвать, на мой взгляд, везунчики. Отсюда неудовлетворенность, актерские запои. Человек себя считает достойным “Оскара”, а его не выбирает для своего кино даже юнец, снимающий свою первую ленту. Актерство - очень сложная профессия.
- Вот объясните: до тридцати лет вы прекрасно жили в Караганде, неплохо зарабатывали и в том возрасте, когда уже поздно думать о телевизионной карьере, изменили всю свою жизнь. С чего вы вдруг поехали искать призрачное киношное счастье в Алматы?
- У меня умерла жена, и я понял, что деньги не сделали меня счастливым. Какое-то время жил и работал по инерции, но постепенно переосмыслил всю жизнь и решил, что теперь буду заниматься только тем, что мне нравится. А это было кино.
- Неужели родители вас не отговаривали?
- Во-первых, мама всегда поддерживала меня, во-вторых, к тому моменту я уже сам понял, что не стоит слишком прислушиваться к тому, что тебе говорят даже близкие люди. Ведь с моей первой женой из пяти лет мы года два жили по отдельности. Не потому, что не подходили друг другу. Но она русская и православная, я казах и мусульманин. Мои родители не такой представляли себе невестку, ее родители предпочли бы другого зятя. Она ставит дома иконки, а я думаю, как на это отреагируют мои родственники и начинаю ей портить кровь, хотя сам лично не вижу в этом ничего плохого. И вот, когда мы поняли, что для нас важно, а что нет, когда решили завести второго ребенка, пошли обследоваться, чтобы все было правильно. Тогда Юле и сказали, что у нее рак. Я привел к врачу здоровую (как мне казалось) женщину, а увел оттуда всю в слезах, уверенную в том, что она умирает. Конечно, я не поверил... Но впереди было полгода ада, когда Юля похудела с 70 до 35 кило­граммов и угасла. А ведь она была высокой, статной красавицей, и рядом с ней я, жердяй в очках, казался таким малозначительным, что мужчины не стеснялись при мне отмечать ее внешность. Когда ее не стало, мне тяжело было находиться в городе, где все напоминало о ней. К тому же я принял решение, чем хочу заниматься, и как только сделал это, волшебным образом появилась возможность: случайное объявление о кастинге телешоу, приглашение и проект “Вторжение” - нужно было выживать в неизвестной стране. Я достаточно быстро из него вылетел, но вернулся домой окрыленный, потому что понял - я нашел то, чем хочу заниматься. Дело в том, что человеку с периферии всегда кажется, что он при всей эрудиции и начитанности не настолько умен, как люди в телевизоре, а тут я убедился, что, в общем-то, все не так сложно.
- И стали администратором молодежного канала…
- Вот не люблю слово “администратор”! Оно слишком скучное. Координатор - больше по душе. Я понимал, что создан не для официозного телевидения, но это было очень забавно, когда пришел трудоустраиваться на музыкальный канал: похожий на бандита, бритоголовый тридцатилетний дядька в пиджаке. Начал я с организационных моментов, которыми творческим людям вечно некогда заниматься, а у меня это неплохо получалось. Жил я тогда в предбаннике у знакомых моих друзей, на работу ездил с двумя пересадками, но был счастлив. Мне было главное, что называется, засунуть ногу в приоткрывшуюся дверь.
- А по дочке, оставшейся в Караганде, не скучали?
- Я был за нее спокоен, поскольку воспитанием занималась мама. К тому же это женщины рождаются матерями, мужчине надо стать отцом. В Алматы я, кстати, еще раз женился. Мама все время говорила, что дочке нужна семья и родной папа. Но, видимо, моя избранница была сама ребенком и не готова была заботиться о моей дочке. Мы с ней расстались через десять дней после свадьбы как раз из-за ее отношения к моему ребенку. Кстати, я ее понимаю и никаких обид нет. После этого брака два года я очень хорошо погулял. Работа на музыкальном канале, тусовки, ночная жизнь - меня понесло. А ведь до 28 лет я даже пива не пил, такое у меня было воспитание.
- И как вы в этой круговерти встретили Наташу, свою нынешнюю жену?
- Встретил я ее гораздо раньше, на реалити-шоу, когда она еще была замужем. Потом нашли друг друга в соцсетях. Переписывались, созванивались - Наташа жила в Петропавловске. Разговоры становились все дольше, мы в шутку признавались друг другу в любви. А летом Наташа поехала отдыхать на Иссык-Куль и сказала, что может на обратном пути заехать ко мне. Я был не против. Вот так однажды увидел возле дома ее с дочкой Алиской. Увидев Алиску, сначала был в шоке, но она, похожая на юного Ленина с октябрятского значка, видимо, разбудила во мне глубоко спрятанные отцовские чувства. Всегда говорю жене, что сначала влюбился в ее дочку, а уже потом в нее… Я занял денег, развлекал их как мог и очень быстро почувствовал какую-то семейную теплоту в этом общении. Поэтому уже на пятый день сказал Наташе, что у меня к ней серьезный разговор. Она, видимо, решила, что я скажу что-то неприятное, например, что погостили и хватит, и всячески пыталась избежать разговора. Когда же я ей сказал, что стоит попробовать жить вместе, она просто расплакалась и ревела три дня. Хотя до этого говорила, что стальная, что никогда не плачет и не ноет. Все время переспрашивала: “Правда любишь?!” И снова плакала. Наплакавшись, сказала, что ей надо полгода, чтобы завершить все дела в Петропавловске и приехать ко мне.
