Классику играть дорого

Олег ПЕРЕВЕРЗЕВ (на снимках), пианист-виртуоз, выпустил свой второй диск под названием “Дударай”. Это его авторские обработки казахских мелодий и собственная музыка.

Олег получил академическое образование, стажировался в Германии, принимал участие в международных конкурсах пианистов. А потом, показывая трюки за роялем, за несколько месяцев стал популярным.
- Коллеги не кривятся от того, что вы потрясаете Интернет, а не зал филармонии?
- Элементы шоу нужны, чтобы удивить людей, все хотят хлеба и зрелищ. Если просто так выпускник консерватории сделает свой диск с классической музыкой, он будет никому не нужен. И вообще сейчас, в XXI веке, уже нет таких четких границ между жанрами. Да, у меня был период трюков, который помог быстро стать узнаваемым, но есть же и другая составляющая. Я участвовал и в конкурсах, но это отдельная история. Чтобы в этом академическом мире что-то получать, надо там жить и много покупать. Необязательно напрямую. Например, в Германии один час занятий с профессором стоит сто евро. Мне говорили: давай год поработаем, я тебя подготовлю, потом поедем в Италию, и там получишь место на конкурсе. Такая схема. А просто за талант тебе никто не даст. Мальчику из Жамбыла надо было время, чтобы все это понять. Поэтому я вернулся в Алматы и стал играть музыку с джазовым уклоном, потом подружился с музыкантами из команды Chick-Flick. Мы сделали первый ролик для Интернета - там, где я играю на двух роялях и курю. Кто-то говорил, что это пошло, но видео набрало почти два миллиона просмотров. И у меня даже не было времени подумать, что еще можно сделать в этом направлении. Раздался звонок из Москвы - пригласили на шоу “Минута славы”. Кто же от такого откажется! Потом я понял, что был приглашен туда в качестве мальчика для битья: такой чуть странный чувачок из Казахстана. Садальский, сидевший в жюри, меня просто разгромил...
- Это все сложные этапы. Почему вы не сломались, не запили, как это принято у классиков?
- Снятие стресса алкоголем - это проблема всех музыкантов вне жанра. Возможно, если бы у меня не было поддержки родственной мне по духу команды, то так и произошло бы. Обязательно рядом должны быть люди, которые тебя поддерживают. Бетховен жил на чердаке, был одинок: плохо жил и плохо кончил. Большая часть музыкальных талантов страдала от одиночества.
- И все же нет желания сыграть в академическом зале серьезную музыку?
- Недавно я ходил в филармонию разговаривать на эту тему, и меня удивил факт, что это очень дорогое удовольствие. Необходимо оплатить аренду зала и работу оркестрантов. А зал, например, оперного театра стоит один миллион тенге. Я столько не зарабатываю и пока не могу себе позволить такую роскошь, как сольный концерт. Возможно, мы сделаем презентацию диска этой осенью.
- Этническая музыка - это тоже хорошо просчитанный коммерческий успех?
- Я родился в Жамбыле, часто гостил в ауле у друзей, слышал народную музыку. Она живет во мне - я не приехал с другого конца света, чтобы записать “Дударай”. И желание окунуться в культуру своей родины вполне нормальное.
- Откуда такая легкость импровизации на заданную тему?
- У меня был опыт работы в заведениях (не люблю, когда говорят “в ресторанах” или “в кабаках”). Там работать надо два часа. Ты же не будешь все два часа играть Шопена или Рахманинова, вот и начинаешь импровизировать, наигрывать. Там, кстати, я и наиграл все то, чем сейчас пользуюсь.
- Это интересный опыт для академического пианиста?
- Любому музыканту не помешает просто покрутиться в этой толпе, понравиться публике, почувствовать, что вызывает отклик, а что нет. Что такое избранная публика? Я давал в консерватории такие концерты, когда в зале сидят пять профессоров и друзья из общежития. И не факт, что они слышат тебя. А ты выйди на улицу и привлеки внимание, пусть даже для этого сначала придется сыграть задом наперед.
- “Мурку” играете?
- Научился. У меня был первый опыт игры в заведении, где хозяевами были бандиты. Естественно, они в первый же вечер попросили “Мурку”, и я честно сказал, что сыграю завтра, потому что не знал ее. В итоге нашел, выучил и на следующий вечер сыграл - пуб­лика была довольна.
- В альбоме звучит и сольная партия саксофона в исполнении Батырхана Шукенова. Как это получилось?
- Мы познакомились на юбилейном концерте “А-Студио” в Алматы, потом вместе делали рекламу, общались. Я знал, что Батырхан всегда с удовольствием исполнял народную песню “Кусни-Корлан”, и обратился к нему с просьбой сыграть мелодию на саксофоне. Батыр прислал нам трек в середине апреля, а через две недели его не стало...
- Такое ощущение, что вы не гордитесь высоким академическим званием “пианист”, возможно, потому, что зачастую музыкант является лишь ретранслятором чужих идей?
- Да, есть великие исполнители, которые не создали ничего своего. Они коммуникаторы. Я считаю, что гораздо круче быть композитором, импровизатором, музыкантом в самом широком смысле. Вот к этому я и стремлюсь.

Ксения ЕВДОКИМЕНКО, фото Романа ЕГОРОВА и Владимира третьякова, Алматы