“Партизан” Арслан АКУБАЕВ: Нельзя всю молодость воровать, а в старости прикидываться гением

В фильме “Риэлтор” Арслан играл почти самого себя: бескомпромиссного борца за справедливость.

Они окопались в Алматы и докопались до столпов: новое кинематографическое движение, назвавшее себя “партизанским”, резко критикует “провластное” кино и ратует за свободу самовыражения.

Самый радикальный и энергичный представитель “партизан” - актер Арслан АКУБАЕВ. Помимо горячей риторики Арслан может похвастать галереей очень смелых карикатур на ведущих отечественных кинодеятелей. Бьет актер и художник своих персонажей по самому больному, которое, как известно, видится на расстоянии.
- “Партизанское” кино сформировано из киношников, которые обязались друг другу помогать, и они это делают, - говорит Арслан. - Суть одна - взаимовыручка. Мы работаем и снимаем кино. Без огромных бюджетов, иногда совсем без бюджетов. В условиях, когда наше общество совсем захирело на гламурной неправде, мы хотим говорить о социальных проблемах. “Партизанское” кино - на деле кино про обычных людей, про общество, про социум, кино о проблемах, которые необходимо решать для развития общества. “Партизанское” - потому что мы работаем вне крупных студий и без бюджетов. Мы никого не трогаем и снимаем работы, цели наши, очевидно, не меркантильные. При этом почему-то все возмущаются нашей деятельностью гораздо больше, чем работами ребят-режиссеров, снимающих чепуху и ворующих из госказны с помощью своих папаш. Все ждут, когда движение затухнет, но могу огорчить недоброжелателей - первая работа готова. Жасулан ПОШАНОВ сделал “Шлагбаум”, и вы скоро его увидите. Затем последуют и другие работы. Многие присоединятся в дальнейшем - это кинодвижение стихийно, мы не владеем авторскими правами на него. Я уверен: почти каждый казахстанский кинематографист в душе - партизан, просто что-то ему мешает присоединиться. А гнев критиков “партизан” мне и самому непонятен - вроде и денег не просим ни у кого, и сюжеты не против власти. Это, видимо, как у ужа из “Буревестника” - упоение собственным ползанием.
- Против кого или за что вы бунтуете?
- Мы просто киношники, мы не бунтари. Но если говорить о языке кино, то… Вот, к примеру, дают известной киноэпопее несколько миллионов. А я знаю много талант­ливых ребят, которые бы сделали на этот бюджет 30 картин, из которых бы две были почти шедеврами. Или вот на бюджет “Заговора Оберона” можно слепить картин двадцать. На бюджет твоей короткометражки можно сделать хороший полный метр. Но ты при всем своем таланте делаешь эскапистское кино, где нет настоящего общества (имеется в виду фильм “Пельмени и Рахманинов”. - Т. Б.). Никто у нас не делает кино про нас, никто не снимает правду. И ты думаешь, это нормально? Нет, это дико. Вот наш бунт, если его можно так назвать (а Оруэлл говорил, что сказать правду - означает бунт), и направлен против лживого мертвого кино, не связанного с жизнью. Мы не обременены желанием понравиться, мы просто делаем честное кино.
- Ваш идейный вдохновитель - Адильхан ЕРЖАНОВ, но, кажется, ты перещеголял его в радикализме. Тебе примерно же понятно, что это финансовый и имиджевый суицид, поскольку в нашей стране все кругом повязаны, а в кино - тем паче...
- Всегда наступает рано или поздно время, когда происходят тектонические разломы. В нашем кино они не появятся, пока мы сами не начнем что-то менять. Если цена всему этому - то, что меня не пригласят играть в очередном сериале или эпопее про Казахское ханство, не страшно. Понимаете, я идейный человек, мне важно верить в идею фильма, в котором я играю или в котором я принимаю участие. Также и для всех “партизан” это на первом месте. У меня никогда не было планов внедриться в тусовку небожителей, сделать карьеру звезды. Мне нечего терять.
- Твои карикатуры на деятелей казахстанского кино очень резки - гораздо резче, чем, например, у твоего коллеги Сабита КУРМАНБЕКОВА. Ощущение, что ты хочешь ударить людей по самому больному. А зачем?
- Курманбеков - настоящий художник, он создает живопись, и данное сравнение некорректно. У меня же низкая карикатура. Это такой жанр, видите ли, и от него не бывает всем приятно. Другое дело, что я делаю карикатуры, опираясь на всем известные факты. Нельзя всю молодость воровать, а в старости прикидываться гением на пенсии. Нельзя снимать халтуру и потом ждать, что все молча проглотят. Карикатуры - это своего рода визуальный способ говорить о том, что вербально не имеет никакого смысла.
- У нас очень легко и быстро навешивают ярлыки. При всем уважении к твоему графическому творчеству тебе не кажется, что ты занимаешься тем же самым?
- Нет, ярлыки они навешали себе сами. Понимаешь, то, что люди видят в карикатурах, - народная молва. Это фольклор. Об этом судачат за спиной, на кухнях, во время перекуров. Не я автор карикатур. Я просто собираю информацию, записываю народные былины, если хотите.
В конце концов, вешайте что хотите, создание ярлыков и есть суть карикатуры. Чем острее и гуще, тем мне больше работы.
- Ты и Адильхан часто говорите о нарастающей буржуазности в обществе, а что в этом плохого? Экономические успехи и средний класс - наше все!
- Проблема в том, что буржуазия не фактор хорошей экономики. У нас нищая буржуазия. Мещанство - во всем. Пассивное следование иерархии, ненависть ко всему новому, утопание в национальном самохвальстве, отсутствие искусства, отсутствие науки - все это признаки мещанства. Разве не очевидно то, что мещанство сейчас больше всего мешает расцвету кинематографа? Новая политика в области кинематографии неминуемо ведет к деградации - потому что уже начался отток молодежи из кино, а это первый признак недалекого конца. Хотя такая политика далеко не новая, конечно.

Тулеген БАЙТУКЕНОВ, фото из архива Арслана АКУБАЕВА, Алматы