- И оставила вас на шесть месяцев?
- Конечно, она приехала раньше! Буквально через несколько недель. Говорит: “Тебя за нос возьмут и уведут, а я тебя не отдам”. Как будто это она все решила! Вскоре мы забрали мою Дариюшу, а еще спустя небольшой срок поняли, что на подходе Медея.
- Кто дал дочке такое имя?
- Я! Когда искали имя, я услышал песню Беркута “Медея” и подумал, что имя очень красивое.
- Не тяжело жить в окружении четырех женщин?
- Наоборот. Я себя дома ощущаю настоящим царьком - девочки ухаживают за мной. Сложно бывает жене, потому что я на людях всегда такой душка-болтунишка, а дома люблю помолчать. Правда, я хорошо освоил мужскую тактику и могу изображать внимательный разговор с женой, вставляя время от времени положенные “да? М-м-м… Неужели? А ты что?”. Однажды меня чуть не раскусили - и теперь Наташа иногда просит повторить последнюю фразу, но я научился и это делать на автомате.
- Откуда у вас такое пристрастие к славянкам?
- Я сам долго думал над этим. Мне кажется, что казахских девушек я воспринимаю как сестренок. Я готов защищать их, оберегать, но как братишка. Может быть, это какие-то кипчакские корни, желание бросить поперек седла полонянку… Может быть, потому что я рос на советских фильмах и сказках, и они сформировали типаж девушки, в которую ты готов влюбиться. Сейчас у нас в семье разделение: Медея, Дария и я - казахи и мусульмане, а Наташа и Алиска русские, они крещеные.
- Несколько лет назад вы стали каскадером. Это попытка влезть в кино через другую дверь?
- Работая на молодежном канале, я очень часто попадал в кадр - меня постоянно просили сыграть эпизодические роли, и я с удовольствием соглашался даже без всякой оплаты. Со временем количество и мое желание переродились в качество, а первая серьезная роль с корифеями в сериале “25-й километр” сама по себе стала серьезной школой. С нашими каскадерами я дружил, и они всегда говорили, что по духу я их собрат. Совершенно случайно попал на съемки американского проекта “Марко Поло”, которые проходили у нас на Чарыне, и там продюсеры пришли в восторг. Оказалось, что давно ищут такие типажи азиатов, настоящих батыров. А уже когда я поехал по их приглашению в Малайзию, чтобы и там работать в эпизодах, меня определили к каскадерам. Пришлось три месяца пахать, осваивая все - от йоги до фехтования. Вот только конных трюков не готовили, потому что породистые кони были у главных героев, а для массовки предназначались малазийские лошадки невысокого роста. Я на такой смотрелся бы как Шурик на ослике. Иногда помогал на съемочной площадке. Ведь каскадеры не только дерутся, но и защищают от случайных ударов главных героев, чьи лица очень дорого стоят. Или иногда надо подстраховать оператора во время съемки. Дело в том, что каскадерских лошадей специально тренируют не бояться людей и не обегать их. То есть если каскадерская лошадь несется, то уворачиваться должен ты.
- Наверное, вы будете очень суровым тестем…
- Старшей Дариюше уже семнадцать лет, и я прекрасно понимаю, что в воспитании девочек самое главное - объяснить какие-то важные вещи, а не контролировать. Мы глубоко ошибаемся, когда считаем, что можно контро­лировать другого человека… К восемнадцати годам должна сформироваться личность, которая знает, что хорошо, а что плохо. Так что парням моих дочек я буду улыбаться. Думаю, они сами поймут, как себя вести, ведь во мне целых 125 килограммов доброты и улыбчивости…
- Сейчас, когда сбылась ваша мечта и посыпались предложения сниматься, вы опять готовы поменять профессию и на этот раз стать режиссером. Почему?
- Да, только за последний месяц я получил несколько предложений. Но актером хорошо быть в Голливуде, где эта профессия оплачивается очень достойно и имеет соответствующий статус. Кстати, мне часто говорят, что я со своим типажом был бы там очень востребован. Так что я стою перед выбором. Если ты актер в Голливуде, считай: жизнь удалась. Если ты актер здесь - то… надо становиться режиссером.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото из личного архива Ердена ТЕЛЕМИСОВА, Алматы